Аватурана замолчал. Люди с сочувствием смотрели на него. Жестокость морохов они наблюдали сегодня на площади в развалинах и уже хорошо знали, что это такое.

После паузы Пирт продолжил перевод рассказа военного вождя лигурийцев.

– Он взял с собой трех воинов и отправился искать их логово.

– Так это по их следам мы шли почти два дня, – догадался Гардис.

– Следы вели куда-то в этом направлении, продолжал переводить Пирт, – однако это были обманные следы. Морохи заманили их к этому острову и внезапно напали, когда они устроились на ночлег. Он помнит только удар по голове, больше ничего. Здесь он видит только одного из своих воинов. И спрашивает, где двое других?

Аватурана с надеждой переводил взгляд с одного лица на другое.

– Переведи ему, что их больше нет, – сказал скандинав.

Лигуриец закрыл лицо руками, раскачиваясь из стороны в сторону.

Люди отошли в сторону, оставив Аватурану наедине с его горем.

– Пусть придет в себя, да и его товарищ что-то до сих пор без сознания, – сказал Орагур, – нам же надо наточить мечи, так просто все это не пройдет.

25.

Люди разошлись в разные стороны. Гардис искал ветки помягче для ночной подстилки, когда находящийся невдалеке гвардеец вдруг хлопнул себя по лбу и бегом направился в сторону дворца.

– Сим, куда ты? – закричал Гардис, глядя ему вслед.

– Меч там оставил, когда раненых выносили, – на бегу обернувшись, ответил тот.

– Завтра утром заберешь. Поздно уже, – крикнул Гардис.

– Я быстро!

Было еще светло, когда торжествующий Ридон позвал всех к костру.

– С чего это он такой довольный? – поинтересовался кто-то из гвардейцев, присаживаясь к костру, возле которого был и пришедший в себя с перевязанной головой лигуриец.

– Он выиграл спор у Нада, – смеясь, пояснил Гардис, – оказалось, что до этого был обед, а сейчас ужин. И Над будет в следующий раз стирать ему рубашку.

Все дружно засмеялись.

– А где Сим? Что-то его здесь не видно? – спросил Орагур.

Пирт тихо переводил сказанное лигурийцу.

– Я видел его, когда он бежал ко дворцу,– вспомнил Гардис, – он забыл меч, отправился за ним.

– У него было оружие? – задал вопрос скандинав.

– По-моему, лук за спиной.

– Как давно это было?

У Гардиса округлились глаза. Разговоры вокруг костра прекратились. Стало тихо.

Скандинава как пружиной подбросило вверх.

– Орагур и все гвардейцы, за мной. Гардис, организуешь наблюдение здесь.

Орагур и гвардейцы, схватив оружие, бегом бросились вслед за скандинавом.

…Симаредипри был сыном солдата и кухарки. С детства слушал он военные рассказы отца и было естественно, что мечтал пойти по его пути. Отец же и дал ему это имя, побывав до этого в охране какого-то далекого посольства в стране, где такие замысловатые имена были обыденным явлением. В юношеском возрасте Сим, как для краткости звали его окружающие, завербовался в солдаты и уже около тридцати зим тянул солдатскую лямку. Впрочем, нельзя сказать, что тянул. Ему нравилось быть солдатом, нравились дисциплина, порядок в казарме, четкость военных команд. Он хорошо владел оружием – мечом и луком. Его служебное рвение и хорошее владение оружием быстро заметили и перевели в особую тысячу в отряде «бессмертных» охранять первых лиц государства. Когда советник Орагур руководил подготовкой лже-каравана и затем уничтожением разбойничьей армии, он взял с собой два десятка охранников, в числе которых был и Сим.

Эти же два десятка гвардейцев и отправились в болото выручать советника, где, практически настигнув разбойников, уводящих его, так некстати нарвались на болотных чудовищ. После недавней схватки с ними в живых осталось только пять гвардейцев, в том числе и Сим.

От прочих он отличался исключительной скрупулезностью, доходящей до педантизма. Все у него было всегда разложено по полочкам. Все порученные задания всегда выполнялись точно, как было поручено. Жить в казарме рядом с ним вследствие его педантичности было нелегко. Он неизменно злился, если какая-либо вещь находилась не на своем месте, часто конфликтуя с сослуживцами. Но в боевых условиях это была крайне полезная черта. С ним хотели идти в бой, ибо рядом с ним всегда было безопасней.

Обнаружив потерю меча, Сим был в полном замешательстве. Как он мог, такой правильный и ответственный, оставить где-то свое оружие? Услужливая память немедленно подсказала ему, при каких обстоятельствах он оставил меч на плитах площади, и Сим, не задумываясь, бегом бросился за ним. Дорога была не длинная, и он рассчитывал быстро обернуться в обе стороны.

Где быстрым шагом, где бегом он довольно быстро добрался до развалин и тут же устремился к месту, где, снимая рубашку для того, чтобы сделать носилки, снял и пояс с пристегнутыми ножнами. Убитые существа валялись на своих местах. Однако пояса на месте не оказалось.

– Куда он делся? – удивился Сим, оглядываясь по сторонам. И скоро обнаружил искомое. Пряжка пояса перевешивалась через обломок, лежащий в стороне у невысокого обломка стены. Оттуда же выглядывал нижний конец ножен. Видимо, кто-нибудь в суматохе отбросил пояс в сторону.

С облегчением вздохнув, Сим направился к поясу. Наклонившись, он с удивлением увидел, что самого меча нет в ножнах. В это время что-то темное и большое, упав со стены, перемахнуло его голову и с глухим стуком упало за спиной. Сим, держа пояс, выпрямился и обернулся. Прямо перед его глазами находились огромные глаза ужасного существа, такого, как и те, что перебиты были на этой же площади. Сим хотел набрать побольше воздуха, чтобы крикнуть, но внезапная боль полоснула его по горлу. Он захрипел и, хватаясь за горло, завалился на спину. Приближающаяся когтистая перепончатая лапа с зажатым в ней его же мечом мелькнула у него перед глазами – и это последнее, что дошло до меркнущего сознания Симаредипри. Затем окружающий мир погрузился в темноту…

Скандинав, Орагур и четверо гвардейцев, держа мечи наготове, ворвались на площадь. Трупы убитых морохов лежали на своих местах. И на самом видном месте лежало до неузнаваемости изуродованное тело Сима. Узнать его можно было только по одежде и поясу с ножнами, брошенному рядом. Рваные раны были нанесены не мечом, а, скорее всего, острыми когтями. Горло разрублено вместе с позвонками, голову без ушей и носа с туловищем связывала лишь кожа затылка. Широкий кровавый след вел от стены к месту, где находилось тело.

Потрясенные увиденным, гвардейцы намеревались немедленно перевернуть весь остров в поисках убийцы. Однако скандинав запретил это, по крайней мере, до утра.

– Уже темнеет, а в темноте мы ничего не увидим, а сами свободно можем стать мишенями.

– Одного не хватает, – один из гвардейцев показал в сторону, – я точно помню, что попал стрелой в бок одному из них у того камня. Он там и свалился. И лежал, когда мы лигурийцев выносили. Теперь его там нет.

Группа людей, взяв на руки погибшего гвардейца, покинула развалины.

26.

Уже начинало темнеть, когда скандинав и гвардейцы вернулись к костру.

– Мы похоронили Сима в лесу, – ответил он на вопросительные взгляды, – тварь напала на него со спины, он ничего не успел сделать и умер сразу. У него забрали меч и лук со стрелами. Нападение на нас вполне возможно. Поэтому сегодня ночью будем дежурить по два человека. Костер зажигать не будем. Они видят своими глазами лучше нас, тем более в свете костра. Оружие держать при себе. А сейчас приготовим для них сюрприз. Как лигуриец?

Второй лигуриец до сих пор не пришел в себя, и это уже сильно тревожило и лигурийского военного вождя, и людей.

За оставшиеся до темноты время люди постарались как можно лучше подготовить лагерь к возможному нападению. По окружности на два десятка шагов расчистили перед ним зону обстрела, вырубив кустарники. Свалили несколько деревьев, уложив их по внешнему периметру лагеря так, чтобы можно было спрятаться за ними.