— Подумал, что ты давно не ел суши, и пришел тебя угостить, — объявил Чейз с ухмылкой и бесцеремонно отодвинул его плечом в сторону. — И вообще, я хочу, чтобы ты отпраздновал со мной новоселье.

Аксель открыл рот, проводив взглядом направившегося на кухню парня.

— Чего?

— Я нашел квартиру неподалеку от тебя. Снимать номер в отеле дороговато.

— Ты собираешься… остаться здесь? — тупо спросил Аксель.

— Ну да, я же сюда не проездом заглянул.

— Н-но… зачем? — чувствуя, как паника подступает к горлу и, что самое главное, к низу живота вполне определенными ощущениями, выдохнул Аксель.

— Ну как зачем? За тобой присматривать. Ты совсем себя запустил. Помоги-ка мне… Я взял нам еще и шашлыки. Тут, на углу, открылась шашлычная, ты видел?

— Ни хуя я не видел! — окрысился Аксель и скрылся в ванной, хлопнув дверью. Кажется, закончились его спокойные деньки.

Раздавшийся ему вдогонку тихий смешок Янга еще больше пощекотал неустойчивые нервишки парня.

Несколько недель спустя, когда Новый Год был совсем уже на носу, Аксель с легким ужасом понял, что привык к назойливому присутствию брюнета рядом. В ужас его приводил тот факт, что рядом с ним он постепенно оттаивает и снова чувствует вкус к жизни. То и дело ловил себя на желании зайти в кафешку и выпить чашечку горячего пенистого капучино или посмотреть недавно вышедшую в кинотеатрах премьеру нового фильма. А ведь раньше он даже не замечал, как жизнь бьет вокруг ключом. После судебного разбирательства из-за смерти брата время будто застыло для него…

А еще он понял, что вечерами ждет, когда Чейз придет. Сам. Ждал с нетерпением и поглядывал на часы, тут же себя одергивая… Уговаривая, что ему не должно быть никакого дела до того, что неугомонный брюнет снова рядом, и от этого время словно проматывается назад — в те дни, когда они были втроем, когда приходилось зажимать себе рот рукой, чтобы брат, мирно спавший на соседней кровати, не услышал, как он кончает с именем Янга на губах.

И снова удовлетворяя себя ночью рукой, Аксель чувствовал себя так глупо, словно опять стал взъерошенным, неуравновешенным, недотраханным подростком, у которого все мысли собрались в нижней головке.

А потом, вечером, смотреть в синие глаза, и от этого становилось еще тяжелее, ведь краска стыда на его бледной коже весьма явственно свидетельствует о неравнодушии. Каждую минуту казалось, что любой жест и даже слово выдает его с головой, а смеющиеся глаза цвета насыщенного индиго лишь усугубляли его душевное состояние, и без того пошатанное этим нелегким годом. И Аксель медленно зверел, огрызаясь едва ли не на каждое слово нахального Янга, рычал на него, пытаясь отдалить от себя, заставить уехать, пока он окончательно не слетел с катушек. Но Чейз словно не обращал внимания на его неприветливость и грубость, лишь продолжал… молча быть рядом.

— Слушай, Акси, ты работаешь? — поинтересовался он как-то вечером, когда они сидели вдвоем на диване в квартире Акселя.

Парень вздрогнул, оторвавшись от книги, которую делал вид, что читал. Это его «Акси»… медленно убивало без ножа, заставляя всякий раз испытывать сладкую дрожь, отдававшуюся в паху томительной тяжестью и предвкушением чего-то большего, что, как он понимал прекрасно, вряд ли могло произойти.

— Работаю… — пожал плечами Аксель. — Устроился давно уже на склад грузчиком.

— Ты так и не пошел учиться, — констатировал Янг укоризненно. — Лодырь.

— Не вижу смысла, — буркнул Аксель неприветливо.

— Ну да, ну да, так же ты говорил и тогда, когда тебе было шестнадцать. «Когда чуть подрасту, я сам построю яхту и уплыву в кругосветное путешествие!» — передразнил он его.

Аксель вспыхнул, уткнувшись в свою книгу, и бросил на него поверх страниц колючий взгляд.

— Заткнись, — проворчал он раздраженно и демонстративно пересел в кресло у окна, перекинув ноги через подлокотник и заложив свободную от книги руку за голову.

Чейз лишь хмыкнул и продолжил как ни в чем не бывало:

— Как ты думаешь, в вашей школе нужны учителя истории?

Сначала Аксель не понял, к чему это он, а потом едва не поперхнулся воздухом.

— Ты что, собрался историю преподавать?!

— А почему бы и нет, тем более это моя специальность, — деланно удивился Чейз, склонив голову набок и криво ухмыляясь.

Аксель представил его рядом с доской с указкой в руках, в этих его неизменных подранных джинсах и кожаной куртке, которую он носил не снимая, по крайней мере, так было раньше, и уголок его губ дернулся в улыбке, но он поспешно спрятал ее за книгой, лишь демонстративно фыркнув.

— Это же смешно.

— Ничуть, — спокойно возразил Чейз, разглядывая его внезапно пристальным, изучающим взглядом, от которого парня мгновенно бросило в жар. — Я, между прочим, долго… упорно и кропотливо… учился на историческом факультете, мать вашу.

— Ты же ненавидел этот предмет в школе, считая его нудным, — сдавленно произнес Аксель, по-прежнему прячась за свою книгу, которую, кстати, держал вверх тормашками, что длинноволосый гад тут же не преминул заметить.

— Я и сейчас считаю его нудятиной, — пожал плечами Янг. — А ты книгу переверни. Или тренируешься в чтении вверх ногами?

— Прикуси язык, — буркнул Аксель, чувствуя себя идиотом, потому что снова покраснел до самых корней волос.

И этот его взгляд… Чейз никогда раньше не смотрел на него так. Парень мгновенно вспомнил, что одет, по своему обыкновению, в одни тренировочные штаны, в которых щеголял дома, несмотря на не очень-то теплую температуру. Ни с того ни с сего захотелось прикрыться, но он заставил себя успокоиться. Темно-синие глаза, в которых, казалось бы, сгустилась вся небесная синева, смотрели слишком уж пристально, словно хотели проникнуть в душу.

— Ладно, но я остаюсь ночевать у тебя, — неожиданно легко согласился Чейз, продолжая сверлить в нем дырку.

Аксель был слишком смущен, чтобы протестовать, а потому проворчал лишь что-то невнятное.

*

На следующий день, проснувшись ближе к обеду, парень обнаружил, что на кухне на столе лежат продукты, купленные, видимо, Чейзом, а к холодильнику прикреплена записка:

«Я в школу, договариваться о найме на работу».

Аксель, пробежав глазами по удивительно ровному, почти каллиграфическому почерку (хотя ему помнилось, что в школе у Чейза были сплошные каракули), не поверил тому, что прочитал. Значит, вчера Янг не прикалывался? Да ладно?!

Уголок его губ дернулся в улыбке, а потом он просто расхохотался, согнувшись пополам от смеха.

Чейза не было целый день, и за это время Аксель успел приготовить из купленных им продуктов на скорую руку легкий ужин на двоих, уже и не надеясь на то, что наглый гад будет ужинать в кои-то веки у себя дома, а не у него. Квартиру-то снял, а живет практически у него! И когда вообще успел?

Оглядываясь вокруг, Аксель вдруг понимал, что видит совершенно чужие джинсы, висящие на спинке его стула. А еще на дверце шкафа висит отнюдь не его рубашка. И, мать его, почему в ванной в подставке для щеток появилась чужая?!

Он маялся бездельем, ожидая, пока придет тот, кого он «совсем не хочет видеть и чья морда уже достала», пока, в конце концов, не заснул, лежа на диване с той же злополучной книгой, которая его спалила накануне вечером.

Когда пришел Чейз, Аксель не заметил, потому что дрых без задних ног, но скрип спальной двери пробился сквозь сон, и он слегка поморщился. Почувствовав прикосновение пушистого пледа к голому телу, так как заснул опять в одних штанах, парень сполз вниз по подушке и слегка приподнял ресницы, увидев склонившееся над ним лицо Чейза.

— Маленький идиот, — вздохнул Янг, и его тихий шепот пробился сквозь дрему.

Аксель хотел было огрызнуться в ответ, сказав что-нибудь едкое, но слова застряли в горле, когда сквозь совсем чуть-чуть приподнятые ресницы увидел красивое узкое лицо так близко. Почувствовав на своих губах дыхание Чейза, и вовсе окаменел, наверняка выдал бы себя замершим дыханием, если бы вовремя не спохватился. Каких же трудов стоило дышать ровно и спокойно, когда причина его мокрых снов была так близко!