Она глубоко и устало вздохнула. Это была правда.

— Не знаю, что делать. — Призналась Астрид. — В том, что касается Зарека, я чувствую себя абсолютно беспомощной.

Что-то блеснуло в бледных светящихся глазах М’Адока.

— Раз уж на то пошло, тебе не стоило запирать его или саму себя здесь. В этом измерении опасно оставаться надолго.

— Знаю, но что еще я могла сделать? Он не желал оставаться и собирался покинуть дом. Ты знаешь, что я не могу позволить этому случиться. — Она замолкла и бросила на М’Адока умоляющий взгляд. — Мне нужна помощь, М’Адок. Как бы я хотела поговорить с Ашероном. Он единственный из тех, кого я знаю, может рассказать мне о Зареке.

— Нет. Сам Зарек мог бы.

— Но не расскажет.

Он встретил ее взгляд.

— Значит, ты сдаешься?

— Никогда.

Онерои одарил девушку редкой улыбкой, говорящей о том, что он вытягивает ее эмоции.

— Я так и думал. Рад, что ты больше не испугана.

— Но как мне дотянуться до него? Я сейчас открыта для любых идей и предложений.

Онерои вытянул руку, и маленькая темно-синяя книга появилась на его ладони. Он отдал ее Астрид. В руках девушки оказалась копия «Маленького принца».

— У Зарека это тоже любимая книга, — сказал М’Адок.

Неудивительно, что Зарек мог ее цитировать.

Онерои сделал шаг назад.

— Это книга о разбитых сердцах и выживании. О магии, надежде и обещаниях. Странно, что это его зацепило, не так ли?

М’Адок покинул сон, оставив девушку перелистывающей книгу. Астрид увидела, что Онерои подчеркнул отдельные строки и абзацы.

Астрид закрыла книгу и уселась с ней в мягкое кресло, которое внезапно появилось в хижине.

Девушка улыбнулась. Все боги сновидений любили говорить загадками и метафорами. Они редко давали прямой ответ, заставляя человека потрудиться. М’Адок — глава Онерои, оставил ответы в книге. Если это поможет ей хоть как-то понять Зарека, она прочитает все, что выделено. И может быть, тогда у нее появится надежда спасти Зарека.

Джесс зашел в небольшой магазинчик и отряхнулся, словно мокрая собака после дождя. Тут было так невыносимо холодно.

Как Зарек выживал на Аляске до появления центрального отопления? Нужно было отдать другу должное: только упорный и опасный человек мог обосноваться здесь без помощи друзей или оруженосцев.

Лично он предпочел бы, чтобы его оглушили рукояткой пистолета и сбросили в гнездо гремучников.

За стойкой находился пожилой джентльмен, который понимающе улыбнулся, как будто точно знал, почему Джесс, входя, сыпал проклятиями. У него была густая седая шевелюра и борода цвета соли с перцем. На старом зеленом свитере было полно затяжек, но выглядел он добротным и теплым.

— Я могу вам помочь?

Джесс опустил шарф и коротко дружелюбно кивнул. Правила хорошего тона говорили, что в помещении хорошо бы снять черный стетсон, но будь он проклят, если позволит хоть одному сантиметру своего тела потерять тепло.

Ему нужна была каждая капля.

— Как у вас дела? — Протянул он вежливо. — Мне бы чашку черного кофе или чего-нибудь настолько же горячего. По-настоящему горячего.

Мужчина рассмеялся и указал на кофейный автомат сзади.

— Вы должно быть не отсюда.

Джесс направился к автомату.

— Нет, и слава богу.

Пожилой мужчина вновь рассмеялся.

— О, поживете тут немного, и ваша кровь сгустится настолько, что вы перестанете замечать мороз.

Джесс сомневался в этом. Кровь должна закаменеть, чтобы человек не чувствовал такого холода.

Он хотел вернуть свою задницу в Рено, прежде чем станет первым Темным Охотником в истории, замерзшим насмерть.

Джесс налил кофе в самый большой стаканчик и направился обратно к стойке. Он поставил его на стол и начал рыться в пяти миллионах слоев пальто, фланелевой рубашки, свитера и длинных футболок, чтобы вытащить из заднего кармана кошелек. Его взгляд упал на небольшую стеклянную подставку, на которую кто-то поставил деревянную фигуру ковбоя, оседлавшего вставшего на дыбы мустанга.

Джесс нахмурился, узнавая сначала лошадь, а потом и мужчину.

Это был он.

Прошлым летом он отправил Зареку по электронной почте фото, на котором объезжал своего последнего жеребца. Будь он проклят, если это не точная копия того фото.

— Эй, — окликнул его джентльмен, — Вы похожи на мою статуэтку.

— Да, сэр, я заметил. Откуда она у вас?

Мужчина переводил взгляд со статуэтки на Джесса, сравнивая их.

— Я купил ее на ежегодном рождественском аукционе.

Джесс нахмурился:

— Рождественский аукцион?

— Каждый год Клуб «Полярный медведь» проводит его, чтобы собрать денег для больных и бедных. Последние, о, я даже не знаю, сколько точно, 20 лет или около того, Санта оставляет пару больших мешков с этими статуэтками и фигурками ручной работы для продажи. Мы думаем, что это какой-то местный художник, который не хочет, чтобы кто-то знал, где он живет. А еще каждый месяц на почту присылают чек на большую сумму. Большинство из нас считает, что это делает тот же самый парень.

— Санта, как «Санта Клаус»?

Мужчина кивнул.

— Я знаю, что имя дурацкое, но мы не знали, как еще его назвать. Это парень, который приходит зимой и делает добрые дела. Полицейские видели пару раз, как он несет свои мешки к нашему центру, но они оставляли его в покое. Он расчищает подъездные дорожки для пожилых людей и вырезает множество ледяных скульптур, которые вы, скорее всего, видели в городе.

У Джесса отпала челюсть, и он резко захлопнул рот, прежде чем джентльмену станут видны клыки. Да. Он видел скульптуры.

Но Зарек?

Это не походило на то, что делал бы бывший раб. Его друг был резок в лучшем случае и откровенно груб в худшем.

Но с другой стороны Зарек никогда не рассказывал, чем занимается в свободное время. Он вообще редко говорил что-либо Джессу.

Джесс заплатил за кофе и вышел на улицу.

Он дошел до конца улицы, где на перекрестке стояла одна из скульптур.

Изображение лося достигало двух с половиной метров в высоту. Лунный свет отражался от поверхности, вырезанной настолько искусно, что, казалось, лось сейчас сорвется с места и понесется домой.

Работа Зарека?

Это казалось бредом.

Джесс сделал глоток кофе и обнаружил, что он уже остыл.

— Ненавижу Аляску, — пробормотал он, выплескивая кофе на землю и сминая стаканчик. Но прежде чем он нашел мусорку, зазвонил телефон.

Джесс посмотрел на номер и увидел, что это Джастин Кармайкл, один из Оруженосцев Ордена Крови, которые охотились здесь на Зарека. Было такое чувство, что как только Оракулы получили известия о том, что Артемида и Дионис хотят смерти Зарека, они тут же уведомили Совет, который, в свою очередь, отправил самую безумную команду Оруженосцев, чтобы выследить и убить непослушного Темного Охотника.

Джесс был единственным, что стояло между ними и Зареком. Рожденный и воспитанный в Нью-Йорке, Джастин был молодым, около двадцати-четырех, с ужасным характером, на который Джессу было наплевать.

Он ответил на звонок.

— Да, Кармайкл, что тебе надо?

— У нас проблема.

— И?

— Помнишь женщину, которая помогала Зареку? Шэрон?

— Что с ней?

— Мы только что нашли ее. Ее серьезно избили, а дом сожжен до основания. Думаю, это была месть Зарека.

У Джесса кровь застыла в жилах.

— Это полная чушь. Вы с ней говорили?

— Поверь мне, когда мы ее нашли, она была не в состоянии говорить. Она с доктором прямо сейчас, а мы направляемся к хижине Зарека, чтобы найти этого ублюдка и заставить заплатить за это, пока он не ранил кого-то еще.

— Что с дочерью Шэрон?

— Она была у соседей, когда это случилось. Слава богу. За ней присматривает Майк, на случай если Зарек объявится вновь.

Джесс не мог вздохнуть, и мороз был не причем. Как это могло случиться? В отличие от Оруженосцев, он знал, что Зарек не имел отношения к произошедшему.

Он один знал, где сейчас находится Зарек.