- Опять к Фрее?! - бледно усмехнулся Геро, продолжая жечь меня взглядом. - Не выйдет. Ты уже не властна надо мной, Mathair. Ты не сможешь больше удерживать меня вдали от дома, отца, жизнь скитальца обрыдла мне до печёнок, - сын с матерью уставились друг на друга, словно враги, кобра на талии Роны ожила, обвив тонкий стан черными кольцами, мне послышалось, что гадина зашипела. - Ты не в силах спасти меня от самого себя, ма. От Кайры. Поздно, - продолжил он. - Прими явь, смирись. Я вырос, я решаю сам, жить мне, умереть, с кем мне спать, где жить и как, чем и кем питаться, - смягчив сталь в голосе, добавил он.
Рона отвела взгляд, буркнула:
- О твоём будущем мы ещё поговорим, думаю, к мнению отца ты прислушаешься. У него бывают весьма убедительные аргументы. Если, конечно, до встречи с ним будешь держать в штанах член, руки в карманах, а разум холодным, рассудительным и здравым. Уйми страсть, сын. Ради меня. Отца. Иначе... не понимаю, почему ты ночью выжил, что тебя спасло... я вижу на столике противоядие. Скажи, Кайра, ты пила яд?
- Да, - ошеломлённо пробормотала я. - И что?
- Перед первой встречей с Геро?
- Да! Я хочу спро...
- А утром Геро дал тебе противоядие?
- Да! Да что же это такое, я...
- Потерпи, девочка. От твоих ответов зависят ваши жизни. А теперь скажи - Геро говорил тебе что-нибудь о наследнике? Просил ребёнка?
- Это моя девушка, моя жизнь, не вмешивайся, Mathair, иначе...
- Не смей мне угрожать, Гейр Д'Ар Граморт. Всё, что я делаю, я делаю ради твоего блага.
- Ты уже достаточно сделала, чтобы меня "спасти". Я вырос, и сам решаю, что для меня благо, что - смерть.
Лицо Роны исказилось, Геро, казалось, остался невозмутим, лишь складки у рта стали чётче, да немного побелел шрам у кромки волос.
Рона обернулась ко мне.
- Ну же, Кайра. Я задала вопрос. Я... прошу мне ответить. Сын говорил о ребёнке от тебя?
Я молчала. Нет, не говорил. Писал. "Ты должна стать матерью моих детей, принять мою кровь и семя". Я помнила его письмо, не могла забыть. Женщина я, или нет? Такое не забывается. Тем более, от такого.
Я нехотя кивнула.
Рона присела на край постели, закрыла глаза.
- Всё ещё хуже, чем я думала, - пробормотала она.
Геро тихо выругался.
- Ладно. Будет день, будет и жертва. Теперь ты, - Рона обратилась к Геро. - Я забираю Кайру, ей надо подобрать подобающий наряд, да и от тебя держать подальше, а ты, надеюсь, приведёшь в порядок одежду, себя, мозги и члены. На Совете ты мне нужен в здравом уме и памяти, это Совет, а не бордель, где можно размахивать возбуждённым детородным органом, хотя... я понимаю тебя, сын. Девчонка хороша, впрочем, по-другому и быть не могло. Что бы там ни было.
На мой вопрос, кто была моя предок, убитая её предком, она так и не ответила.
- Я хочу знать все, что вам известно о проклятии.
- Что ж. Я предупреждала. "Проклятие Бренны". Мы зовём его "проклятием Бренны". Так звали твою прабабку. Она тебе, конечно, не прабабка, далёкий предок, но, для простоты, я буду звать её так. Энема, моя "пра", принесла Бренну в жертву, применив запретный аркан, она хотела, впитав вашу Тенет, усилить наши силы. И отомстить. Бренна убила сестру Энемы, убила походя, просто так. "Дикая охота" стала легендой, жуткой, даже прекрасной в своём ужасе, но в её истоках ничего прекрасного нет, одна кровь, дерьмо и грязь. Энема немного изменила аркан, но в магии "немного" не бывает. Благодаря Энеме сила Бренны перешла к нам, увеличив наш запас сил и наше влияние. К сожалению, Бренна, твоя прамать, успела нанести беспощадный, неотвратимый и подлый удар.
- Подлый?! Разве это не ваша бабка убивала её, лишая сил? Или я что-то путаю?!
- Нет, всё верно. Но... бывают проклятия, которые можно снять. Бренна завершила своё, но Энема не расслышала самого главного, того, что идёт после "если...". Бренна, ещё живой, исчезла в огне аркана, Энема пыталась погасить пламя, но было слишком поздно.
- За убийство надо платить. За дела вашей бабки-убийцы будет платить Геро, вы, буду платить я!
- Наша убийца мстила вашей убийце, всё по законам Равновесия. Это прошлое, ты должна его принять. Должны ли мы, потомки, отвечать за дела наших предков? Моё мнение - все хороши, и все уже достаточно наказаны. Должен ли Геро, при одном имени которого твоё сердце бьётся сильнее, я знаю, слышу, я суккуб, должен ли он отвечать за дела своей "пра"?
Я не успела ответить.
- Скажу за себя. Я не виню Энему, не страшусь проклятия. Пусть я исчезну, - тихо сказал Геро, - но я встретил Кайру. Оно того стоит.
- Не смей. Не смей так говорить. И ты "не встретил", вас "встретили", столкнули лбами в надежде, что Кайра тебя убьёт, что едва и не случилось. Вас двигали, как пешки на доске. Ты - ферно, где твоя кровь, гордость, где? Тобой играли, хотели и хотят убить, а ты можешь думать только об одном - о боли в члене, прерванном соитии. Ты - инкуб, Гейр Д'Ар Граморт, сын Амадеуса Д'Ар Флорестана, будь добр соответствовать.
- Я инкуб, и я вовсе не добр, - Геро прищурил глаза. - Какая разница - играли мной, хотели, хотят убить. Встречу, может, в знак признательности за Кайру, сокращу или немного облегчу пытку. Потом убью, - холодно закончил он.
- Нет, это тебя убить могут. Противник силен, умён и хитёр, он заманил Кайру, выманил в Арканум тебя, столкнул вас... лбами, он едва не добился своего, я не знаю, что ему помешало, а ты ведёшь себя, как прыщавый озабоченный подросток, одна похоть и бравада. Ты не слышишь меня, сын.
- Я не верю, что мои чувства рождены проклятием. Вы с отцом давно вместе. Вы любите до сих пор, вы живы до сих пор, и это несмотря на проклятие. Любовь не может убивать.
- Мальчик мой, - на лицо Роны набежала тень. - Ещё как может. О какой любви ты можешь говорить, кроме возни в постели, да и то краткой, разовой, у вас с Кайрой ещё ничего не было, вы даже не завтракали вместе! Да, страсть и похоть похожи на любовь, но ваши чувства - не любовь, даже если и так, то эта любовь - любовь-вампир, любовь "маниа". Она - источник войн, безумия, смертей. Есть любовь - милосердие, святая, бескорыстная любовь, любовь-жертва, так называемая "агапэ", больные ею могут отпустить к другому любимого, искренне желая ему счастья. Не ваш случай. У вас искры, пожар, огненная бездна, что не насытить ничем, а там - тихая гавань с уютным, мирным окошком света в ночи.
- Откуда тебе знать, ма. Мы не знаем всего проклятия, и ты не можешь так уверенно говорить. Наша с Кай ночь так и не случилась, мы до сих пор голодны, - Геро подошёл ко мне, взял за руки, сжал пальцы, взяв мои в нежный плен. От его близости закружилась голова, я ощутила тепло его тела, терпкий запах сандала и шафрана, вспомнила, ощутила поцелуи, его взгляд, когда он приказал смотреть на него, перед тем, как... боже, что за мука! Глаза Геро потемнели, я поняла, что он читает меня, как открытую книгу. Прохладные, сильные пальцы сжались, Геро подушечками больших пальцев ласкал мои ладони, от чувственной, нежной ласки меня повело, закружилась голова. - Кайра, жизнь моя, я прав? Я слышу твой зов, ты хочешь меня, хочешь так же сильно, как и я, нет, я хочу тебя в сто крат сильнее, - он склонил голову, потянулся ко мне губами.
Рона вклинилась между нами, толкнув сына в грудь, заставила его отступить, я невольно шагнула назад.
- Я не позволю, - сухо обронила она, подняв голову, с вызовом глядя в глаза Геро. - Не смей, сын. Я только что вытащила тебя из геенны, я не могу спасать тебя вечно!
- Знаю. Дальше о себе и Кайре я позабочусь сам.
Ферно вперились друг в друга, ещё чуть-чуть, и поубивают к Икабодам друг друга, хотя, они ферно, они не могут друг друга убить. Или могут?
- Рона, скоро встреча, а я без платья, - сказала я.
- Идём, сей же час, - не сводя тяжёлого взгляда с Геро, ответила Рона, и едва ли не выволокла меня в коридор, овеяв густым, сладким запахом персика, лайма, амбры и пачули с нотками розы и жасмина.
