Не ожидая такого подвоха, врач присел, схватив коллегу за руку. Злобный взгляд Кроберг, которая была почти на две головы ниже, он заметил не сразу, но быстро узнал его. Недовольный окрик профессорши услышали и охранники за пультом управления. Они резво встали со своих мест и попросили всех расступиться. Хотя этого уже не требовалось. Персонал коридором из своих тел разошелся перед Кроберг. Стреляя негодующим взглядом, Елена прошла вовнутрь. Охранник пригласил ее сесть на его место. Она хорошо знала систему управления панелью. Все, кто был непосредственно приписан к проводимым исследованиям, наблюдали за происходящим отсюда. Охранники же занимали эти кресла из-за их особой комфортности. Добравшись до мониторов и сев в кресло, Кроберг быстро переключила свое внимание на картинку из изолированного отсека. Елена поморщилась, ей было недостаточно общей картины. Она приказала двум другим охранникам встать со своих мест и вообще выйти из помещения: «Это вам не футбол». На их место она посадила двух врачей-вирусологов, которые должны были выполнять следующий этап испытания. Каждый из них по указке Кроберг следил за своей частью картинки. Елена навела одну из камер на лицо Каро. Ей хотелось видеть изменения. Неожиданно толпа наблюдавших ученых охнула: Каро достаточно сильно дернулся. Кроберг тут же посмотрела на глаза. Но зрачки было видно не четко. Нажав на кнопку связи с отсеком:

- Что случилось? Почему он дернулся?

- Пришлось сделать надрез в паху. У него там уже нет кожи, - вирусолог, сделавший надрез, посмотрел на одну из камер на потолке. Кроберг помнила, что область кожи в паху была единственной, где еще не появились плотные белые образования.

- Раньше он достаточно спокойно реагировал на разрезы, - уточняла Кроберг. - Проверьте параметры чувствительности. Что ЦНС?

Вирусолог смотрел на приборы.

- Все в пределах нормы. Небольшой скачок, видимо от пореза.

Кроберг отвела в сторону голову и передала через наблюдавших, чтобы доктор Мельев взял свой прибор и снял показания у дверей отсека.

- Посмотрите на его глаза, - попросила Кроберг.

- Взгляд устремлен прямо, не двигается. Зрачки сильно расширены. Моргает.

- Наблюдайте за зрачками, когда введете вирус.

Вирусолог в отсеке кивнул. Они почти подготовили катетер и шприц для введения. Кроберг посмотрела на входную дверь. Она думала о Мельеве.

- Начинаем вводить штамм гриппона типа В1R1К, - объявил вирусолог.

«Смотрите на глаза», - тихо произнесла Кроберг, но не включила кнопку связи.

Все затаили дыхание. Вирусологи переключали некоторые камеры, чтобы лучше видеть приборы. Непосредственно за визуальным процессом следили два оптических глаза: один показывал глаза, другой общий вид.

- Готово, - известил вирусолог. - Штамм введен. Начинаем наблюдать.

Врачи отошли от стола к приборам. Показания были неизменными. Кто-то сзади хихикнул: «Удиви Каро». Кроберг словно завороженная, как и десятки других продолжала смотреть. Но прошла минута, вторая. Один из коллег вирусологов посмотрел на Кроберг.

- В1R1К самый агрессивный, - произнес он. - Неужели он его просто проглотил?

Кроберг не реагировала на слова. Ученые перешептывались. Прошло больше пяти минут. Ничего не происходило. Данные фиксировались без изменений. На исходе десятой минуты обещанный фейерверк так и не случился. Один из приборов подал короткий сигнал. И снова повисла тишина.

- Есть изменения, - произнес один из вирусологов. Все ждали подробностей. Кроберг держала палец на кнопке связи и вот-вот готова была нажать на нее. - Отбой. Это ерунда...

- Что такое? - не дождалась она.

- Адреналин подскочил вверх.

- Что с глазами?

Вирусолог наклонился над головой Каро.

- Ерунда какая-то, - она смотрел с разных сторон, менял наклон головы. - У него зрачки то расширяются, то сужаются. Становятся то узкими, то продолговатыми. Жуткое зрелище.

- Что-нибудь еще? - спросила Елена.

- Пока все нормально. Что вы там, на Земле, сотворили с ним, что самый ядовитый вирус прошел незамеченным? - вирусолог смотрел в камеру.

- У него АТ-цитов вдвое выше нормы для больных язвой, - напомнила Кроберг.

Раздался сигнал прибора.

- Да? - подхватил другой вирусолог, следивший за приборами. - Сейчас уже нет. Их количество стало уменьшаться.

- Уверены?

- Да. Матричное сканирование показывает, что их количество снижается.

- Вот мы и нашли куда ударил гриппон, - тихо произнесла Кроберг.

- Похоже, с перерождением иммунитета вы поторопились профессор, - высказался вирусолог. Он подошел к катетеру и, воткнув шприц, взял анализ крови.

Все, кто был рядом с Кроберг, посмотрели на нее. Она промолчала. Ее взгляд, не отрываясь, следил за изображением глаз. Но зрачки были плохо видны.

- Профессор, вы видите там? - вдруг спросил вирусолог. На одном из экранов появились первые результаты анализа крови.

Кроберг посмотрела в монитор.

- Гриппон начал разрушать монии, и они гибнут, - пояснил вирусолог.

- Что?! - поразилась Кроберг. Впрочем, расширились не только ее глаза. - Перепроверьте! - Приказала она.

Но через две минуты результаты подтвердились. Еще через десять минут, во взятой на анализ крови, не осталось живых моний.

- Проверьте ее еще раз, - настояла Кроберг.

- Анализы показали, что моний в образце крови нет. Через две минуты мы возьмем новый образец.

- Выполняйте! - прикрикнула Кроберг. Она ударила кулаком по столу, напугав рядом сидящего врача.

Вирусологи подчинились. Они взяли из пробирки с первым отбором крови пробу и разместили под микроскопом. Через минуту врач подтвердил прежний приговор - все монии погибли.

- А вирус? - вдруг спросила она.

Вирусолог бросил удивленный взгляд в камеру. Но Кроберг не стала уточнять. Врач нажал несколько кнопок - на мониторе появились обновленные данные.

- Мертв, - не веря увиденным результатам, констатировал он.

Врачи за спиной Кроберг бурно обсуждали. Кроберг разговаривала с коллегами, сидящими в креслах.

- Вы специально модифицировали этот штамм для поражения моний? - спросила Кроберг, нажав кнопку связи.

- Нет, профессор. Разве такое возможно? - оправдывался вирусолог. - У монии крайне стойкий защитный механизм и, чтобы его взломать, нужно взломать их нуклеиновые цепочки. Сами что думаете?

- А вы?

- Может новый штамм питается мониями? Только ими? Съедает их все и без пищи умирает, - предполагал вирусолог, когда его прервали ожившие приборы.

Кроберг переключила мониторы. Уровень лейкоцитов снизился до критического. Количество гемоглобина увеличилось, а АТ-цитов резко уменьшалось.

- Иммунитет не справляется, но непонятно, при чем тут гемоглобин? - не понимал вирусолог.

- Берите кровь, - напомнила Кроберг. - Что с глазами?

Второй вирусолог подошел к голове.

- Они белеют. Вы видите это? - Кроберг переключила камеру. Глаза Каро мутнели. - У него поднялась температура, - приборы издавали сигналы, - приборы зафиксировали кровотечение. Но давление крови растет. Ничего не понимаю.

Кроберг смотрела как вирусолог закладывает пробу крови в микроскоп. Результатов с замирением сердца ждали все.

- Готово, - глядя то в микроскоп, то на монитор говорил вирусолог. - Вы видите?

Но на мониторе отображались старые данные.

- У нас все по-прежнему, - ответила Кроберг, глядя на монитор, отображающий данные. На нем появилась рябь. На нескольких рядом, небольшие помехи. К горлу Елены подступил ком. - У вас все в порядке? - спросила она.

- Да, - в динамиках слышался небольшой треск, - вы видите данные?

- Нет! - громко и четко ответила Кроберг. - Что у вас происходит?

- В образце крови уже присутствуют мертвые монии, но и мертвый вирус тоже есть. Количество железа резко возросло. Гемоглобин вытянутый, неправильной формы.

- Температура 41, - вмешался второй вирусолог, - и повышается. Сообщения о кровотечении продолжают поступать. Но матричное сканирование не выявляет зону поражения. Кровяное давление растет. Дыхание стало очень глубоким. Насыщение кислородом растет.