Упоминание про честь, тут же вывело незнакомца из себя. Воркующие нотки исчезли, и бас теперь рокотал угрожающе громко.

   - Ты чего долг отдавать не собираешься?! Ополоумел!

   В ответ Кирилл неожиданно рассмеялся:

   - Ты еще скажи, священный долг! А, может, в суд обратишься? Докажешь, что я тебе что-то должен, слово даю, выплачу!

   Голос оппонента опять смягчился. Он взял себя в руки и снова перешел на ласковый проникновенный тон:

   - Зря ты так! Долги все-таки отдавать надо. Ты же знаешь, что я могу сделать.

   - А если я тебе сейчас шею сверну, чего ты тогда сможешь сделать? - как бы невзначай поинтересовался Кирилл. Ответом стал хлопок дверцы машины. И тогда Кирилл уже вдогонку выдал то, что, наверное, давно копилось в душе.

   - Зря ты ко мне с этим долгом полез! Терять мне уже давно нечего. Такие, как ты, у меня все успели украсть, и страну, и светлое будущее вместе с героическим прошлым. Так что это вы мне должны по гроб жизни!

   Взревев джип, резко тронулся задним ходом. Андрей еле успел отскочить в сторону и почти половину ведра вылил себе на штаны. Теперь, когда отъехала машина, он оказался лицом к лицу с Кириллом, и хорошо видел, как дергаются жила на шее сталкера.

   - Слышал? - поинтересовался Кирилл. Отрицать было бессмысленно, и Андрей кивнул.

   - Не бери в голову. Традиционные местные разборки.

Андрей опять кивнул, хотя и воспринимал подслушанный разговор достаточно серьезно. И тут, повинуясь неожиданному импульсу, он произнес:

   - Вы смотрите. Если что, могу помочь!

   Кирилл улыбнулся, и лицо в этот момент даже стало симпатичным. Что-то ностальгическое, давно забытое промелькнуло в его чертах.

   - Спасибо конечно. Но не стоит беспокоиться. Это не ваша проблема. Да и дальше взаимных угроз дело не пойдет. Надеюсь!

   Заходя в дом, Кирилл обернулся. В сумерках он еще смог различить силуэт внедорожника, остановившего возле дома из белых блоков. Ему даже показалось, что он слышит доносящиеся оттуда голоса, причем один женский. Тут же все это связалось с Еленой:

   " Как там Николай говорил? Нашла себе, то ли коррумпированного чиновника, то ли мафиози. Вроде сходится. Хотя, все равно, маловероятно, чтобы в этой глухомани!"

   По лицу Сашки, Андрей понял, что его приятель тоже слышал разговор. А Кирилл, как ни в чем не бывало, стал собирать на стол. Кастрюля с картошкой уже булькала на электроплитке. Консервным ножом он вскрыл две банки с обещанными бычками в томате. Присовокупив к ним блюдо с солеными огурцами, поставил рядом еще и бутылку водки.

   - Отметим, мужики, ваш первый выход!

   Сашка как-то не очень обрадовался предложению. Видно было, что после услышанного разговора он боится. А Андрей подумал, что выпивка вряд ли планировалась, просто хозяин хочет снять стресс. Тут же в голову пришла мысль, что реальные люди мало похожи на слепленные Голливудом стереотипы суперменов:

   " Все, на самом деле, боятся! Даже когда заявляют, что им терять нечего"

   Ткнув картошку ножом, и убедившись, что она слетает с лезвия, Кирилл позвал всех к столу. Сначала выпили за Сашкину сегодняшнюю удачу, потом за их будущие находки. Алкоголь разбудил перебитый усталостью аппетит, и Андрей накинулся на ностальгические "бычки в томате". Вместе с разваристой картошкой блюдо действительно получилось вкусным. А вот разговор за столом как-то не клеился, каждый думал о своем. Вскоре, расправившись с едой и бутылкой водки, стали укладываться спать. Дверь Кирилл закрыл на несколько засовов, а потом, стараясь не привлекать внимание гостей, извлек откуда-то карабин, и, зарядив, поставил возле кровати.

   И в эту ночь Андрей снова не мог заснуть. Фраза, брошенная Кириллом, задела за живое. Он вспоминал, как в конце восьмидесятых из всех щелей стали вылезать людишки разного рода и звания, но объеденные новой хищнической идеологией. Вспоминал свой душевный дискомфорт. Ощущение того что, "книжные" правила, по которым был воспитан, не выдерживают больше столкновения с жизнью. Что люди совершенно иной закалки, иного менталитета все чаще берут верх и устанавливают свои порядки. И почему-то протест против этой нарождающейся реальности обращался тогда против еще господствующего общественного строя. Казалось, рухнет он, и все встанет на свои места. Так собственно и вышло. Только вот место, куда попал он и многие окружающие, оказалось незавидным. Зато персонажи новой реальности обрели силу, порой угрожающую и опасную. Унизительный страх надолго вторгся в жизнь. Потом, с годами все как-то утряслось. Он думал, что просто пытался жить в своем параллельном мире. А сейчас фраза об украденном светлом будущем разбередила, казалось бы, затянувшуюся рану.

   " Пусть оно было выдуманным! Но все-таки оно было, и его украли!"

  Уснул он где-то уже во второй половине ночи, проснулся ближе к утру. После чего, долго лежал с открытыми глазами. Тем временем черная темень за окном постепенно светлела, приобретала синий оттенок. И, наконец, на тумбочке около кровати Кирилла завибрировал будильник.

Живоглот

   На сборы в этот раз ушло гораздо меньше времени, и с восходом солнца они вступили на подмерзшую тропинку. Под ногами хрустели тонкие корочки льда. Ночные заморозки не дали образоваться туману, но облака плотно нависли над горами, и угрюмый рассвет серой пеленой растекался над поселком. Проходя мимо колодца, Андрей кинул взгляд на строение с белыми блочными стенами. Вчерашний джип по-прежнему стоял около крыльца. Окна были занавешены. Похоже, что обитатели дома еще спали.

   Андрей попытался представить Ленку в ее новой семейной жизни. Опять закрутились мысли о том, что это могла бы быть их совместная жизнь. Печально всхлипывая и подвывая, призраки упущенного счастья снова толкались в прихожей. Однако, впускать всю эту хнычущую толпу он почему-то не торопился. А потом холодной вспышкой пришло озарение:

   " Не могло у вас быть никакой семейной жизни! Тип, который вчера угрожал Кириллу, скорое всего, ее идеал мужчины. Ее первый муж Колька, со своими претензиями на крутость, сумел создать лишь иллюзию идеала, но потом за обман девичьих надежд был жестоко наказан. Тебя же использовали в качестве носового платка. И скажи спасибо, что вовремя выкинули. До дыр не затерли!"

   И тут судьба, которая, вроде бы, только и занималась тем, что наносила удары, показалась не такой уж и жестокой. Где-то она и оберегала, где-то подставляла плечо, а иногда и направляла в обход расставленной ловушки. Правда делала это весьма грубо, особо не деликатничая с чувствами подопечного.

   Вчерашний поход еще отдавался ноющей болью в мышцах. Но теперь дорога до границы Зоны показалась не такой тяжелой. Кирилл, щадя напарников, взял не очень быстрый темп. А, может быть, ему самому мешал идти болтавшийся за плечами карабин. Как и в прошлый раз, на последнем привале произошла встреча с патрулем. Низкорослый круглолицый сержант с характерной монголоидной внешностью, панибратски хлопнул сталкера по плечу:

   - Чего, Кирюса, на охоту собрался? - прошепелявил он с карикатурно восточным акцентом, и ткнул пальцем в приклад карабина.

   - Голована, хочу замочить! Обнаглел сволочь. - ответил Кирилл, сохраняя на лице монументально-серьезную мину.

   - Скуру приноси. Пятьсот рублей за скуру даю,- деловито предложил сержант.

   - За пятьсот рублей ты сам иди шкуру снимай, - отрезал Кирилл. На что сержант, сокрушенно покачал головой, большой и круглой, как арбуз с астраханской бахчи:

   - Плохой ты человек, Кирюса! Злой, жадный!

   На том и расстались. Патрульные, унося заработанный преступным путем гонорар, исчезли за скалистым гребнем горы. И снова впереди безжалостное яркое солнце поливало холодными лучами мертвую землю пустыни. Правда в этот раз она показалась не такой уж унылой и зловещей.