На второй затор мы нарвались перед самой границей. Две легковые машины, относительно нестарая "БМВ" и крепко потасканный "форд" нос к носу стояли прямо на шоссе, плотно перегораживая дорогу. Вокруг машин толпились несколько откровенно уголовных элементов, которые при нашем появлении вышли на дорогу, продемонстрировав двуствольный обрез и АК-74.

- Здесь Голова, ситуация "три", - пробормотало у меня в наушниках.

- Работаем по плану, - ответил Дима, щелкая предохранителем автомата. - Узнайте, чего хотят?

Наш головной джип резко затормозил, как было предусмотрено в таких случаях, и встал поперек дороги, прикрывая своим корпусом микроавтобус. Бойцы дозора тут же высыпались из машины, занимая позиции. Следовавший за нами "гелендваген" тоже тормознул, из его салона к палаткам рванула снайперская пара.

- Все помнишь? - Спросил Дима, открывая боковую дверь.

- Помню, помню, - успокоил я его, крепче обнимая начавшую трястись Лику. - Тихо, девочка, тихо... Все хорошо, никто на нас не нападает, - при обстреле следовало упасть на пол, корпус и стекла автобуса были бронированы, но при интенсивном огне стекло могло все же треснуть и рассыпаться, а вот ниже было относительно безопасно.

- Голова, я хочу слышать переговоры, - проговорил Гордеев, выскакивая из автобуса в июльское пекло.

- ... даю минуту на освобождение дороги, потом командую пулеметчику, и он превращает ваши жестянки в дуршлаг. И вас заодно. Я понятно выразил свою мысль? - Послышался в наушниках характерный говор Гунтиса, именно он у нас был "Головой". Месяц назад Гордеев нашел парня в одной из больниц, оплатил лечение и перевез в "Цитадель" его семью. Когда-то Лицитис служил заместителем командира группы "омега", латвийского антитеррористического спецназа, охоту за бойцами которого до сих пор вел комитет национального спасения. Он же нашел и привел к нам и двоих своих коллег с семьями, которые тоже скрывались от бандитов.

- Ладно, ладно, мы все поняли, - пробормотал кто-то ему в ответ. Картинки происходящего я не видел, обзор загораживал джип. - Мы думали вы тоже беженцы...

- А если и тоже, это что, причина дорогу перегораживать?

- У нас тут очередь, - буркнул какой-то другой голос. - Если Евросоюз квоты согласует, первые приехавшие и уедут первыми...

- Сорок секунд...

- Все, все, освобождаем...

- Ну вот, все хорошо, - шепнул я Лике, поправляя выбившуюся прядку волос за ухо. - Сейчас дальше поедем...

Впереди взревел двигатель, потом второй и послышался звук разъезжающихся машин. Гордеев заскочил внутрь, снова поставил автомат на предохранитель и уселся на свое кресло.

- Игла-один, по коням, - буркнул он в микрофон, вытирая пот со лба. - Через минуту продолжаем движение. Нихрена не будет никаких квот, - сообщил он, поворачиваясь ко мне. - Скорее наоборот, они собираются сюда перенаправить поток арабов, которые все еще едут в Германию с Ближнего Востока.

- Что, решение уже принято? - Спросил я, продолжая гладить успокаивающуюся Лику по голове.

- Будет принято в ближайшие дни, вот увидишь, - сообщил он, хватаясь за ручку над дверью.

Михалыч мягко тронул с места автобус, а я поставил на предохранитель свой МП-9 и запихнул его обратно в карман стоявшего впереди сидения.

- Куда дальше? - Послышался в наушниках голос Гунтиса, когда впереди показался знак окончания населенного пункта "Гренцтале".

- Налево уходи, там дорожка будет грунтовая, - ответил ему Гордеев в микрофон и достал телефон. Потыкав в экран пальцем, он приложил динамик к уху и несколько мгновений молчал. - Мартинас, лаба диена, - жизнерадостно проговорил он. - Мы почти на месте. Да... Да... Как договорились, все сразу отдам... Я тебя умоляю, ты меня первый день знаешь? - В его речи появился намек на одесский говор, - нам с тобой еще работать и работать... Ну, конечно. Давай.

Сунув телефон в карман разгрузки, Дима повернулся ко мне и улыбнулся.

- Все привез. Оружие, оптику, электронику и заказанные детали. Живем!

- Согласился? - Улыбнулся я в ответ.

- А как ты думал? - Хмыкнул он. - Золото - не какие-то там бумажки. Но сказал, что проверит на месте.

- Пусть проверяет, - усмехнулся я. Официально, после того, как Латвию признали "территорией без государства", со стороны ЕС завозили только гуманитарку, но литовские пограничники и бойцы НАТО - тоже люди и хотят жить хорошо. От суммы в несколько сотен тысяч евро золотом мало кто откажется. Пользуясь этим, мы заказали кое-что из оружия и электроники, а также те детали для синтезатора, которые не смогли найти на месте или сделать сами. Данила и Анцис заканчивали монтаж установки, позволяющей копировать предметы размером в два кубических метра, да еще и с активной матрицей D-поля, которая дает возможность изменять копируемый предмет. Для завершения работы не хватало только этого груза. Именно поэтому я и Дима поехали вместе, хотя ранее себе такого не позволяли - кто-то из нас двоих всегда должен был оставаться в "Цитадели". Но тут иначе нельзя - ему надо было проверить оружие, оптику и электронику, а мне - детали к синтезатору. Ну и встретить Ольгу с Дашей, конечно.

По литовской стороне, вдоль границы тянулся плотный забор из колючей проволоки. Каждые двести-триста метров на той стороне можно было увидеть зеленый джип пограничников или прогуливающихся бойцов Сил быстрого реагирования НАТО в полной выкладке, вооруженных автоматами. На некоторых машинах стояли даже турели с пулеметами. Что-что, а бороться с беженцами в Европе научились.

С нашей стороны, на полях и опушках стояли палатки. Очень плотно возле шоссе, а дальше по ходу нашего движения все реже и реже. Километрах в трех от дороги они, наконец, пропали совсем. Но люди встречались, то тут, то там вдоль дороги бродили непонятные личности с какими-то баулами и мешками, женщины с корзинками, полными ягод. Кое-где, рядом с хуторами можно было заметить крестьян, стоящих в позе пьющего оленя на огородных грядках.

Поднимая пыль, наша колонна на приличной для грунтовки скорости двигалась вдоль границы до тех пор, пока впереди не показался поворот к местечку "Тункуни". Проскочив чуть вперед, мы завернули направо и, спустя несколько минут подъехали к самой границе. Здесь в проволочном ограждении были вмонтированы широкие ворота, через которые вполне смогли бы протиснуться одновременно две грузовые машины. На той стороне нас встречали целых два джипа - "нисан" с пограничной эмблемой и большой серебристый "лендкруизер" без знаков отличия.

- Обеспечить оцепление, - скомандовал в микрофон Гордеев, едва мы остановились. Дозорный джип, сделав вираж, развернулся и застыл прямо посреди небольшой полянки, поросшей травой. "Гелендваген" тормознул чуть позади, из него сразу выпрыгнуло четверо бойцов, которые без особой спешки разошлись по окрестностям. Рядом с дорогой шумела роща, чуть в отдалении, примерно метрах в пятистах от нас была видна крыша какого-то хутора.

Потянувшись, я выпрыгнул из автобуса и протянул Лике руку.

- Пошли, ноги разомнем немного.

- Пошли, - кивнула она, опираясь на мою ладонь и спрыгивая на утоптанный гравий.

- Выходи, выходи, это мы приехали, - усмехнулся в телефон Гордеев. В ответ на его слова, двери серебристого "круизера" открылись и наружу выбрались двое здоровых мужиков, одетых совсем не по-военному - в майках, шортах и шлепанцах на босу ногу. Джип пограничников признаков жизни не подавал. - Здорова! - Крикнул Дима, помахав мужикам рукой.

- Привет, коль не шутишь, - с сильным литовским акцентом ответил лысый, тот, который вылез с водительского места. - Ты смотри, как у вас все серьезно...

- А как ты хотел, - хмыкнул Дмитрий, махнув мне рукой. - Петь, иди знакомиться...

Отпустив Ликину руку, я подошел к воротам.

- Что, так и будем общаться через решетку, - поинтересовался я, пожимая руки. - Петр.