— Аксель, сынок, ты собираешься приехать к нам сегодня? — поинтересовалась она. — Уже вечер, все собрались…
— Нет, — выдохнул Аксель, откидывая голову, чтобы еще больше подставиться под губы Янга. — Я… не могу.
— Но мы так надеялись, что ты приедешь, — без особого энтузиазма попыталась настоять мать.
Чейз был слишком близко и слышал каждое ее слово. Он поднял голову, безмолвно заглядывая в глаза Акселя.
— Нет, я не могу, — повторил шатен. — Не думаю, что на семейном торжестве я буду к месту. Спасибо, что… пригласила… Мама.
Он отключил телефон прежде, чем мать успела добавить что-либо еще, и с трудом поднял смущенный взгляд на застывшего Чейза.
— Почему ты отказался? — требовательно спросил тот, пристально глядя на него.
— Потому что на их празднике я буду лишним. — Аксель поморщился. — Вряд ли они действительно хотят меня видеть. Только не меня, того, кто убил их обожаемого Тайлера.
— Аксель! — прорычал Чейз. — Не начинай. Возможно, не все настроены к тебе так враждебно.
— Неужели?! — мгновенно взвился парень. Он никогда не отличался крепкими нервами и обладал взрывным темпераментом, хотя и отходил быстро. — Может быть, ты просто не знаешь, как мне жилось весь этот год? — поинтересовался он холодно. — Да даже мои родные родители смотрят на меня как на прокаженного! Я им там даром не нужен! Пригласили просто из вежливости!
— Ты тоже их сын, Акси, и я знаю, что они любят тебя так же…
— Это раньше так было. Хотя даже нет, не так… — ядовито выплюнул Аксель. — Они всегда, всегда больше любили Тайлера. Но мне похуй, я согласен, Тайлер, мать его, святой, я тоже любил его, потому что его, блять, невозможно не любить!
Лицо Чейза слегка потемнело, и он отстранился, но Акселя уже было не остановить. Все, что накопилось в душе за весь этот год, вся горечь и боль от одиночества, когда он уже был почти готов сойти с ума…
— Так что не надо говорить, что они меня любят, если бы любили, не поверили в то, что я убил их обожаемого сыночка, но в тот день в их глазах читался ужас! Они тоже, черт возьми, тоже поверили этим дурацким сплетням, что я влюблен в Мэридит! А это чушь собачья, потому что я…
Аксель вдруг замолк, вовремя осознав, что еще чуть-чуть — и проболтался бы и о своих чувствах к Чейзу, и о том, как все те годы молча пытался перебороть свою… неправильность.
— Что ты что, Акси? — В наступившей тишине голос Чейза прозвучал неожиданно громко, заставив парня вздрогнуть.
— Ничего, — отрезал Аксель, резко отворачиваясь и хватая со спинки стула свою рубашку.
— Аксель!
— Иди к черту со своими нравоучениями! — рявкнул он, торопливо выходя в прихожую и срывая с вешалки куртку.
Нет, он еще не был готов признаться, только не так, не сейчас, это было слишком… Слишком внезапно, и отчего-то страх перед тем, как, возможно, отреагирует на его признание Чейз, затуманил сознание, подкатывая к горлу комком паники.
Он не был готов.
Хлопнув дверью, Аксель выбежал на лестничную площадку и устремился вниз по лестнице, желая оказаться как можно дальше от проницательных синих глаз.
========== Глава 3 ==========
Чейз остался стоять посреди комнаты, глядя на захлопнувшуюся за Акселем дверь, и размышлять. Он мог бы запросто остановить вспыльчивого шатена, но понимал, что это ничего бы не дало. Он знал Акселя с детства, знал, какой тот на самом деле скрытный и замкнутый и как сложно идет на контакт. Добиться его доверия было нелегко еще тогда, и даже после того, как его приняли в их компанию, младший из Бейкеров смотрел на него с подозрением. Чейз сразу легко раскусил его — Аксель адски ревновал к нему своего брата, но если бы он только знал, насколько смехотворны его опасения…
Они с Тайлером с самого детства были невероятно близки, братья, которых ставили всем в пример. Дружные, веселые и друг за друга горой. Общаясь с ними двумя, Чейз легко заметил, что младшенький от старшего просто без ума. Неуправляемый и своенравный Аксель не слушал ни родителей, ни друзей, ни близких, если ему что-то взбредало в голову. Но стоило Тайлеру просто тихо попросить его, как Аксель мгновенно смирнел. Он редко перечил старшему брату, всегда принимал его сторону и во всем поддерживал. Пожалуй, лишь одному Чейзу было известно, насколько же сильно Аксель обожал его и восхищался им. Поначалу, когда все они были детьми, вплоть до семнадцати лет, его забавляла такая слепая преданность Акселя старшему брату. А потом…
Он стал люто ревновать его к Тайлеру. Такой вот замкнутый треугольник. Как ни крути, а смешно получалось. Аксель ревновал брата к нему, а он его к Тайлеру.
Чейз понимал, что это глупо, ведь они просто братья, между ними по факту ничего быть не может. Но душу терзала адская ревность, и сердцу ведь не прикажешь. Сколько бы он себя ни уговаривал, ничего не мог поделать. Ему хотелось, чтобы на него темно-зеленые глаза цвета лесной хвои смотрели с таким обожанием и преданностью, чтобы его каждое слово внимательно слушал такой непослушный, вечно всклокоченный, своенравный мальчишка, которому было плевать на мнение любого, кроме брата. И самое главное — невозможность прикоснуться, присвоить, доказать свое право на Акселя убивала его.
Он держался сколько мог. Пытался стать для него хорошим другом, и вроде бы это получилось. Аксель никого к себе не подпускал, хотя и считался душой любой компании и очень общительным парнем. Но только Тайлер и Чейз знали, какой же он на самом деле скрытный, недоверчивый, осторожный… Каких трудов стоило тогда Чейзу добиться его доверия!
Особенно отстраненным и замкнутым Аксель становился каждый раз, когда они оставались наедине. И Чейз просто тихо бесился оттого, что, похоже, это лишь он один удостаивается такой чести. Отвечал тот всегда односложно и как будто неохотно, и лишь когда им всем исполнилось по девятнадцать, Аксель наконец-то пошел на контакт.
Чейз думал, что дальше будет легче и все самое сложное позади, уж теперь-то он сможет быть хоть чуточку ближе к объекту своего вожделения, но не тут-то было! Аксель считал его лишь своим другом, но даже так оставался довольно далек от него. Все чаще пропадал в гараже, ковыряясь в замасленных машинных запчастях, читал книжки, уходя куда-то на пляж и оставляя их с братом одних. Он был совсем другой. А Чейзу так хотелось, так мечталось узнать его поближе, дотронуться, прикоснуться губами к нежной бледной коже…
Аксель даже летом не загорал, и кожа его оставалась цвета молока, заставляя Чейза тихо сходить с ума от невозможности прикоснуться к ней. Два года он действительно стоически терпел, а потом понял, что ему здесь ничего не светит. Ему не вытеснить из сердца Акселя его старшего брата. Пусть он и любит Тайлера просто как брата, но, черт возьми, это было просто невыносимо.
И он сдался — уехал в Вашингтон с родителями. Отцу предложили работу в престижном университете — он преподавал математику, — и семейство Янг ухватилось за эту великолепную возможность.
Чейзу нелегко пришлось эти три года. Он отучился экстерном на историка, несколько месяцев работал в том же вузе с отцом, так и пролетело для него это время. Пытался забыть зеленые глаза, вел разгульную жизнь, благо отбоя в поклонниках и поклонницах у него не было никогда. Хотя он вообще-то предпочитал девушек, но Чейз никогда не лгал себе — он прекрасно осознавал собственную бисексуальность. Иначе бы не мучился все это время, вспоминая вредного и такого неуступчивого Акселя Бейкера.
А потом какое-то неясное, смутное, тревожное чувство буквально потянуло его назад, в Брайтон, где прошло его чудесное и в то же время мучительное детство в компании братьев Бейкеров. И, повинуясь ему, он поехал назад. Просто не смог победить искушение снова увидеть своего мальчика, узнать, какой он стал, и, может быть, хоть чуть-чуть прикоснуться к нему…
Питая неясные, смутные надежды, он поглощал милю за милей на своей черной ауди, стремясь, как сумасшедший, туда, где оставил свое сокровище. Его и в то же время не его. Аксель никогда не принадлежал ему, и вряд ли это изменилось бы…
