Она напоминала мне…

Матушки, она была похожа на маленькую Аннабет, а ее неспособность усидеть на месте и гиперактивность напоминали… ну, меня. Наша предполагаемая с Аннабет дочь была бы во многом похожа на нее.

Вау.

Не то чтобы я до этого о детях никогда не мечтал. Если ты встречаешься с кем-то больше года, то об этом как-то все равно будешь невольно размышлять, верно? И все же — мне вот только семнадцать исполнилось. Я еще не готов к серьезным раздумьям на эту тему. К тому же, я полубог. И моя рутина в основном состоит из сплошных попыток выжить.

Тем не менее, смотря на Сейди, я наглядно представлял, что однажды у нас с Аннабет родится дочь, внешне похожая на маму, а характером — вылитый папаша, этакий милый демоненок-полубог, прыгающий по лужам и топчущий монстров магическими верблюдами.

Должно быть, я слишком открыто на нее пялился, так как Сейди нахмурилась, глядя на меня.

— Чего уставился?

— Ничего, — быстро ответил я. Картер пихнул меня локтем.

— Ты вообще слушал нас?

— Да. Нет. Что?

Аннабет вздохнула.

— Перси, тебе что-то объяснять — все равно, что с попугаем беседовать.

— Эй, Воображала, вот не надо тут.

— Проехали, Рыбьи мозги. Мы говорили о том, что нам придется объединить наши атаки.

— Объединить наши атаки… — я потрепал карман, но ручки-Анаклузмоса там все еще не было. Не хотелось признавать, как сильно это заставляло меня нервничать.

Разумеется, я еще много чего умел делать. Я мог создавать волны (буквально). А время от времени даже запилить хороший, мощный ураган. Но мой меч был большой частью меня. Без него я был как без рук.

— И как мы объединим наши атаки?

В глазах Картера появился какой-то азартный блеск, и я нашел небольшое сходство между ним и его сестрой.

— Мы используем стратегию Сетне против него. Он пользуется смешанной магией — греческой и египетской вместе, верно? Мы поступим так же.

Аннабет кивнула.

— Атаки в греческом стиле не сработают. Сам видел, что Сетне сотворил с твоим мечом. И Картер вполне уверен, что обычных египетских заклинаний тоже будет недостаточно. Но если мы найдем способ смешать наши силы…

— А знаете ли вы, как смешать наши силы? — спросил я.

Ботинки Картера захлюпали по грязи.

— Ну… не совсем.

— Ох, я тебя умоляю, — сказала Сейди. — Это ведь проще простого. Картер, дай свой жезл Перси.

— Зачем?

— Просто делай, как я говорю, дорогой братец. Аннабет, помнишь, как мы с тобой сражались с Сераписом?

— Верно! — в глазах Аннабет зажегся огонек. — Я ухватилась за жезл Сейди, и тот превратился в кинжал из небесной бронзы, прямо как мой старый. И он смог уничтожить посох Сераписа. Быть может, нам удастся создать еще одно греческое оружие из египетского жезла. Хорошая идея, Сейди.

— Ну вот. Видишь, мне не надо проводить часами за книжками и учебниками, чтобы быть умной. А теперь, Картер, будь так добр, передай свой жезл Перси.

Как только я прикоснулся к жезлу, рука моя сжалась, словно я ухватился за электрический кабель. Меня пронзили вспышки боли. Я попытался выронить жезл, но не смог. Мои глаза наполнились слезами.

— Кстати, — добавила Сейди, — может быть чуточку больно.

— Ну, спасибо, — я стиснул зубы. — Самую малость запоздала.

Слоновая кость задымилась. Когда дым рассеялся, а агония спала, вместо жезла Картера я держал в руке меч из небесной бронзы, который явно не был Анаклузмосом.

— Что за фигня? — спросил я. — Он огромный!

Картер тихо присвистнул.

— Я видел его в музеях. Это копис.

Я покрутил меч в руке. Как и многие другие, которые я успел перепробовать, он мне не подходил. Эфес был слишком тяжелым для моего запястья. Заточенный с одной стороны клинок странно изгибался… прямо как гигантский нож в форме крюка. Я попробовал сделать выпад и едва не растерял равновесие.

— А он не похож на твой, — сказал я Картеру. — Разве тот не кописом называется?

— Мой — это хопеш, — поведал Картер. — Оригинальная египетская версия. А у тебя в руках копис — греческий дизайн, адаптированный с египетского оригинала. Такими мечами пользовались воины Птолемея.

Я посмотрел на Сейди.

— Это он нарочно мне мозги пудрит?

— А вот и нет, — гордо сказала она. — Это у него всегда само собой получается.

Картер шлепнул ладонью себе по лбу.

— Да что тут вообще сложного. Это же… Неважно. Перси, нас больше интересует то, можешь ли ты сражаться с этим мечом?

Я взмахнул кописом.

— Такое ощущение, словно я орудую мясным топориком, но придется. А у вас, ребята, как обстоят дела с оружием?

Аннабет потерла глиняные бусины своего ожерелья — она всегда так делает, когда размышляет. Какая же она красивая. Ой, что-то я отвлекся.

— Сейди, — позвала она, — те иероглифы, что ты использовала на пляже Рокавей… которые из них вызвали взрыв?

— Заклинание называется… ну, я не могу просто взять и произнести его, а то от тебя ничего не останется. Погоди, — Сейди порылась в рюкзаке. Она достала кусок желтого папируса, стило и бутылочку чернил — видимо, ручка с бумажкой были не по-египетски. Она присела на колени, используя рюкзак в качестве подставки, и нормальными буквами нацарапала: «ХА-ДИ».

— Хорошее заклинание, — согласился Картер. — Мы можем показать тебе иероглиф, но если ты не знаешь, как произносить волшебные слова…

— А это и не требуется, — сказала Аннабет. — Фраза ведь означает «взрываться»?

— Более-менее, — ответила Сейди.

— И вы можете написать иероглиф на стене, не спровоцировав сам «ба-бах?»

— Верно. Свиток сохранит магию на потом. Если прочтешь слово с папируса… ну, так оно даже к лучшему. Мощнее «ба-бах», меньше усилий.

— Отлично, — обрадовалась Аннабет. — У вас еще папируса не найдется?

— Аннабет, — встрял я, — что ты делаешь? Если ты собираешься играть с взрывными словами…

— Расслабься, — сказала она. — Я знаю, что делаю. Типа того.

Она присела на колени рядом с Сейди, которая дала ей еще один лист папируса.

Аннабет взяла стило и написала что-то на древнегреческом:

Κεραυνóω

Будучи дислексиком, я радовался тому, что хотя бы изредка мог читать английские слова, однако с древнегреческим все было на порядок проще: он у меня стоял по умолчанию.

— Ке-ра-но, — прочел я. — Огонь?

Аннабет скромно и коварно улыбнулась.

— Самое близкое, что я вспомнила. Если буквально — «поразить молниями».

— О-ох, — проворковала Сейди. — Обожаю поражать что-нибудь молниями.

Картер уставился на папирус.

— Думаешь, мы сможем активировать древнегреческое слово, как иероглиф?

— Попытаться стоит, — сказала Аннабет. — У кого из вас получше обстоят дела с магией?

— У Сейди, — ответил Картер. — Я все-таки боевой маг.

— Куриноголовый боевой маг, — вспомнил я.

— Чувак, мой аватар — сокологоловый воин.

— И все равно, думаю, ты можешь сотрудничать с KFC [прим. перев. KFC — американская сеть кафе общественного питания, специализирующихся на блюдах из курицы]. Ты мог бы неплохо заработать.

— Замолчите, вы оба, — Аннабет передала свиток Сейди. — Картер, давай меняться: я опробую твой хопеш, а ты — мою кепку Янкиз.

Она бросила ему кепку.

— Вообще-то, я больше люблю баскетбол, но… — Картер напялил кепку и исчез. — Ух ты, ладно. Я невидим, не так ли?

Сейди захлопала в ладоши.

— Дорогой братец, ты еще никогда не был таким симпатичным.

— Очень смешно.

— Если ты сможешь подобраться к Сетне, — предположила Аннабет, — то, возможно, сумеешь застать его врасплох и отобрать у него корону.

— Но ты сказала, что Сетне твоя невидимость не помешала, — возразил Картер.

— Так это была я, — сказала Аннабет. — Греческий полубог, пользующийся греческой магией. А на тебе, вероятно, сработает лучше — или, хотя бы по-другому.