И в родительском доме чувство беспокойства не оставляло Ибрагима. Ночью он долго ворочался. Не мог уснуть. С нетерпением ждал рассвета, чтобы отправиться к Давиду и покончить наконец с этим делом.

В сером, ничем не примечательном здании охранник долго изучал его документы. Потом велел подняться на второй этаж, в комнату номер семь. Ибрагим очутился в просторном кабинете, где за массивным письменным столом что-то писал человек в белой рубашке с галстуком.

Занятый своим делом, он не обращал на гостя никакого внимания. Томительно тянулись минуты. Наконец человек этот поднял голову с грубоватыми, но внушительными чертами лица и посмотрел на посетителя тяжелым взглядом. У Ибрагима мурашки пробежали по коже.

Хозяин кабинета встал, оказавшись неожиданно высокого роста.

— Ибрагим? — спросил он резко. Струсивший Ибрагим пробормотал: — К вашим услугам.

Давид молчал, продолжая бесцеремонно его рассматривать. Ибрагим опустил глаза. Давид вдруг рассмеялся:

— Да не дрожи ты так, — сказал он, стараясь придать мягкость своему голосу. — Тебе нечего бояться. Если бы было нужно, мы арестовали бы тебя на мосту Алленби.

Давид раскрыл ящик письменного стола и небрежным жестом бросил на стол иорданский паспорт.

— Возьми, — улыбнулся он. — У нас нет к тебе никаких претензий. И все же я хочу тебя спросить, как поживает Абу-Исмаил?

— Это имя мне незнакомо. Кто такой Абу-Исмаил?

— Ты меня огорчаешь, Ибрагим, — улыбка Давида стала напоминать волчий оскал. — Абу Исмаил — кличка твоего отца. Может ли сын об этом забыть?

Ибрагим улыбнулся, но улыбка вышла жалкой. «Черт возьми, — подумал он, — им известна кличка отца. И вообще, чего они хотят от меня?»

Давид уже не улыбался. Прищурив глаза и сверля Ибрагима взглядом, он приказал:

— Расскажи о своих связях с террористами из ООП.

У Ибрагима заледенело сердце.

— Клянусь вам, что ни одного террориста я даже в глаза никогда не видел.

— Ибрагим, — увещевающим тоном сказал Давид, — ты должен понять одну простую вещь. В этом кабинете не лгут.

— Я не лгу.

— Да? Неужели ты не встречал террористов в лагере беженцев Эль-Хусейни, где живут твои родные? Да там сплошь террористы. Ставка Арафата в этом лагере. Ты что же, за простачка меня держишь?

— Меня не интересуют террористы, — взорвался Ибрагим. — Я не любитель дешевых авантюр. Я ищу работу. Ищу всюду. Мое единственное желание — работать по специальности. Вот я и стучусь в двери всех арабских посольств в Аммане. Я — физик. Мне наплевать на политику.

Давид положил на плечо Ибрагима тяжелую руку.

— Я хочу, чтобы ты видел во мне своего друга. Лишь я в состоянии найти для тебя работу, о которой ты мечтаешь. А сейчас ты свободен.

Ибрагим не поверил своим ушам. Он уже смирился с мыслью, что Давид его арестует. Сунув в карман паспорт, он вышел на улицу и направился к воротам Старого города, не чувствуя жалящих лучей нестерпимознойного солнца. Каждой клеткой тела ощущал он приближающуюся опасность. Вся душа его противилась обворожительно-вкрадчивой любезности Давида. Что-то подсказывало ему, что он еще встретится с этим человеком.

Погруженный в свои мысли, он столкнулся с какой-то девушкой.

— Простите, — смущенно пробормотал Ибрагим. Девушка улыбнулась. Ибрагим посмотрел на нее и обомлел. Таких красавиц он даже в кино не видел.

— Это я на вас налетела, — сказала девушка. — Но раз уж так получилось, то не могли бы вы мне объяснить, как пройти на улицу Кинг Джордж?

Ибрагим оживился.

— Идите все время прямо, — начал было он, но девушка перебила его.

— Я страдаю географическим идиотизмом, и объяснения тут не помогут. Вот если бы вы согласились меня проводить… — И она вновь улыбнулась с милой застенчивостью.

— Охотно, — поспешно сказал Ибрагим. Девушка молчала, но ее смеющиеся глаза согревали душу. Ибрагим и сам не заметил, как рассказал ей всю печальную повесть своей одинокой жизни.

На улице Кинг Джордж Ибрагим пригласил ее в кафе. У него появилось ощущение, что он давно знает эту девушку, что встреча с ней — это подарок судьбы.

— Простите, но мне надо позвонить домой, — сказала она, когда официант принес кофе и пирожные. Девушка вышла и через несколько минут вернулась. Оживленная беседа продолжалась.

— Почему бы вам не поискать работу в Европе или в Америке? — спросила она. — Я сама собираюсь учиться за границей.

«Вот оно, — мелькнула мысль. — Сейчас самое время предложить ей поехать вместе и навсегда забыть об этой проклятой Богом стране».

Он открыл было рот и тут же осекся. Побледнел. В кафе вошел Давид. Его глаза смеялись.

— Хелло, — как ни в чем не бывало приветствовал он Ибрагима, бесцеремонно подсаживаясь к столику. — Сама судьба свела нас вновь. Я ведь забыл пригласить тебя на завтра. Но если мы уж встретились, то почему бы нам не проехаться в моем автомобиле?

Девушка встала.

— Мне пора возвращаться домой, — сказала она с видимым сожалением. Ибрагим почувствовал себя так, словно его обокрали. Ему очень хотелось назначить девушке свидание, но он не решился под пристальным взглядом Давида.

Девушка попрощалась и вышла из кафе. Ушла, словно ее и не было никогда. А Ибрагиму вдруг показалось, что отныне Давид — единственная реальность в его жизни.

Давид привез Ибрагима в свою канцелярию.

— Ты, наверно, уже понимаешь, что будешь работать у меня, — сказал он без предисловий. — Так вот, завтра ты едешь в Амман.

— Что? — переспросил ошарашенный Ибрагим.

— То, что слышишь. Молчи. Я не желаю выслушивать никаких возражений. В дороге будешь запоминать точное расположение баз и военных постов иорданской армии и террористов. Возьми на мелкие расходы.

Давид протянул ему толстую пачку денег.

— Пробудешь у своих родственников несколько дней, чтобы не вызывать подозрений. Потом вернешься. Я буду ждать тебя в этом кабинете. Все.

Ибрагим вышел. Он даже ущипнул себя, чтобы выяснить, не сон ли это. Деньги жгли карман.

— Неужели я вдруг стал израильским шпионом? — спросил он себя.

На следующий день Ибрагим уже сидел в такси. На мосту Алленби пограничник помахал ему рукой, как старому знакомому.

Вначале Ибрагим решил остаться в Аммане навсегда, чтобы избавиться от преследований Давида. Но потом им овладели сомнения.

— Что будет с моими стариками, если я не вернусь? — задал он себе вопрос. — Нет, я не могу подставить их под удар. Давид их со свету сживет…

Ибрагим выполнил поручение и вернулся, надеясь, что теперь его оставят в покое.

Через четыре дня он был снова в кабинете Давида. Молча положил на стол список. Давид даже не взглянул на него. На этот раз он был одет в простую клетчатую рубаху с расстегнутым воротом.

— Молодец, — похвалил он Ибрагима. — Не думай, что мы не знаем расположения всех этих постов. Если проверка покажет, что ты все записал правильно, тебя ждет крупная денежная награда. Жду тебя завтра в восемь утра. Потрудись не опаздывать.

На следующий день ровно в восемь Ибрагим вошел в знакомый кабинет. Он похудел, осунулся. Веки отяжелели от бессонницы. События последних дней дались ему нелегко.

Давид с чувством пожал ему руку.

— Поздравляю, — сказал он. Ты принят к нам на службу. Вот конверт с деньгами. Завтра опять отправишься в Амман. Постарайся проникнуть в лагеря беженцев. Вступи в контакт с террористами. Выясни, где находятся их учебные лагеря. Запиши, где расположены огневые точки. Собери сведения об их командирах. И, самое главное, позондируй почву насчет твоего вступления в ООП. Такой интеллигентный, образованный палестинец, как ты, может рассчитывать у Арафата на приличную карьеру. Жду тебя через неделю. Желаю успеха.

— Но мне казалось, что, выполнив ваше поручение, я буду свободен, — нерешительно пробормотал Ибрагим. — Ради Бога, Давид, оставьте меня в покое. Все эти игры не для меня.

Давид с силой ударил кулаком по столу.

— Ты что же думаешь, что я могу отпустить тебя после того, как ты узнал, кто я такой? — заорал он. — Я считал, что ты умнее. Нет, дорогой. Или ты будешь работать на нас, или получишь пулю. Выбирай.