Соленый мармелад.

А ты знаешь, что с этого момента загривок будет осторожничать на всех переходах для пешеходов.

А тебе хорошо.

И по этой причине ты всем ставишь по рюмочке.

И тебе хорошо, поскольку ты знаешь, что правда и любовь снова одержали победу над ложью и ненавистью.

И тебе настолько хорошо, что ты снова выставляешь всем по рюмочке.

И думаешь о том, что тактики сражения имеются различные.

Иногда, к примеру, можешь завлечь неприятеля в ловушку. Можешь отступать на заранее подготовленные позиции. Как русские с Наполеоном. Точно так же, как впоследствии они то же самое повторили с Гитлером. Как это сделали знаменитые германские воины с знаменитыми римскими воинами в знаменитом Тевтобургском Лесу. Их завлекли в ловушку, и спокуха.

Ты обязан уметь отступать. Ты должен уметь позволить неприятелю так растянуться, что он начнет слабеть на широко фронте громадных территорий, что не сможет справляться со снабжением, что он натянется словно тонкая струна и, в конце концов, лопнет. Потому что потом хватит одного-единственного маленького контрудара, и затхлая история вновь тронется вперед.

Но по очереди: Тактика сожженной земли. Постоянное отступление и отступление. Ты делаешь вид, будто боишься.

Именно таким вот образом, видишь?

Гляди.

Боец замахивается кулаком.

Ты уклоняешься и крепко стоишь на ногах. Ты чувствуешь силу боевой машины собственного тела.

Его удар пролетит в воздухе впустую.

Снова замах.

Ты опять уклоняешься. Ты словно Жижка на Виткове^[35].

Этому я научился от него.

Удар снова несется в воздухе впустую.

А ты знаешь, сколько стоят такие удары, что не попали в цель.

И боец в третий раз делает замах.

И вновь он попадает в пустоту, а ты в третий раз уклоняешься и еще чуточку, буквально на миллиметр, уступаешь.

А потом приходит тот самый момент.

Konzentration, Junge!

И… Пошел!

Боевая машина быстро открывается. И появляется гуситский танк контратаки всех объединенных сил твоего тела. НАТО и Варшавский Договор. Гуситы и крестоносцы. Желтки и янки. Евреи и арабузы. РАФ^[36] и Люфтваффе. Европейцы и анти-европейцы. Патриоты и леваки. Все вы неожиданно становитесь единым целым.

А гуртом легче и батька бить.

Левый крюк.

Правый крюк.

Спокуха.

Левая рука – это сердце и любовь.

Спокуха.

Правая рука – это сила и правда.

Думай об этом.

Старая добрая ручная работа.

А потом ты опять почувствуешь, что твоя правая рука продвинула историю. Что это именно ты все раскрутил. Ты чувствуешь, какая в тебе сила. Чувствуешь ту расходящуюся энергию, которую никто не может остановить.

А потом уже ты только глядишь на то, как профессиональный боец аплится на землю, словно те два дома в Нью-Йорке.

Понимаешь?

Я только хочу сказать, что имеются различные способы того, как выйти из кризиса.

Но здесь нужно одно: Konzentration, Junge.

И… Пошел!

XIII

Мой старик работал на строительстве массива, а когда не работал, то сидел тут, в "Северянке". А когда не сидел в "Северянке", то опирался об ограждение на балконе и шмалил одну папиросу за другой. Он стоял там, летом и зимой, в одних трусах и майке, и никогда не простыл.

Никогда. Он глядел в даль, шмалил, иногда мы таскали ему пиво.

Как-то раз я его спросил: "Папа, что ты там видишь?".

А он сказал: "Лес".

А потом он молчал, и я тоже молчал. Глядел на лес, начинающийся за последним домом, после чего начал перечислять все деревья, которые в этом лесу росли. Елки и сосны, буки и березы, ясени и лиственницы, осины и дубы.

А в самом конце сказал: "Вяз".

И я спросил у него: "Вяз?".

А он сказал: "Вяз".

И я тоже научился глядеть на тот лес. Лес, в который все мы боялись идти. Лес, в который старик ходил постоянно, довольно часто: в воскресенье, после десяти вечера, когда запирали "Северянку". А когда все было в нем напряжено и натянуто, он в адрес мамы выкрикивал все, что его заставляло нервничать, пока та не начинала плакать. А он хватал веревку для белья, будто собирался вешаться. И мы с мамой искали его потом в лесу в тумане, перепуганные, освещали деревья фонарем, в ожидании ветки, на которой его увидим.

Но всегда мы находили его сидящего под одним и тем же старым вязом, на одном мз камней, с веревкой на шее и с бутылкой охотничьей" на коленях. Алкоголь с человеческим лицом.

А мой отец сказал мне тогда, на балконе: "Вижу лес".

И снова мы молчали.

После чего закурил очередную сигарету и сказал: "Малой…

Никогда и никому не верь. Никогда никому не верь. Верь только себе. А прежде всего, ты никогда не можешь кому-либо позволить срать себе на голову, понимаешь? Обещай мне это".

Ну, я ему и пообещал.

И ты тоже должен мне обещать.

Обещай мне, что будешь сильным. И добрым. И справедливым.

Чувствующим, но не излишне чувствительным. И что никому не будешь верить. Только себе. Нет, это вовсе не перечит тому, как работает весь мир.

А потом старик погладил меня по голове и вновь засмотрелся в глубину леса, из которого, вместе с остальными стариками, он вырвал этот жилмассив.

И сказал: "Найди себе такую работу, где о тебе станут заботиться. Чтобы в жизни у тебя было что-то надежное".

И еще сказал: "Никогда не занимай никаких денег.

И никогда не позволяй, чтобы у тебя были какие-либо долги".

А потом сказал еще вот что: "Если изменишь своей бабе, никогда ей не говори. Мужик не должен дома что-либо выдавать, потому что это больно".

Даже не знаю, изменял ли он когда-либо маме.

А потом еще такое: "Время от времени, покупай бабе цветы. Ей будет приятно".

Из того, что мне известно, он покупал маме розы.

И еще сказал: "Иногда, купи ей чего-нибудь из одежды. Ей тоже будет приятно".

Из того, что я знаю, как-то раз он купил ей шубу. Понятия не имею, откуда он взял деньги.

И еще сказал: "Время от времени, бери ее куда-нибудь с собой А когда она пожелает взять тебя за руку, разреши, пускай схватится, даже если тебе все это покажется детским и смешным".

Из того, что мне известно, один раз он повел ее в китайский ресторан внизу, в городе. Тогда это был единственный у нас ресторан подобного типа.

И еще сказал: "Будь к ней добр. Тогда и она будет добра к тебе. И все тебе простит".

Из того, что я знаю, он всего дважды ударил ее по щеке.

Из того, что я знаю, мама всегда ему прощала.

Из того, что я знаю, мама и сама всего дважды влепила ему пощечину, когда он приперся из "Северянки" совершенно пьяный и притащил с собой дружков, к примеру, старика нашего Морозильника.

Из того, что мне известно, мама хотела с ним развестись. Из того, что сне известно, как-то раз она даже собрала вещи, заявив, что будет жить не здесь.

Из того, что мне известно, через неделю она уже вернулась.

Из того, что мне известно, тогда он купил ей розы и обещал, что больше не будет бухать.

Но бухать он не перестал.

Из того, что я знаю, мама и так его любила.

Из того, что я знаю, он ее – тоже.

И те его советы – это еще и мои советы.

Обещай, что будешь о них помнить.

Обещай мне это.

Ну а кроме этого, слишком много старик и не говорил.

Чаще всего используемое им слово было "кнедлик".

Он садился обедать и говорил: "Кнедлик".

И мама вставала и приносила ему кнедлик.

Или же он говорил: "Пиво".

И мама вставала и приносила пиво.

Или он говорил6 "Капуста".

И мама вставала и приносила капусту.

Или говорил: "Котлета".