— Нетерпеливый какой, — пробормотал он. — А я думал, что франгоры обходятся без секса совсем. Получается, неправда?

— Почему же? Правда, — огорошил его Тайберон и сел на кровать, отчего та жалобно скрипнула под его немалым весом. — Мне просто очень любопытно было, да и ты мне понравился, вот я и решил поэкспериментировать.

— Вот оно как, — несколько ошеломленно произнес Лен. — Выходит, ты неправильный франгор?

В ответ Тай только опять пожал плечами и принялся с любопытством водить ладонью по ничем не прикрытому телу веспериана. Лен даром времени тоже не терял: оседлал жесткие колени франгора, поерзал чуток, с удивлением ощутив упирающееся ему в бедро твердое доказательство заинтересованности последнего в происходящем. Хотя у него мелькнула бредовая мысль, что, может быть, у франгоров-то эта самая деталь всегда твердая. Ну а что, они же все-таки каменные… Или нет? Если чувствует его прикосновения и боль, когда атакует, выходит, какие-то нервные окончания все же есть, просто у франгоров болевой и чувствительный пороги очень высоки.

Ленарт тряхнул головой, выкидывая непрошенные и лишние сейчас мысли и рьяно принялся за дело — он хотел более весомых доказательств того, что Таю все происходящее нравится. В конце концов, ему, как-никак, выпала огромная честь — быть у него первым! Надо сделать все для того, чтобы великанчик запомнил свой первый секс на всю жизнь.

Не без труда опрокинув его на постель (и чуть при этом не раздолбав кровать), син уселся верхом и, наклонившись, прижался губами к губам франгора. Те послушно раскрылись, стоило ему провести по ним языком. На ощупь они оказались удивительно податливыми, вовсе не возникало ощущения, как будто лижешь камень.

В общем, поцелуй, вопреки опасениям Лена, вышел очень даже ничего и великанчику, судя по всему, тоже понравился: тот внезапно загорелся энтузиазмом и на попытки Лена сделать поцелуй глубже едва не засосал его совсем, так что оторваться он смог только спустя пару минут.

— Юные исследователи пришли в восторг от нового эксперимента? — тяжело дыша, ехидно поинтересовался Лен и провел кончиками пальцев по твердым губам франгора.

Тот предсказуемо ничего не ответил, и даже дыхание у Тая нисколько не сбилось.

Трахаться с франгором оказалось интересно, Лен таких экстремальных ощущений определенно еще никогда не испытывал. Правда, он так и не сумел понять, насколько сильно происходящее доставляет удовольствие его каменному любовнику, даром что каменному. Как и ожидалось, член у Тая оказался немаленьким, и если бы не смазка, которая у Лена всегда была под рукой по принципу «все мое ношу с собой», то ему бы пришлось ой как несладко. Первые минуты не доставили ему никакого удовольствия: у Лена было такое ощущение, словно он пытается насадиться на горячий гладкий камень. Причем о-о-очень толстый камень. Тай во время всего этого процесса только сопел одобрительно и при этом не забывал лапать своего стройного любовника, к тому же лапал он его явно профессионально — от прикосновений грубоватых, но осторожных рук конкретно сносило крышу, и Лен, если честно, потом просто впал в какое-то беспамятство, ощущая лишь одну потребность — двигаться.

Кончил франгор или нет, он тоже так и не понял, потому что, как и предполагал, семенной жидкости у каменной расы отродясь не имелось. Зато Тай с любопытством зачерпнул пальцем появившуюся на своем животе белую лужицу, свидетельствующую о полученном Ленартом удовольствии, и даже попробовал на вкус. И выглядело это до того бесстыже, что син загорелся снова, хотя задница конкретно так побаливала и после первого захода.

Упав ему на грудь, Лен несколько минут приходил в себя, восстанавливая дыхание после бешеной скачки и лениво размышляя, понравилось Таю или нет. Он чувствовал под щекой мерное могучее дыхание, и после пережитого оргазма это очень убаюкивало. Ему казалось, что он качается на волнах — восхитительное ощущение.

— Тай?

— Чего? — отозвался великан, и Лен почувствовал, как где-то в его груди зарождается легкая вибрация, вырываясь наружу гулкими звуками сочного баритона.

— Тебе хоть понравилось? — все-таки не удержался от вопроса син.

Тай молчал почти несколько минут, так что он уже начал волноваться и даже поднял голову, пристально вглядываясь в топазовые невыразительные глаза.

— Это было познавательно, — хохотнул франгор, а потом потянулся и неожиданно поцеловал Ленарта. — А вообще, неплохо было бы повторить.

— Только не сейчас, — хмыкнув, предупредил син.

— Не сейчас — значит, не сейчас, — покладисто согласился Тайберон, накручивая на палец прядь длинных блестящих волос веспериана, отливающих синим в тусклом свете лампы.

Они немного помолчали, а потом Тай неожиданно заговорил опять:

— Ты вкусно пахнешь. Я еще тогда это ощутил. — Великан, словно в доказательство своих слов, прижался носом к макушке Лена, вдыхая запах его волос, и пояснил, заметив недоумевающий взгляд: — Ну, на поляне, когда ты от пауков отбивался. Я даже срезал у тебя прядку волос, пока ты был без сознания. А потом, когда Кхалл попросил в лабиринте помочь и я узнал, что в отряде ты есть, так сразу и согласился.

— О, — только и сумел выдавить из себя Лен, а Тай продолжил как ни в чем не бывало:

— Вообще-то франгоры запахи не ощущают. Вообще. У нас есть только четыре чувства: слух, зрение, осязание и вкус. Но я к запахам чувствительнее, чем мои братья, особенно сильные я чую. Тогда дождь шел, я неподалеку был, а твой запах из-за дождя усилился, я на него и пришел.

— И поэтому спас? — пробормотал Лен, поднимая на него взгляд. — Понравилось, как пахну?

Тай опять замолчал ненадолго, но син теперь терпеливо дожидался ответа, он уже привык к этой его манере делать такие долгие паузы перед ответами, как будто мыслительный процесс давался тому очень тяжело.

— Отчасти, — наконец признался Тай. — Я это… коллекционирую их.

— Чего? — не поверил своим ушам Лен.

Франгор под ним зашевелился, и ему пришлось привстать. Полез в карман своей кожанки и вытащил оттуда маленькую такую коробочку. Подул на нее, и та вдруг превратилась в здоровенный деревянный футляр. Устроив его на постели, Тай откинул крышку сразу после того, как набрал сложную комбинацию цифр на кодовом замочке. Внутри оказались маленькие стеклянные шары, уютно лежавшие в специальных лунках бархатной синей подушки. И в каждом таком шаре находился какой-то предмет. Там была апельсиновая корочка, ветка хвойного дерева, непонятный синий цветочек, а в одном из шаров Лен узнал свой срезанный локон.

Как реагировать на такое, он не знал, а потому сидел и молчал, находясь в ступоре.

— Совсем-совсем не ощущают? — наконец снова спросил Лен.

— Совсем-совсем, — грустно подтвердил Тай, тоже разглядывая свои сокровища, и очень осторожно взял стеклянный шарик, в котором лежала прядь леновых волос. — А у тебя запах такой… Я потом долгое время пытался понять, почему он бередит во мне некое смутное ощущение… Знаешь, непонятные желания, даже не мог понять, чего хочу?

На лице Ленарта постепенно начала расцветать ехидная предвкушающая ухмылочка.

— Так уж и не мог?

— Ну, для нашего народа такие желания, сам понимаешь, крайне специфичны… — принялся оправдываться Тай, снова заливаясь краской, отчего его лицо опять как-то странно потемнело.

Ленарт неожиданно рассмеялся.

— Ладно, великанчик, я в твоих экспериментах поучаствую с удовольствием, только если и ты будешь принимать участие в моих. — Тут он подмигнул франгору и игриво провел кончиками пальцев по его груди.

Тай проворчал что-то согласно и потянулся, чтобы в очередной раз его полапать, попутно сдержанно поинтересовавшись:

— А в поход со мной пойдешь?

— Куда? — лениво поинтересовался Лен, охотно подставляясь под чужие руки и млея от грубоватых незатейливых ласк.

— Там очень опасно, — уклончиво ответил Тайберон и поспешно добавил: — Но я обещаю, что защищу тебя от всего!

Ленарт чуть не засмеялся, услышав настолько трогательное признание, и почему-то даже не обиделся, ведь намек на то, что сам он о себе позаботиться не сможет, в этом заявлении прозвучал очень явственно. В конце концов, на правду не обижаются, а Тай вряд ли хотел уязвить его сознательно — слишком уж простодушен.