Я немного помог Нире: перелил сливки в молочник, чтобы великий лорд сам добавил себе по вкусу, и поставил вазочку с меленым цуком, не забыв положить для него ложечку. Даже поднос донес до двери в зал, но выходить сам не стал, предоставив честь подать еду хозяйке заведения, а сам принялся наблюдать за всем, притаившись за дверью. А великий лорд в это время принимал посетителя. Какой-то немолодой мужчина, постоянно кланяясь, что-то бормотал. Великий лорд благосклонно кивал ему, а потом сунул левую руку в правый рукав и извлек оттуда серый камешек на шнурке. Отдав его мужчине, чуть повел кистью, давая молчаливое соизволение удалиться, и счастливец покинул зал, чуть ли не подпрыгивая. На этом просители и жалобщики закончились. Я даже разочаровался немного, зато перед великим лордом присела в реверансе Нира, предлагая подкрепиться. Лорд сначала очень внимательно рассматривал содержимое подноса, потом взял одно печенье-цветок, отломил лепесток, сунул в рот и… восхищенно застонал, прикрывая глаза. Следующий лепесток он сунул между губами своего телохранителя. Тот сначала нахмурился, недовольный подобным самоуправством, но потом распробовал и уже активнее заработал челюстями. Далее они разделили между собой цуковое пирожное, запивая его ковой, а затем великий лорд просто забрал из рук Ниры весь поднос, вручив вместо него довольно увесистый кошель, и пропал вместе с телохранителем, но уже без спецэффектов в виде яркого света. Нира же направилась в сторону кухни, все еще держа кошель на вытянутой руке.
— Ему понравилось, — пробормотала она, останавливаясь возле меня, а потом перевела взгляд на кошель, медленно раскрыла горловину и задохнулась.
— Что такое? — тут же сунула туда любопытный нос Элия, незадолго до этого спустившаяся вниз, а потом отпрянула, побелев. — Ой, мамочки…
— Он сказал, это приданое для Рии, — пробормотала Нира, высыпая на ладонь несколько ярких камешков. Синие, зеленые и алые, они поражали глубиной и яркостью цвета, а в кошельке таких было намного больше. Это же целое сокровище!
— Настоящие, — потрясенно выдохнула Элия, притрагиваясь одним пальцем к синему камню. — Не верится.
— А еще он сказал, что пришлет своего человека, чтобы мы ему пояснили, как это все готовится, — Нира нашла меня взглядом, и я согласно кивнул.
— Только цук нужен, — напомнил я хозяйке. — Нашего мало осталось.
— Нет ничего проще, — произнес незнакомый голос за нашими спинами. Оглянувшись, я наткнулся взглядом на того самого телохранителя. Он криво усмехнулся мне, протянул вперед руки, и… на них вдруг появился ларчик раза в два больше того, в котором Нира хранила свой цук. Открыв крышку, телохранитель показал нам его содержимое и протянул мне. — Действуй, а я посмотрю.
И так мне под его взглядом неуютно стало, словно он мне в душу заглянул, но делать нечего: похвастался своими умениями — будь добр принять все последствия своей глупости.
В этот раз помощников у меня не было: Нира обслуживала оставшихся после ухода великого лорда посетителей, а Элия умчалась наверх, чтобы покормить и выкупать малышку. Я так увлекся работой, что даже не заметил появления в доме мужа Элии. Видимо, ему уже рассказали обо всем, что произошло в его отсутствие, поэтому мешать он нам не стал, а просто поздоровался и тихо исчез, оставив кухню в нашем распоряжении.
В процессе готовки мы познакомились с телохранителем. Он оказался вампиром, о чем я и сам уже догадался. На вопрос об имени он как-то странно усмехнулся и ответил, сверкая алыми зенками: «Блад». Пытался меня испугать? В принципе, через пару минут после знакомства я перестал его бояться, не чувствуя опасности, так что сверкал он глазами зря. Блад внимательно наблюдал за моими движениями, запоминая рецепты. Готовил я на этот раз половину нормы, но быстрее от этого не получалось, время взбивания — и уж тем более выпечки — все равно оставалось прежним, так что закончили мы уже ночью. Забрав полученный результат, Блад вдруг обжёг меня холодным взглядом побелевших глаз и глухо произнес:
— Получишь предложение новой работы — не отказывайся. Там тебя судьба ждет.
Сказав это, он растворился в воздухе, оставляя принесенный с собой цук, а я вдруг подумал: «Кто сказал, что именно тот красноволосый мужик в шикарных одеждах был великим лордом? А если это все был спектакль для отвлечения внимания? Что если великим лордом был как раз этот вампир, а тот… Не знаю, кем он мог быть. Секретарем? Помощником? Любовником?» Последняя мысль заставила меня покраснеть, а когда в голове раздался насмешливый голос, я вообще чуть не упал. «Какой забавный мышонок, — произнес он, — и такой догадливый. Не забудь о моих словах, и спасибо тебе за грифона».
— Ах ты ж… — выдохнул я, оглядываясь. На кухне никого не было, но от всего произошедшего меня прямо мороз пробрал. — Все. Спать, спать, спать, пока еще что-то мерещиться не начало.
Надо ли говорить, что я вновь уснул, едва коснувшись подушки, и спал мертвым сном, а снилось… Снилось мне что-то яркое и опасное, но утром я так и не смог вспомнить, что именно.
Утром острова великого лорда уже не было видно, но я наконец познакомился с Терноном. Мужик оказался вменяемым, трудолюбивым и очень любящим свою жену и дочь. Работы в этот день оказалось много, поскольку гостиница стала местом встречи всех местных жителей, поэтому промелькнул он быстро. Тернон варил пиво, чтобы пополнить быстро тающие запасы, а Нира и я готовили и подавали людям, собиравшимся в зале, чтобы обменяться впечатлениями. Позже я узнал, что тот мужик, получивший что-то из рук «великого мага», просил подарить им с женой ребенка, а то за десять лет супружества они так и оставались бездетными. Теперь все жители пребывали в волнении, получится у них ребенок или нет? О подарке для Ниры и ее внучки тоже говорили, но не так рьяно. А вот новые лакомства по моим рецептам расходились на ура, хорошо хоть рецептик больше никто не просил.
Так же прошел и следующий день, потом еще и еще один. Постепенно все разговоры стихли, поселок зажил привычной жизнью, разве что нет-нет да и вспомнит кто-то бездетную пару, но определять беременность было еще рано, а потому особо и говорить было не о чем. Я постепенно ввел в меню еще парочку новых для этого мира рецептов. Кексы, медовые пряники и торты тоже пришлись по душе посетителям, так что гостиница стала пользоваться большой популярностью. В нее даже заезжали люди из соседних поселков, делая изрядный крюк, только бы попробовать вкусности от Ниры. Кстати, именно так теперь называли гостиницу, заменив старое название «Огненный грифон» на новое. Я не возражал, очень уж свою личность светить не хотелось — вдруг прежний хозяин решит предъявить права? Как говорится, береженого бог бережет. Между тем Нира несколько раз пыталась поделиться со мной драгоценными камнями, но я упорно отказывался. Тогда она сняла с меня мерки и заказала местной портнихе для меня одежду. Три рубашки, двое штанов, теплая куртка с мехом — все это порадовало меня намного больше драгоценных безделушек. А еще мне изготовили две пары сапог, за что я испытал особую благодарность. На самом деле для счастья нужно не так уж много, просто это должно появиться вовремя.
Я уже давно втянулся в размерную жизнь поселка и даже начал забывать о словах того вампира насчет новой работы. Несколько пятидневий прошло, когда поселок вновь залихорадило. Оказалось, что раз в пять лет, в первый день лета, начинался набор новых студентов в межрасовую магическую академию. При этом всех вновь поступающих экзаменовали выпускники десяти-и пятнадцатилетней давности, закончившие академию с оценкой не ниже «очень хорошо» и отработавшие не менее пяти лет на королевской службе. Королевств, кстати, в мире было около десяти: чисто эльфийских — три, по одному — у вампиров и химер, а вот драконы и остальные магические расы жили вперемешку, подчиняясь совету старейшин или другим органам власти вроде него.
Правила поступления показались мне более чем странными, но не диктовать же свои условия. В общем, за несколько дней до назначенной даты маги со всех концов мира устремились в академию, так что и нам хватило гостей, причем все они обязательно заказывали кучу сладостей, да еще и с собой норовили набрать. Меня это только развлекало. Забавно было осознавать, что магия зависела от количества поглощенного сахара, вернее цука.
