— Привет! — быстро отвечает Клайд, когда я звоню ему.

— Где дом Донована? — рычу я.

— Что случилось? — обеспокоенно спрашивает он.

— Коди не появился и не отвечает.

— У него вероятно похмелье. Высыпается, чтобы избавиться от него, — произносит он пренебрежительно.

— Он сказал, что не будет пить, и я не могу также дозвониться до Хантера. Что-то не так.

— Это примерно в двадцати милях к северу от Блюфсайд. Находится в четверти мили от съезда с шоссе на утёсе. Ты не пропустишь его.

— Спасибо, — ворчу я.

— Дай знать, как найдешь его.

— Договорились.

Я отключаюсь и залезаю в свою тачку. Так-то уже за полдень. Вообще-то, я надеялся на тихое воскресенье с Коди и Эмили. Это такое странное желание для меня, что я даже более взбешен от того, что его всё ещё нет здесь. Я не могу сходить с ума от того, что Эмили проводит время с Джорданом. Я полностью монополизировал её время в течение недели. Она заслуживает провести день со своим другом.

Я бы хотел быть достаточно хорошим парнем, чтобы говорить, что я не обеспокоен этим. Я могу рационально понимать ее потребность продолжать общаться с друзьями и посвящать себя кафе — делом ее жизни. Мой примитивный мозг превращает рациональность в дерьмо и хочет держать Эмили рядом с собой во время каждого вдоха, который она делает. Не то, чтобы я скажу ей об этом.

Я ускоряюсь на двухполосном шоссе и стараюсь утихомирить своё раздражение. Коди шестнадцать. Он будет делать дерьмо подобно этому. Он будет напиваться и всё просирать. Он будет забывать мыть посуду. Он будет устраивать вечеринки, громить мой дом. Он — ребенок, а дети всё просирают. Я знаю это. Я сам делал это. Я все ещё, бл*дь, и сам до сих пор так делаю.

Я вижу массивный особняк, выступающий на утёсе, и двигаюсь по следующей подъездной дорожке с воротами. Открытые ворота витиевато украшены декоративным литьём, демонстрируя фамилию — Донован, пока я двигаюсь через них. Я не прекращаю объявлять о своём приезде. Если вы оставляете ваши ворота открытыми, не ожидайте, что люди будут это уважать.

Я останавливаю машину на круговой дорожке рядом с массивным фонтаном, усеянным пластиковыми стаканчиками и другим мусором. Вечеринка явно вышла из-под контроля. Машины припаркованы повсюду, включая ухоженную лужайку. Один автомобиль разрушил живую изгородь.

Я потираю от разочарования рукой свою щетину, прежде чем двигаюсь дальше. Я звоню в дверной звонок рядом с массивными двойными дубовыми дверьми и вижу людей суетящихся вокруг через непрозрачные стеклянные панели, расположенные в древесине.

Я продолжаю нажимать на звонок с постоянным упорством. Наконец, я вижу фигуру, шагающую к двери. Это — мужчина. Не подросток. Я могу это определить по его размеру и походке.

— Я могу вам помочь? — спрашивает он, пока тянет дверь, открывая ее.

Он одет в джинсы и свитер, его почти черные волосы стилизованы в сплошной модный беспорядок. Он не выглядит с похмелья. Он также выглядит слишком старым, чтобы устраивать вечеринки для старшеклассников, но слишком молодым, чтобы быть родителем.

— Коди Мэттьюс, — ворчу я.

— Приятно познакомиться, Коди. Что тебе нужно?

Гребаный идиот.

— Я ищу своего брата — Коди Мэттьюса, — рычу я.

— О. Я не знаю его. Ты пробовал ему позвонить?

Придурок передо мной, как мне кажется, не хочет меня впускать. Он стоит в дверном проеме, придерживая дверь, закрывая проход своим телом. Что он скрывает?

— Ага. Я пробовал звонить. Теперь я здесь, чтобы посмотреть. Ты собираешься впустить меня или мне пододвинуть тебя? — огрызаюсь я, сытый по горло этим дерьмом.

— Послушайте, я понимаю, что вы беспокоитесь или что-то в этом роде, но я не впущу Вас в мой дом, — парирует он, пытаясь задобрить меня.

— Как тебя зовут?

— Брендон Донован, — произносит он так, как будто это должно что-то для меня значить.

— Это может произойти двумя способами. Ты двигаешь свою грязную задницу с моего пути, и я собираюсь поискать своего брата без тебя и проблем. Или, я собираюсь отпинать твою задницу, а потом я поищу своего брата без тебя и проблем. Сделай правильный выбор.

Я начинаю двигаться к нему, как только прекращаю говорить. И моментом позже пистолет упирается в моё лицо.

— Ублюдок, ты, бл*дь, знаешь, с кем ты имеешь дело? — угрожает он, его светло-серые глаза мерцают властью.

Ошибка.

— Да мне по хрену кто ты, — грохочу я, прежде чем легко разоружаю его, захватывая дуло и выламывая его запястье.

Как только его оружие находится в моих руках, я бросаю его в фонтан и запускаю кулак ему в морду. Еще три удара, и он недвижимой кучей валяется на полу.

Я следую в дом, сканируя каждое бессознательное тело, на которое наталкиваюсь. Многие обнажены или на половину одеты. Лица вымазаны исчезающей краской, а костюмы неузнаваемы. Я также не нахожу большого количества подростков. Что, бл*дь, происходит?

Женщины, которых я пропускаю, выглядят очень знакомо. Не то, что бы я знал их, но знаю, чем они занимаются. Шлюх легко определить, даже если они высококлассные. Однако чтобы здесь не происходило вчера вечером, это не была вечеринка старшей школы на Хэллоуин. Мой желудок сжимается, пока я передвигаюсь из комнаты в комнату, не находя Коди.

Я расчищаю свой путь через главный этаж чудовищного дома. Брендон все ещё недвижимая куча на полу, в то время как я забираюсь по лестнице на второй этаж. Спальни переполнены. Тела перепутаны друг с другом, некоторые стонут, в то время как они приподнимаются, другие в блаженном неведенье, пока я снимаю их маски или переворачиваю в поисках моего брата.

Его здесь нет. Я обошел несколько тысяч квадратных метров, а его здесь нет. Я вибрирую от ярости, когда спускаюсь вниз по лестнице, то нахожу стонущего Брендона. Быстрый пинок по его затылку, и он снова в отключке.

Подвал — это единственное оставшееся место. Пока спускаюсь, я понимаю, что вхожу во что-то очень похожее на темницу. Здесь настолько темно, что горстка тщательно встроенных светильников совершенно не помогает. Я избегаю смотреть на орудия пыток и устройства бандажа и фиксирования, которым пронизано это место с ещё большим количеством тел, и продолжаю свой путь к дверям в задней части открытого пространства.

Я открываю первую из них и встречаю мужчину слишком жестко вбивающимся своим членом в девушку с клыками, одетую в черный кожзам. Они не обращают никакого внимания на меня. Я оставляю их и вхожу в следующую комнату. Здесь черно как смоль, без включённого света.

— Коди! — кричу я, доставая телефон, чтобы использовать его как фонарик. — Хантер!

Я вожу телефоном вокруг комнаты и нахожу дверь. Я продолжаю свой путь, радуясь, что нашел выключатель на стене снаружи, тогда как понимаю, что это туалет.

Когда я дергаю следующую дверь, чтобы открыть ее… гнев не может описать то, что высвобождается внутри меня. Я падаю на колени и прижимаю к груди искалеченное тело моего брата, прежде чем выхватить телефон, набирая номер.

— Что хорошего, Шарп? — радостным тоном отвечает Девлин.

— Отследи моё местоположение. Доберитесь до дома Донована, сейчас, — рычу я.

— С чем мы имеем дело? — его тон немедленно становится серьезным и холодным.

— Коди на хер ушатали. Хантера тоже. А также с ними девочка лет двенадцати на вид.

Все трое дышат, но плохо выглядят. Мой мозг работает с невероятной скоростью, пробуя собрать по кусочкам сцену передо мной.

— Десять минут, — ворчит он, прежде чем отключиться.

— Коди, — я прошу его очнуться, пробегаясь рукой по его голове.

Его лицо выглядит покалеченным и опухшим от побоев, которые на него обрушились. Костяшки его пальцев похожи на сырое мясо гамбургера от попытки сопротивляться. Я опускаю его обратно вниз на пол и приподнимаю его рубашку, чтобы выяснить, что всё его туловище в гематомах и синяках. Он весь покрыт запекшейся кровью от гигантской глубокой раны с боку на его голове, он едва дышит.

Настолько плохо выглядит мой брат, но Хантер ещё хуже. Единственная причина, откуда я знаю, что это он, только из-за его ярких зеленых сникерсов, которые он всегда носит.