Ленарт не поверил своим ушам и неосторожно поднял на франгора взгляд, тут же очутившись в плену его глаз, похожих на два топазовых камня. В голове мгновенно пронеслась сотня самых невероятных предположений, но выдавить из себя хоть одно веспериан не смог. И куда только подевалось его всегдашнее ехидство?

Тайберон все еще выжидающе смотрел на него, и по его лицу нельзя было понять, о чем он думает и какие эмоции испытывает.

Ленарт наконец отмер, фыркнул едва слышно и скептически, хотя и немного нервно произнес:

— От задницы моей, что ли?

В таверне у Чарли в любое время суток можно было заказать чистую комнату, если, конечно, хорошо приплатить за это. Радушный хозяин тут же предоставлял ключи от самого дальнего помещения, спрятанного в недрах второго этажа.

— На всю ночь, — выкладывая перед толстяком на барную стойку три серебряных нумии, коротко и авторитетно бросил франгор, как будто для него это было обычным делом — заказывать одну комнату на двоих мужиков.

От этого тона у Ленарта мурашки по коже поползли. Правда, не страха, а предвкушения. И где-то в районе солнечного сплетения сладко затянуло. Нормального траха у сина не было уже да-а-авно. Хотя, глядя на внушающие уважение габариты предполагаемого любовника, Лен испытывал смутное беспокойство. А ну как не влезет?! Успокаивало только то, что он, как и все сины, был довольно гибкий, да и на регенерацию не жаловался.

Тайберон пропустил его вперед, когда они поднимались по лестнице, и теперь Лен слышал, как скрипят под его весом несчастные деревянные ступени за спиной. Франгор молчал, и это молчание тяжелым пологом ложилось на плечи Ленарта.

Еще можно было повернуть назад, но он не стал этого делать. И вовсе не потому, что хотел во что бы то ни стало отдать долг за спасение своей жалкой шкурки, просто франгоры были его ма-а-аленькой такой слабостью, о которой мало кто знал. Когда Лен видел огромную, внушающую уважение и страх скалоподобную фигуру одного из них, характерную неторопливую походку с тяжелой поступью, у него самую чуточку слабели колени. Может быть, еще потому, что он был зациклен на размерах? Все большое Ленарту ну очень нравилось.

Правда, до этого момента ему как-то ни разу не представлялся шанс хоть сколько-нибудь сблизиться с представителями этой расы, да и не горел он особым желанием, а уж мысли о трахе с франгором ему даже в голову не приходили. По крайней мере, до того случая, когда он столкнулся с Тайбероном. Но даже тогда это желание было довольно смутным и неосознанным. Предполагая, что Тай захочет взять уплату натурой, он сильно сомневался в правильности своей догадки. Но не ошибся.

Может быть, еще и поэтому согласился на такое возмутительное предложение. Хотя Тайберон не предлагал. Он просто спокойно посмотрел ему тогда в глаза и кивнул в ответ. Конечно, еще существовала вероятность, что если бы Лен отказался, то Тай бы попросту его пришиб, но вряд ли теперь ему представится возможность проверить это. А еще в Ленарте всегда присутствовала жилка авантюриста, это если по-приличному говорить, а если просто, то шило в жопе не давало ему покоя и постоянно побуждало на всякие сумасшедшие эксперименты. Как, например, на секс с франгором.

Дверь за ними закрылась почти бесшумно, Тай запер ее на ключ и застыл у порога. Ленарт обернулся, глядя на своего будущего любовника с интересом.

Под его взглядом гранитное лицо франгора как-то странно потемнело, но глаза тот не отвел. И только спустя секунд десять до Ленарта доперло, что это он так смущается!

— Тай, а ты… это… — Не зная, как бы покорректнее задать свой вопрос, син осторожно приблизился к нему на пару шагов — мало ли, ведь неизвестно, как отреагирует.

Конечно, вспыльчивостью и непредсказуемостью славились в основном ликане, франгоры были просто каменно спокойны и невозмутимы почти в любых ситуациях, но все же Лен в любую секунду был готов отпрыгнуть прочь. Чисто на инстинктах.

— У тебя еще не было? — наконец выкрутился Лен, с любопытством и опаской глядя в невыразительное лицо каменного гиганта.

Тайберон был выше его почти на три, а то и четыре головы, и этот контраст будоражил воображение, в венах лавой вскипала кровь, и только усилием воли Лен заставлял себя дышать спокойно.

Утес зашевелился, пожал могучими плечами и как-то хрипло ответил:

— Ты первый.

Странно, но это признание согрело Ленарта лучше любого пушистого одеяла в холодную ночь. Он улыбнулся, продемонстрировав великану белоснежные клыки, и подошел к низенькому столику у кровати, чтобы зажечь масляную лампу.

Потом снова приблизился к франгору и осторожно взял за руку, потянув к кровати.

— Тогда не будешь возражать, если я поведу для начала? — почувствовав секундное напряжение и колебание со стороны франгора, спросил он.

Ленарта жутко мучило любопытство, ведь о сексуальной жизни этой расы вообще по всей Эйре ходили самые невероятные слухи. Ведь женщин у них не было, но тогда как же они размножаются? Некоторые предполагали, что франгоры просто выходят из скалы, и это, честно говоря, выглядело довольно правдоподобно, особенно при взгляде на эдакую каменную махину. А трахаются ли они вообще?

Если Тай оказался здесь и был готов экспериментировать, то ответ, скорее всего, был положительный.

Ленарт чуть подрагивающими от нетерпения и предвкушения пальцами принялся расстегивать кожаную куртку Тая. Снять ее с него он бы сам не смог — дотянуться до плеч франгора было довольно затруднительно, но, к счастью, Тай стянул ее сам. Под курткой у него предсказуемо ничего не было. Да уж, было бы странно, если бы франгор носил рубашку или что-то еще. Камню ни ветер, ни холод нипочем. Но тогда, с другой стороны, чувствует ли он вообще хоть что-нибудь?

Лен, словно пробуя, провел кончиками пальцев по широкой груди великана, ощущая шероховатую грубую поверхность, и затем прижал к ней ладонь. Под его ладонью грудь франгора мерно вздымалась и опадала, и это было подобно дремлющему вулкану или морской глади, по которой гуляют волны. Возникало ощущение родства с настоящей сырой мощью, облеченной в плоть камня. И это ощущение просто срывало крышу, особенно еще и потому, что франгор стоял спокойно и не предпринимал никаких попыток помешать исследованиям Лена. Стоял и терпеливо ждал, когда тот удовлетворит свое любопытство, только лицо его потемнело еще больше. Или это была причудливая игра света от лампы?

— Ты что-нибудь ощущаешь? — так и не сумев понять, испытывает ли франгор хоть что-то от его прикосновений, решился на вопрос Ленарт.

Тайберон помолчал немного, а потом чуть неуверенно кивнул и, медленно подняв руку, положил свою огромную лапищу поверх ладони веспериана.

— Ты холодный, — сообщил он. — Замерз?

— Нет, я такой всегда, — усмехнулся Лен и, стащив с себя нехитрую амуницию из кожаных ремней и куртки, игриво прильнул к груди франгора, давая ощутить холод собственного тела.

Конечно, ему до идеальной мраморной твердости великана было далеко, но и веспериан не был мягкотелым, как люди. Жилистый и поджарый, даже сухощавый, Ленарт отличался удивительной гибкостью, как ивовый прут, и вместе с тем неподатливой твердостью плоти.

Тайберон недоверчиво положил лапищи ему на плечи и, заметив, что маленький весперианин не возражает, осторожно, словно боялся покалечить, провел шершавыми ладонями по его спине.

— Гладкий такой, — с удивлением заметил он, чем вызывал у Лена тихий смешок.

— Ага, я везде гладкий, — заверил его син, игриво потерся щекой о гранитную грудь — выше не доставал — и решил сразу расставить все точки над «и»: — Можно лапать сколько хочешь, возражать не буду.

Едва он успел сказать эти слова, как Тай лихо подхватил его под колени, он даже пискнуть и испугаться не успел, и уложил на кровать. А мгновение спустя син остался без штанов.

Присвистнув, Лен ехидно хмыкнул: он уже вполне пришел в себя, от былой неуверенности и робости перед непреклонной и невозмутимой мощью каменного гиганта не осталось и следа.