Знакомая со школьной скамьи фраза, звучала сейчас издевкой. Впервые Андрей так остро ощутил, уязвимость своей психики, хрупкость того, что называлось человеческой волей. Наверное, нечто подобное чувствовал и его приятель. Насупившись, он смотрел куда-то под ноги и что-то чертил в желтой пыли носком ботинка. И вдруг взгляд его оживился.

   - Смотрите! Что это?

   Палец его уткнулся в торчащий над желтым бугорком край круглой пластины. Кирилл тут же оказался рядом. Осторожно, словно сапер, стряхнул пыль и извлек из земли два диска спаянные пустотой в одно целое.

   - С первой находкой!

   Торжественно вручив Сашке "пустышку", сталкер скомандовал:

   - Идем цепью, дистанция десять метров. Брать только пустышки, и батарейки. Незнакомые предметы не трогать. Звать меня.

   Они двинулись по пологому склону, сканирую взглядом каждый квадратный сантиметр почвы. Вгрызаясь глазами в желтую пыль, Андрей думал о том, какое странное существо человек. Еще минуту назад он ощущал себя гусеницей, которую чей-то безжалостный сапог припечатал к асфальту. И даже живо представлял себе это существо, которое уже лишилось половины тела, но глаза еще продолжают видеть, а передние лапки с бессмысленным упорством перебирают пустоту. И вот уже он снова охвачен азартом, сосредоточен, полон желания бороться за земные блага.

   " Может именно эта спасительная жадность, примеряет нас с бездной, в которую все мы обречены в итоге свалиться?"

   Однако, к нему успех явно не спешил. Рядом несколько раз с радостным криком кидался на новую находку Сашка. Кирилл тоже поднимал и привычным движением отправлял в висевшую на поясе коробку какие-то предметы. А контейнер Андрея по-прежнему оставался пустым.

   Прошло около двух часов, обшарив склон, они присели отдохнуть. С похожего на верхушку бархана гребня холма открывался вид на Зону. Желтые бугры цепочкой уходили в сторону горизонта. Примерно в километре от места привала виднелся ангар с провалившейся крышей, за ним группа трехэтажных строений.

   - Первая станция наблюдений - пояснил Кирилл. - Когда после Визита мы со своей техникой сюда влезли, и кучу народа положили, Зона отступила. Вроде бы как из вежливости, или чтобы с дураками не связываться. Граница была, как раз, там перед зданиями.

   - Ну а теперь? - поинтересовался Сашка.

   - Теперь, сам видишь. Когда станцию закрыли, Зона опять вернулась.

   Достав из рюкзака флягу, Кирилл дал всем сделать еще по одному глотку и объявил:

   - На сегодня хватит. Теперь домой ребята!

   Сашка не возражал. В его контейнере уже лежали две вечных батарейки и три пустышки. Он даже расцвел и помолодел. Вспоминая доморощенную философию приятеля, Андрей думал, что сейчас компаньон, наверное, с радостью констатирует правильность своих теоретических изысканий. Он победитель! Он соль Земли! Инструмент, посредством которого Всевышний осуществляет здесь свою волю.

   " А что делать таким, как я? Поверить в его правду? Признать себя навозом, удобряющим огород победителей".

   На какой-то миг его охватило истеричное желание заявить, что он останется и будет искать пока не найдет, или сгинет в этом проклятом месте. Инстинкт самосохранения отступил куда-то на второй план, и в памяти вдруг всплыл эпизод из далекого детства:

   - Что-то не поделив с одноклассником, они договорились выяснить отношения после уроков. Встретились на школьном дворе за мусорными баками - традиционном месте ученических дуэлей. Каждый пришел в сопровождении секунданта, а по мере, развития событий, стали появляться и другие зрители. С самого начала все складывалось не в пользу Андрея. Физически более слабый соперник намного превосходил его в ловкости. Увертываясь от кулаков, он заставлял бесполезно молотить воздух, и время от времени проводил точные контрудары. Вскоре у Андрея уже была разбита губа, и из носа капала кровь. Но главным было то, что симпатии болельщиков явно стали склоняться на сторону противника. Похвалы в честь его ловкости чередовались с насмешками над проигрывающим. Среди враждебного хора Андрей слышал и голос своего секунданта. И это причиняло боль, куда большую, чем разбитая губа и нос. После очередной реплики в его адрес, Андрея охватила истеричная ярость. Больше не обращая внимания на удары, он бросился вперед. Соперник все еще продолжал увертываться, но на лице появился страх. Через мгновение он был бы прижат спиной к мусорным бакам, и, лишившись возможности маневра, получил свою порцию тумаков. Но тут в драку вмешались. С криками "Хватит!" секунданты и болельщики кинулись разнимать. Как только между ними вырос заградительный кордон, противник отправился от испуга, и уже принимал поздравления, как победитель, а Андрей, вытирая кровь, поплелся домой. После этого случая он сместился в школьной иерархии на ступень ниже. Губа быстро зажила, но обидное осознание проигрыша, еще долго тащилось за ним по жизни, порождая причины для новых неудач...

   И сейчас, на шестом десятке лет, Андрей снова ощутил горечь того поражения. Опять он с разбитым лицом стоял на грязной площадке перед мусорными баками. А с недоступного расстояния, словно удачливый противник, насмешливо усмехалась судьба, и в душе кипело яростное желание обрушить кулаки на ее ненавистный ухмыляющийся лик.

   Поднявшись, он поправил на плечах контейнер и хотел объявить, что остается, и тут вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Наблюдали за ними, возможно не первую минуту. Странное существо, застыв на кромке холма в позе римской волчицы, пристально смотрело на пришельцев. Извращенная фантазия какого-то селекционера-карикатуриста прилепила к собачьему телу тощей дворняги несоразмерно огромную голову, очень похожую на человеческую. Глаза существа были тоже несоразмерно большими, даже по отношению к самой голове. Под их пристальным холодным взглядом, Андрей чувствовал, как остывает, сходит на нет, его отчаянное желание переломить ход событий.

   Заметив наблюдателя Кирилл, тихо присвистнул:

   - Бобик, бобик, иди сюда!

   Презрительно проигнорировав его призыв, существо развернулось и неспешной собачьей трусцой двинулось вниз по склону холма. Со спины голова не казалась такой огромной, и порождение Зоны походило на обычную собаку. Но все-таки в этом неторопливом движении было что-то мистическое. И Андрей заворожено смотрел, как на желтой пыли вытягивается в цепочку собачий след. Как, обходя невидимые ловушки, он делает повороты, потом снова ложится на прежний курс.

   - Голованы, местный гибрид семейства псовых, - опережая возможные вопросы, сообщил Кирилл. Потом, обращаясь уже к Андрею, предложил - Ты бы присел пока. Сейчас по сигаретке выкурим и пойдем.

   Андрей послушно опустился на землю. И пока Кирилл с наслаждением вдыхал сигаретный дым, он краем глаза наблюдал за его невозмутимым лицом и думал о том, кто все-таки прячется за личиной бравого сталкера:

   " Что заставляет его вести жизнь бобыля в этой глуши? Водить в смертельно опасные экскурсии желающих поживиться инопланетными дарами. Деньги? Но, при его скромном быте, наверняка уже заработал на домик где-нибудь вблизи теплого моря. А может домика мало? Будет смертельно рисковать и жить в убожестве, пока не накопит на дворец. Или тут какая-то иная причина, не материальная..."

   - Подъем - скомандовал, наконец, Кирилл. Подопечные не заставили себя ждать. Всем уже хотелось одного - как можно быстрее вернуться в привычный земной ландшафт.

 Неожиданная встреча

На пороге дома, Кирилл снова приложил лоб к дверному косяку, и Андрею показалось, что поросший мхом старый сруб откликнулся на этот ритуальный жест, и радостно приветствует вернувшегося. В голове опять, не к месту и не ко времени, закрутились воспоминания: Выстраданный родителями кооператив, где у него, наконец, появилась своя комната. Съемное жилье, где начинал строить семейное счастье. И, наконец, своя квартира, и деревенский дом в Смоленской губернии, приобретенный по смешной цене на рубеже старой и новой эпохи. Все это были частички его жизни, и стены хранили память о родных голосах, о надеждах, сбывшихся и несбывшихся планах. И тут же, сбивая теплую волну ностальгии, перед глазами встала мертвая пустота бабушкиной квартиры. На сорок первый день после кончины хозяйки, они с женой пришли туда, чтобы подготовить жилье для сдачи в наем. Супруга деловито осматривала помещение, размышляя вслух, где и что надо починить и стоит ли переклеивать обои. Он же, не принимая участия в этих хлопотах, сидел на табуретке посреди пустой комнаты, и чувствовал исходящий от стен могильный холод.