Фотолюбители знают, что проэкспонированная фотопластинка или фотобумага по внешнему виду совершенно не отличается от неиспользованной. Ее поверхность такая же ровная и чистая, как и до экспозиции. Мы не видим на ней даже малейших следов изображения. Но разница между неиспользованной и отснятой пластинками станет заметной вскоре после того, как их положат в ванночку с проявителем. На чистой светлой поверхности отснятой пластинки начнут проступать темные пятна. Сперва еле заметные, они постепенно будут темнеть все больше и больше, становиться все более контрастными, и уже через несколько минут на фотоэмульсии появится невидимое прежде изображение. Неиспользованная же пластинка еще долгое время будет оставаться все такой же светлой, но со временем и она равномерно потемнеет.

Невидимое изображение, хранившееся в фотоэмульсии отснятой пластинки, называется скрытым. Для получения такого изображения можно делать значительно меньшие выдержки. Так, известно, что в чувствительных эмульсиях для получения одного проявимого фотографического зерна, которое состоит из большого количества расположенных близко друг к другу кристалликов, требуется примерно 1000 фотонов. При получении скрытого изображения уже не нужно, чтобы свет восстанавливал большое число ионов серебра в атомы. Достаточно лишь того, чтобы в каждом из засвеченных кристалликов появилось несколько «брешей», пробитых фотонами. Остальное доделают некоторые химические вещества, которые вступают в реакцию с кристаллами бромистого серебра. Именно такие вещества содержатся в проявителе.

Когда мы погружаем в ванночку с проявителем пластинку, эмульсия которой уже подверглась фотонной бомбардировке, проявляющее вещество проникает через тонкие желатиновые перегородки и вступает в сложную химическую реакцию с кристаллами бромистого серебра. В ходе этой реакции оно, как и под воздействием света, разлагается на составляющие: бром и серебро. Но скорость этой реакции неодинакова в различных участках эмульсии. Она протекает тем быстрее, чем больше нарушено связей в кристалле, чем меньшей стала его химическая прочность. В тех кристаллах, где таких нарушений было мало, реакция восстановления металлического серебра протекает гораздо медленнее. Однако, если бы мы оставили пластинку в проявителе на очень долгое время, эмульсия потемнела бы вся сплошь и изображение исчезло бы.

Но мы никогда так не поступаем. Мы позволяем реакции идти лишь до той стадии, когда появляется проработанное во всех деталях изображение. Затем мы прерываем ее, смывая проявляющее вещество в воде, и переходим к следующему этапу обработки — к закреплению. В растворе закрепителя все остатки неразложившегося бромистого серебра удаляются из эмульсии. И тогда уже пластинке, пленке или фотобумаге не будет страшным последующее действие света.

Зная причины фотоэффекта и квантовые свойства света, мы можем предсказать и такое свойство фотоэмульсии, как зависимость ее чувствительности от длины волны. Мы помним, что энергия фотона тем меньше, чем длиннее волна света. А чем меньше энергия, тем труднее освободить электрон, захваченный ионом брома. И, следовательно, при некоторой длине волны фотоны и вовсе не в состоянии будут выбивать электроны. Поэтому у фотоэмульсий, как и у фотоэлементов, есть красная граница светочувствительности. И именно благодаря наличию такой границы ортохроматические пластинки, фотопленку, фотобумагу можно проявлять при ярком красном и даже оранжевом свете без риска их засветить.

Фотолюбители знают, что есть и другие сорта фотоматериалов, которые можно обрабатывать только в полной темноте, так как в них красная граница чувствительности передвинута в область более длинных световых волн. В настоящее время выпускаются специальные сорта негативной пленки, чувствительные к инфракрасным лучам, правда с не очень большой длиной волны.

Зато к синим, фиолетовым и ультрафиолетовым лучам, не говоря уже о рентгеновских и гамма-лучах, чувствительны все пластинки. Правда, короткие ультрафиолетовые лучи не воздействуют на обычные эмульсии, изготовленные на желатиновой основе. Это объясняется тем, что желатина непрозрачна для таких лучей. Съемку в ультрафиолете ведут на эмульсиях, не содержащих желатины.

Фотография чрезвычайно быстро распространилась в Европе. Фотограф вошел в число непременных участников экспедиций и путешествий, исторических событий и скромных семейных торжеств. Фотоаппарат занял почетное место в лаборатории ученого, стал предметом страстного увлечения множества энтузиастов. Новое изобретение породило много новых профессий, и вскоре на улицах больших, а затем и малых городов стали привычными фигура бродящего фотографа и вывески фотоателье.

Так когда-то выглядел фотограф-турист.

Пожалуй, фотография была одним из немногих изобретений, не имевших серьезных врагов в пору своего становления. Даже художники не особенно встревожились ее появлением, хотя у них более, чем у кого-либо, могли быть основания для беспокойства — ведь с самых первых дней некоторые пророки предвещали ей полную победу над живописью.

Старинная английская карикатура на уличного фотографа.

Художественная фотография действительно возникла и вскоре добилась выдающихся успехов. Каждый из нас видел великолепные снимки пейзажей, жанровых сцен, исключительные по выразительности портретные снимки — подлинные образцы высокого искусства.

И все-таки живопись нисколько от этого не пострадала. Несомненно, фотография оказала огромное влияние на нее. Она заставила живописцев и графиков искать совершенно новые, недоступные фотографии выразительные средства, новый подход к трактовке натуры и, что особенно важно, по-новому взглянуть на задачи изобразительного искусства — подлиннее искусство выстояло в соревновании с фотографией. Художники поняли, что глупо и неверно конкурировать с фотографией в тех областях, где самый заурядный фотограф может и умеет больше, чем самый гениальный живописец. И они нашли новые пути, новые области, которые никогда не сумеет подчинить себе фотография. Живопись, графика вышли из этого соревнования обновленными, еще более выразительными и прекрасными.

Совсем недавно эти фотографии были опубликованы в газетах. Но теперь они уже стали историческими. Благодаря им мы знаем, как выглядели герои-космонавты Ю. А. Гагарин и Г. С. Титов в своих скафандрах, как выглядит Земля, когда на нее смотрят с космической высоты.

Художественная фотография не убила живопись, но все же живописи и особенно графике пришлось уступить целый ряд областей, в которых раньше они безраздельно господствовали. Так, почти исчезло когда-то широко распространенное искусство портретной миниатюры: «вымерли» художники-моменталисты, снабжавшие газеты и журналы зарисовками; иллюстрирование научных, научно-популярных и технических книг во многом перешло в руки фотографов.

Но если вдуматься, изобразительное искусство уступило фотографии только те области, где оно, по существу, переставало быть искусством и становилось ремеслом; где от него в первую очередь требовалась документальная достоверность; где оно играло роль хроникера и пояснителя или ублаготворяло заказчиков, создавая их портреты, «как живые».

Работать с фотоаппаратом гораздо легче, чем рисовать. Хороших рисовальщиков во всем мире не так уж много, может быть, тысяча или две. Фотографов — сколько угодно. Жизнь человечества, жизнь нашей планеты богата разнообразнейшими и интереснейшими событиями.