- Ну, вообще то ты здесь все время была, тело твое так точно. И провалялось оно бездыхан-ным на полу несколько часов. Сейчас глубокая ночь. Ты всегда так долго... - Владомир замялся не зная какое лучше подобрать слово.
- Это - не долго. Чаще я возвращаюсь только через несколько дней. - Просветила я его.
- Почему так?
- Не знаю, - я пожала плечами,- может потому, что там время просто отсутствует? Это един-ственно доступное мне объяснение происходящего.
- Понятно. - Владомир помолчал, и как-то нехотя продолжил. - У нас тут кое-что произош-ло, - он замолчал снова.
- Что еще? Опять навь порвал кого-нибудь?
- Нет. Дом сгорел. Одного из тех, что вчера поджог учинили. Никто не пострадал, жильцов просто выкинуло на улицу за пару минут до пожара.
- Похоже проклятие Лары начинает сбываться...- задумчиво произнесла я.
- Это не совсем проклятие - это скорее просьба. - Поправил меня Владомир.
Я сжала кулаки - да когда же это все кончится?! Когда в этом поселке начнется спокойная и размеренная жизнь?!
Пожары повторялись третью ночь подряд. Людей все так же вышвыривало на улицу за ка-кие-то минуты до того как огонь поглотит жилище, а через каких-то полчаса от избы остава-лись одни угли. Погорельцы не находили не то что обугленных кирпичных печей, но даже чу-гунных горшков на пепелище. Все превращалось в угли. Савкина команда дежурила не смыкая глаз, но вода не могла залить огонь казалось, что он еще больше разгорался.
Мы сидели на завалинке около моего дома. Староста, чей дом сгорел этой ночью, тихо пла-кал размазывая грязь по лицу руками. Несколько жителей поселка стояли в сторонке, чтобы не дай боги не попасться мне лишний раз на глаза.
Да еще на кануне наши бравые навологи вкупе с единорогом, еще не отошедшим от драки у дома Лары, столкнулись с пресловутой навью. Встреча превратилась в грязную уличную драку, потому что никто из участников ее не ожидал, и об искусстве владения магией и другими сверхъестественными способностями просто забыли. (Хотя я подозреваю, что всем подрав-шимся просто требовалось спустить пар: нави - за невозможность покинуть поселок, навологам - за невозможность поймать навь, а единорогу просто так - за компанию.)
Теперь оборотень периодически морщился и подносил руку к перевязанной не очень чис-тыми бинтами, голове. Леший злобно поглядывал на столпившихся сельчан, которых станови-лось все больше, и баюкал сломанную руку. Пока она не заживет, он не сможет принять свой естественный облик, сломанные ноги у единорога, как и у обычных лошадей не срастаются. Каратес, который во время давешней стычки пострадал больше всех, тоже помалкивал но по причине сломанной в двух местах челюсти. Владомир деловито точил нож и что-то мурлыкал себе под нос. Я закрыла глаза, видеть жителей, которые смотрят на нас виноватыми и, по-собачьи, преданными глазами, я не хотела. Встать бы плюнуть на все, и пойти куда глаза гля-дят. Пусть хоть все дома сгорят (а скорее всего так и будет)! Я уткнулась лицом в ладони, и ти-хонько застонала, как же я не хотела это делать! Запрокинув голову вверх, я посмотрела в без-мятежно-голубые небеса незапятнанные ни единым облаком. Видимо бессмертные короли се-годня отдыхали, или кровь для облаков кончилась. Солнце уверенно катилось к горизонту, и времени у меня было не очень много. Задуманное нужно было совершать на закате. Я потерла лицо руками, глубоко вздохнула и стараясь ни о чем не думать резко встала и пошла в дом.
Пушистик сидел на подоконнике и тихонько всхлипывал. Он всегда боялся, когда я уходила туда. Я погладила его по голове и поцеловала в макушку.
- Все будет хорошо, я вернусь, ты же знаешь, - прошептала я домовому.
- А если тебе там больше понравится? Как же я тут буду? - обернувшись домовой уткнулся мне в грудь ухватившись лапками горестно заплакал.
Я глотала слезы и успокаивала маленького домового, шепча ему что-то ободряющее и лас-ковое во встрепанные пушистые ушки. Наконец он немного утих и посмотрел мне в глаза.
- Ты правда вернешься? Ты обещаешь мне?
Я положила руку на голову малыша, улыбнулась и беспечно тряхнула головой.
- Я обещаю! Я обязательно вернусь! Я ведь знаю, что ты меня ждешь.
Пушистик кивнул, и вытерев кончиком пушистого ушка глаза, протянул мне сумку с зелья-ми. Я пригладила его растрепавшуюся шерстку, повернулась и вышла из избы.
Я прошла мимо завалинки не останавливаясь, и не глядя на тех, кто там сидит. Сидящие тоже молчали, лишь послышался слаженный вздох. Надеюсь это они радостно и с облегчением вздыхают, а не как по покойнику провожаемому в последний путь. Селяне предо мной молча расступились, судя по всему, пришел весь поселок, почти все притащили с собой матрасы, по-душки и одеяла, видимо собрались ночевать прямо тут по како-то непонятной причине решив, что безопаснее провести ночь на моем дворе или под моим забором, чем под крышами собст-венных домов. Я ничего не стала говорить и объяснить этим тупоголовым селянам. Пусть де-лают что хотят и как хотят. У меня сейчас голова была забита совершенно другим.
Я шла к реке. Мысленно вспоминая ее причудливо изогнутый берег, я пыталась подобрать наилучшее место для обряда. Наконец мне вспомнилось одно подходящее местечко. Там тихо и мне никто не помешает. А энергетика от стоявшей там когда-то мельницы только поможет за-думанному.
Поляну на берегу окружала живая изгородь - жгучий борщевик пополам с не менее жгучей крапивой. Здесь не было ни протоптанных купальщиками тропинок, ни мостков с которых се-ляне полощут белье или набирают воду. Нетронутая никем трава вымахала по колено и при ходьбе мягко опутывала ноги, что впрочем идти совсем не мешало. Это место люди не очень жаловали, видно сказывались остаточные эманации старой мельницы. Хозяин ее, сказывали, знатный ведун был, мельница на берегу реки стояла, а была ветряной. Мне это место нрави-лось, здесь было тихо и спокойно. Иногда казалось, что за тобой наблюдают, но не зло и недо-вольно, а по-доброму, с легкой улыбкой. Место было определенно живым. Возможно таковым оно являлось и до прихода сюда мельника-ведуна, он просто уловил энергетику и потому по-ставил здесь свой ветряк.
Положила сумку на траву у воды, и пошла искать хворост для костра. Я не сомневалась, что найду его, и верно за каких-то минут десять у меня в руках была приличная охапка сухих ве-ток, разложив их как должно, я не стала разжигать костер. Просто села рядом, и любовалась высоким небом, прислушивалась к нежному журчанию реки, наслаждалась легким дуновениям теплого ветерка. Где-то в траве стрекотал кузнечик, на том берегу в кустах пела невидимая мне лазоревка. Мне было хорошо и спокойно. Правда иногда мою безмятежность нарушала мерзкая мысль о том, что всем этим я наслаждаюсь не в последний ли раз?, но я постаралась поскорее ее отогнать.
Так я просидела примерно с час, как только солнце величаво коснулось линии горизонта подкрашивая небо нежно-розовым, я потянулась к своей сумке. Достав нужную бутылочку, я с отвращением посмотрела на нее. Нет, то что находилось внутри имело приятный вкус и пилось как молодое вино. Просто я знала, что опять не захочу возвращаться сюда. Зажмурив глаза и отбросив тревожащие меня мысли я вылила зелье себе в рот и быстро, пока не передумала - проглотила.
Глаза я открыла уже через секунду и сразу поняла, что и в этот раз все получилось. Нет - река, берег, трава - все было на месте. Но это не та река, не та трава и совсем уж не тот берег. В этом мире солнце так же касалось горизонта, и закат был безумно красивым. Только я знала, что ночь здесь никогда не настанет, не будет рассвета и яркого дня. Только вечный закат, рас-цветивший пурпуром широкую и величаво текущую реку.
Было тут хорошо и спокойно, хотелось лечь на траву закрыть глаза и вечно слушать шепот волн. Я резко тряхнула головой, отгоняя наваждение. Нет, так нельзя! Я обещала вернуться и я свое обещание выполню. Решительно встав, я начала готовиться к ритуалу. Дело в том, что не-которые сущности можно вызвать только здесь, в мире Вечного Заката, в мире вечного покоя и забвения. С ними можно поговорить и понять чего они хотят от людей. Ходить сюда достаточ-но опасно, и я делала это всего второй раз за всю свою жизнь. Тот мир, куда прихожу погово-рить со Смертью находится на другом берегу этой реки. Там я в безопасности, там я своя.
