Свитч кричит на меня, чтобы я остановилась, в то время как он преследует меня. Его тяжелые шаги отдаются по всей лестнице. Я фокусируюсь: сначала одна нога, затем другая. Если я упаду, он достанет меня. Огни наверху мерцают, но не вижу дверь, а я поднялась уже на три пролета на данный момент.

Я следую всё дальше, вынуждая себя не оглядываться на Свитча. Мои легкие горят, а мои ноги кричат на меня, но я их не слушаю. Я заставляю их передвигаться.

Наконец, передо мной дверь. Я тараню её моим плечом и практически падаю, когда она распахивается. Я в подземном гараже. Пустом подземном гараже с яркой оранжевой строительной сеткой и в строительных лесах повсюду.

Я гоню в другой конец по бетону в сторону съезда.

— Стой! — ревет Свитч, а затем пули свистят мимо меня.

Я кричу о помощи во весь голос, пока достигаю съезда и начинаю бежать по нему. Я пытаюсь оставаться с краю, где он не сможет меня пристрелить, так как он продолжает палить в меня.

Когда я достигаю края, мое сердце обрывается. Выход заколочен, а остальное затянуто сеткой. Он достанет меня теперь. Я быстро осматриваю территорию, пока шаги Свитча становятся ближе.

Я вижу крошечный промежуток в древесине и решаю, что это мой единственный выход. Он маленький, но я должна попробовать. Я пропихиваю свою голову и плечи, несмотря на мучительную острую боль, разрывающую мою голень. Он подстрелил меня. Я продолжаю прорываться через свой путь, в то время как его мясистый кулак зажимает внизу мою рану.

Я визжу от боли, пока пытаюсь отбиться от него, падая на землю. Я пинаю и пинаю, прежде чем чувствую ствол пистолета, прижимающейся к моей голени.

— Бл*дь, не двигайся, — кипит он.

Я останавливаюсь, пока он разбивает деревянную баррикаду на щепки. Свитч наклоняется и отрывает моё тело с земли, и я нападаю. Я погружаю зубчатый конец дверной ручки в его шею, и его безжизненные глаза искрятся, поскольку он задыхается, а струя крови брызжет мне в лицо.

Его пистолет выпадает из руки, в то время как я борюсь против него. Я хватаю его пистолет с земли и направляю на него, в то время как борюсь своими ногами. Ручка двери всё ещё в его шее, так что он задыхается и давится, падая лицом на начало мостовой.

Я медленно двигаюсь в обратном направлении, лихорадочно оглядываясь вокруг, чтобы узнать достопримечательность или уличный знак. Я теряю много крови и ужасно хромаю, в то время как двигаюсь. Я не смогу бежать, если Свитч вернется. Однако, судя по тому, как он лежит некоторое время… возможно, он умирает. Моё сердце сжимается от этой мысли, пока я не отталкиваю её. Он собирался убить меня.

И я продолжаю осматриваться, я понимаю, что нахожусь в центре города Канзас-Сити. Всё закрыто. Предприятия не работают. Нет ни людей, ни машин на улице. Сейчас середина ночи, темная и холодная. Всё же я не знаю, на какой я улице. Я должна пойти и обыскать Свитча и забрать его телефон, но я не могу так рисковать.

Так как я достаточно далеко, я отрываю свои глаза от его тела и действительно смотрю, где я. Двенадцатая улица. Здание суда должно быть близко. Я не знаю, есть ли там кто-нибудь, но полицейские всегда вокруг здания.

Я вынуждаю свою раненую ногу хромать дальше, в то время как мое зрение становится туманным. Я опираюсь на фонарный столб, чтобы отдохнуть на мгновение и затем снова передвигаюсь, оглядываясь назад, чтобы увидеть, что Свитч не двигается.

Когда я вижу перекресток с Гранд Бульваром, я знаю, что я близко. Фешенебельный район Канзас-Сити только в нескольких шагах от меня. Между горячими точками ночной жизни и зданием суда я должна увидеть патрульную машину в любую минуту.

Мне смутно известно, что «Дамочки» находятся всего в нескольких кварталах тоже. Я не могу волноваться об этом сейчас. У меня есть пистолет. Мой папа удостоверился, что я знаю, как из него стрелять. Я не великий стрелок, но я знаю, как стрелять из этого оружия, если мне понадобится.

На расстоянии я вижу долгожданные огни патрульной машины «Полицейского департамента Канзас-Сити». Но они поворачивают не туда. Я должна их остановить.

— Помогите! — кричу я во весь голос, размахивая как лунатик.

Они продолжают удаляться.

Я импровизирую.

Я поднимаю пистолет над моей головой и стреляю. Автомобиль останавливается и вспыхивает огнями, делая разворот в мою сторону. Я опускаюсь на колени на тротуар. Когда два офицера подбегают ко мне с оружием на изготовку, я пытаюсь сообщить им, что случилось. Но я не могу разговаривать. Перед глазами рябят точки, и я чувствую, как моё тело покачнулось вперед, прежде чем все погружается во тьму.

Я отказался платить за Эмили. Без предъявления доказательств, что она жива. Мне необходимо увидеть, что она дышит. Сейчас я — дикий зверь, замышляющий прикончить суку, которая уже украла годы моей жизни и угрожает уничтожить единственное, что имеет для меня значение.

Анжелика позвонила мне через час, после того как мы с Джорданом добрались ко мне. Именно тогда этот бардак превратился в ночной кошмар.

Джордан, Девлин и несколько из его парней вместе со мной немедленно помчались по дороге в Канзас-Сити. Эта сука хочет десять миллионов долларов. Деньги, которые она пообещала Дэрилу. Они у меня есть. У меня есть больше — дома, но она не получит и цента из них. Она позволит Свитчу убить Эмили, в независимости от того заплачу я или нет. А Свитч убьёт Эмили. Он будет наслаждаться этим. Сначала он будет мучить её. Вероятно, изнасилует, пока она будет истекать кровью, а затем прикончит её.

Мой единственный шанс спасти Эмили — пойти за ней самому.

Так что я сижу в пабе в Канзас-Сити, из которого я обычно управлял своей бригадой. Я — кипящий сгусток ярости, теперь, когда я увидел в своём телефоне Эмили, рыдающую из-за меня. Не было ничего, чтобы дало подсказку о комнате, где они её держат, или относительно того, где она. К счастью, Зеро — не только серийный убийца, но также технический гений, и сейчас он пытается что-то сделать с моим телефоном, чтобы отследить их местоположение.

— Она жива, — хрипит Джордан.

— Мы вернем её, — заверяет нас двоих Девлин.

Я не отвечаю. Здесь нет другого варианта. Я должен вернуть её.

Дверь паба распахивается, и Гэрри Гарнер, отец Эмили, заходит с четырьмя парнями позади него в боевой экипировке. Решение позвонить ему далось не просто.

— Стало известно что-нибудь? — ворчит он, достигая нашего столика.

Сэмми — владелец паба «Гален», очистил место для меня, чтобы я мог его использовать. Он задолжал мне. Вообще-то, до сих пор должен.

— Почти, — шепчет голос Зеро в ответ.

— Простите, — извиняюсь я перед мужчиной напротив меня.

Он уже потерял свою жену, и теперь его дочь в руках жестокого убийцы. Это моя ошибка. Я должен был завязать всё в узел, когда я вышел, вместо того, чтобы попытаться начать новую жизнь. Жизнь, которую я, бл*дь, не заслуживаю.

— Сынок, это не твоя ошибка, — уверенно произносит Гэрри.

Я остаюсь молчаливым. Мы оба знаем, что это не правда.

Гэрри разговаривает со своими парнями, пока Девлин делает тоже самое со своей бригадой. Джордан и я сидим, уставившись на Зеро, желая о том, чтобы, что он ни делал, прошло быстрее. Я не выживу, если что-нибудь случится с Эмили. Я не могу жить без неё, зная, насколько хорошим может быть мой мир, когда она в нём. Я — ничто без неё. Ничто.

Зазвонил телефон Гэрри, и его брови хмурятся, пока он смотрит на него.

— Гарнер, — отрезает он — Где? Я буду там!

— Она в Больнице Трумэна, — объявляет Гэрри, и меня потряхивает от облегчения и паники. Джордан уже на ногах, бежит к двери, но я прирос к своему месту.

— Шарп! — ревет Джордан.

— Иди, — приказываю я, смотря на Гэрри.

Он кивает, как только понимает. Я должен закончить это.

— Ты заканчиваешь это и тащишь свою задницу в больницу, — указывает Гэрри. — Возьми моих людей с собой.

Я даю ему понять взглядом что то, что я собираюсь делать не будет и близко легально. Мужчина ухмыляется мне, а затем разворачивается на пятках. Как только они с Джорданом исчезают, я поднимаюсь на ноги.