«По-моему, — сказал себе Эдмунд, — тот, который кудахчет, находится ближе, чем другие».
Он обошел пещеру и увидел в дальнем углу, довольно высоко в стене, большое отверстие. Вскарабкавшись по выступам камней, он заглянул в это отверстие и увидел длинный каменный коридор. Из глубины его доносились — причем, гораздо явственнее, чем прежде, кудахтающие звуки, в которых ясно можно было различить нотки мольбы и безнадежности.
«Кажется, я, наконец, разгадаю тайну»! — прошептал Эдмунд. Он влез в отверстие и двинулся вперед.
Каменный коридор то сужался, то расширялся, то плавно изгибался, то резко поворачивал и вел все вниз, вниз и вниз. И вдруг Эдмунду показалось, что свет его фонаря стал гораздо ярче. Но тут же он понял, что кроме его фонаря засветилось еще что-то. Это был бледно-золотистый свет в самом конце коридора.
«Может, это светит огонь из центра Земли?» — подумал Эдмунд, который не мог все-таки вообще ничего не знать из того, что проходили в школе.
Но свет впереди начал меркнуть. И кудахтанье прервалось. Эдмунд сделал еще несколько шагов и очутился перед приоткрытой дверью. Эдмунд вошел в большую пещеру с высоченным круглым потолком вроде купола собора Святого Павла в Лондоне. Посредине, в полу, было углубление наподобие ванны. В ванне сидело крупное бледное существо с человеческим лицом, с телом как у льва, змеиным хвостом и птичьими крыльями. Шея у него была покрыта перьями, а на голове — петушиный гребень.
— Кто вы такое? — спросил Эдмунд.
— Я несчастный василиск! — простонало чудище еле слышно. — Я умираю от истощения, потому что погас огонь! Каждые сто лет я взбалтываю его хвостом, и он снова разгорается, а на этот раз… Должно быть, я проспал… Или у меня часы встали… Сам не знаю, как это случилось, но он погас… И я угасаю вместе с ним…
Помните, я вначале упомянула, что Эдмунд был очень добрым мальчиком?
— Подождите, не угасайте! — сказал он василиску. — Сейчас я разожгу ваш огонь, потерпите еще немножко.
Он помчался назад и через некоторое время вернулся с охапкой сухих еловых сучьев. Положил их возле ванны и с помощью свечи и школьной тетрадки, которая по чистой случайности оказалась в кармане его куртки, принялся разжигать костер. Сучья затрещали, и вдруг будто что-то в ванне перехватило огонь и это «что-то» вспыхнуло чистым голубым пламенем. Эдмунду показалось, что это горит какая-то прозрачная жидкость, вроде спирта. В ту же секунду василиск начал взбивать горящую жидкость хвостом, раздувать взмахами крыльев, причем так энергично, что жидкость брызгала во все стороны, и несколько капель попали на руку Эдмунда и больно обожгли ее. Зато василиск начал розоветь, наливаться силой, глаза его засверкали, гребень стал ярко-алым, перья заблестели точно глянцевые. Он привстал, вытянул шею и заголосил счастливым голосом:
— Ку-ка-ре-ку-у!!!
Эдмунд от всей своей доброй души порадовался, что василиск вернулся к жизни, и когда тот начал благодарить его, ответил:
— Ну что вы! Любой на моем месте поступил бы так же!
— Отнюдь не любой! — сказал василиск. — Чем я могу отблагодарить тебя?
— А вы мне расскажите что-нибудь интересное. Такое, чего в школе не проходят.
И василиск принялся рассказывать. О сокровищах, прячущихся в недрах земли, о гномах и феях, о крылатых драконах и белом единороге, о птице Феникс, о магии черной и белой.
Эдмунд, пока слушал, доел захваченный из дома завтрак и снова успел проголодаться. Поэтому он попрощался с василиском до завтра и вернулся домой. Назавтра он снова пришел, и на следующий день, и еще на следующий, и так много дней он с упоением слушал правдивые рассказы василиска.
Когда Эдмунд наконец-то появился в школе и рассказал друзьям и учителю про василиска и про его чудесные истории, он тут же был высечен учителем за выдумки.
— Это не выдумки, это правда! — уверял мальчик. — Видите, у меня на руке еще не прошли следы ожога!
— Я вижу только, что ты опять играл с огнем, хотя я тысячу раз говорил, что спички детям не игрушка!
И он высек Эдмунда дополнительно. Он был недоверчивым и к тому же несправедливым, этот учитель. Но, уверяю вас, что большинство учителей совсем не такие.
Прошло немного времени, и Эдмунд сделал новый фонарь. На этот раз внутри стакана горела не свеча, а спиртовые таблетки, которые мальчик утащил из школьного химического кабинета. С этим фонарем он снова отправился в горы. Ему хотелось отыскать того, кто издает воющие и рычащие звуки.
Он забрался на гору с другой стороны и обнаружил широкий вход в туннель, обитый изнутри медью и похожий на внутренность громадного телескопа. В конце туннеля он увидел светло-зеленую дверь, а на ней медную табличку с надписью: «Миссис Д. Стучать и звонить». И рядом — белую бумажку с припиской: «Не раньше трех».
У Эдмунда были с собой часы. Ему подарили их на день рождения, и он еще не успел их распотрошить. Поэтому они еще тикали и показывали пятнадцать минут третьего.
Эдмунд был мальчик ненавязчивый, добросердечный — я уже об этом говорила. Он сел на ступеньку перед дверью и подождал до трех. Ровно в три он постучал, а потом позвонил. Сейчас же из-за двери послышались рычание и вой. Из дверной щели повалил дым. Дверь широко распахнулась, и, едва Эдмунд успел спрятаться за ней, как громадный желтый дракон — а точнее драконша, — извиваясь, начала выползать из своего убежища. Ее жесткая чешуя, касаясь медных стен туннеля, звенела и лязгала. Движения ее напоминали извивы гигантской гусеницы, а вся она была похожа на чудовищную многоногую крылатую змею.
Эдмунд незамеченным вылез из туннеля вслед за чудовищем и увидел, что оно потягивается на солнышке, чешет бока о прогретые солнцем скалы, смотрит в сторону города и облизывается. Эдмунд прокрался мимо и дал тягу. Он примчался в школу с криком:
— Дракон! Там, на горе! Надо спасать город, а то случится беда!
И тут же был высечен учителем за то, что говорит неправду.
— Это правда! — настаивал мальчик. — Посмотрите в окно!
Все посмотрели в окно и увидели огромную желтую тучу, клубящуюся над городом.
— Ну и что? Обычная грозовая туча, только желтая, — сказал учитель и всыпал Эдмунду дополнительно. Этот учитель был так упрям, что не верил даже собственным глазам, если они видели не то, в чем он был когда-то раз и навсегда убежден.
Затем учитель написал на доске: «Единожды солгавший, кто тебе поверит», и велел Эдмунду переписать эту мудрость в тетрадь семьсот раз. Но Эдмунд не стал этого делать. Он улизнул из школы и побежал домой — предупредить бабушку об опасности. К несчастью, бабушки не оказалось дома. Тогда он помчался через весь город, мимо ферм и огородов, в гору, к той пещере, где жил василиск, чтобы рассказать ему о случившемся и попросить помощи. Ему даже в голову не пришло, что василиск может ему не поверить. Ведь сам же он верил василиску, а когда полностью кому-то веришь, то и он должен отвечать тем же, правда?
У самого входа в пещеру Эдмунд остановился, чтобы перевести дух. Взглянул с высоты и увидел зеленую равнину, окаймленную спокойной рекой с берегами, поросшими ольховником и плакучими ивами, с ажурными мостиками, перекинутыми с берега на берег. Посреди равнины лежал его город, окруженный крепостными стенами с полукруглыми воротами, с башнями, большим зеленым парком, куда любили приходить по выходным дням горожане, чтобы послушать духовой оркестр. Эдмунд увидел тенистые загородные рощи, фруктовые сады, поля золотой пшеницы, фермерские дома под красными черепичными крышами, пастбища, где спокойно щипали траву серые овцы.
И над всей этой мирной картиной нависла громадная желтая тень. Чудовищная драконша сползала с горы, отмечая свой путь молниями и громом, и была она в несколько раз больше, чем весь город.
