Смех в зале.

Аки Йошида. Asahi Shimbun. Япония.

– И как определить вероятность рождения у пары нормальных людей фэйри?

О.П.

– Здесь я бы показал сложную математическую таблицу с вероятностями (они существуют и постоянно уточняются), но вряд ли до некоторых простых граждан дойдет.

В зале снова смеются.

О.П.

– Мало того, мы знаем случаи, когда у взрослых фэйри рождались абсолютно нормальные дети. Тут еще огромное поле для работы.

Аки Йошида. Asahi Shimbun. Япония.

– То есть гарантий никаких?

О.П.

– Сегодня считается, что если ребенок, родившийся у родителей живших после эпидемии 1918 г нормальный и его супруг/а тоже, то и дети у них будут абсолютно нормальные. Более того, не каждый переболевший обязательно передает соответствующий ген по наследству. Иначе бы обычных людей сейчас осталось крайне мало. Изменения коснулись фактически не более 5 % населения земли. Если один из родителей фэйри – вероятность рождения фэйри от 50 до 75 %. То есть может быть и обычный, но внук их хоть и с меньшими шансами может неожиданно родиться не типичным человеком. При этом никто не может обещать отсутствие нового коварного вируса. Это данность. Если угодно воля божья.

Чжан Лин "Жэньминь Жибао". Китай.

– Есть факт – у людей переболевших определенным штаммом гриппа рождаются фэйри. Нас это ждет и в дальнейшем? Но как я тогда могу быть уверенным что у женщины с которой я встречаюсь папа или мама не переболели? Они сами могут быть не в курсе.

О.П.

– Сегодня никак, если в семье раньше таких случаев не было, но наука не стоит на месте. Но вы лучше задумайтесь о перспективах. Если человечеству удастся полностью расшифровать ДНК и вычислить необходимые спящие гены оно ведь сумеет жить в любых условиях. Под землей, под водой, в космосе!

– Человек должен оставаться человеком!

О.П.

– Являлся ли человеком Гитлер? А Чингиз-хан? А Джек Потрошитель? О, в физическом смысле, безусловно они самые настоящие люди, но в психологическом? Так вот фэйри именно в психологическом люди, не хуже любого сидящего в зале. Можно воспитать ребенка любящим свою страну патриотом, а можно заставить ее ненавидеть несправедливым отношением. Но это ведь и обычных людей касается, не правда ли? Физически они отличаются. Как не похожи скажем лилипуты, которых никто ни в чем ужасном, насколько мне известно, до сих пор не обвинял.

Герхард Штрам. National Zeitung. ФРГ.

– Я согласен с вами. Что лучше, быть Васпом[3] или индусом? А может итальянцем или русским? От тебя это не зависит. Боюсь это философская проблема и мы здесь не для того собрались, чтобы бессмысленно спорить. Меня занимает другой вопрос. По вашему мнению очень вероятно, что фэйри рожались и раньше. Недаром есть соответствующие легенды о подменышах и странных существах в лесах, так?

О.П.

– Да.

– И куда ж они в прошлом подевались?

– Мне представляется туда же, куда неандертальцы.

– Простите?

– Поскольку я не археолог, то не могу точно сказать, просто перебили ли их или скушали древние люди, но вещь это достаточно известная и обтекаемо именуется «неандертальцы не выдержали конкурентной борьбы». Может быть детей с резкими отличиями тоже того… Как в Спарте. Со скалы. Достаточно известно и сегодня во многих странах такие дети имеют минимальные шансы выжить. И речь идет не об отдельных случаях, когда испуганные родители делают это, чтобы не узнали соседи, а о вполне нормальной государственной политике.

Джордж Скот. New York Times. США.

– Мне бы хотелось узнать, как с отношением к фэйри обстоит в СССР.

О.П.

– Очень хорошо. Они имеют все права и обязанности гражданина.

– Все в полном счастье? А вот у меня несколько иные сведенья. Об опытах, которые проводятся государством над этими несчастными. Об отправке в ГУЛАГ по вздорным обвинениям.

Пауза.

О.П.

– Когда меня пригласили сюда, заверили, что речь будет идти о науке. Политика как бы не предусматривалась. Но раз уж речь зашла об этом, позволю себе напомнить, что не дело кидать камнями, проживая в стеклянном доме. Не представителю США, придерживающемуся политики. сегрегации для части собственного населения рассуждать о нарушениях закона. Насколько мне известно президентский Указ от 1935 г о передаче детей фэйри из родных семей в специальные заведения так и не отменили. Джордж Скот. New York Times. США.

– Он давно не выполняется!

– Во время эпидемии 1964–1965 годов в США 50 тысяч беременных женщин переболели краснухой, в результате чего родилось 20 тысяч детей с врожденными уродствами. Многие из этих детей умерли, а многие остались слабоумными; затраты на их лечение и содержание оцениваются во много миллиардов долларов; но как оценить горе и страдание их родителей и семей. Тем не менее никто этих детей насильно не отбирал и в интернаты с решетками не отправлял. И где люди «созданы равными и наделены их Творцом определенными неотчуждаемыми правами»?[4] А уж про дискриминацию при приеме на работу сами же американские газеты пишут многословно. Да вот беда, замечательное государство предпочитает не замечать. Желаете возразить?

Реплика из зала.

– Наши хоть уехать могут.

О.П.

– А советским нет необходимости.

Возгласы.

– Что он делает?

– Черт возьми, да он же оборотень!

– У него были линзы на глазах.

О.П.

– Любой моралист если он чего-нибудь стоит, просто обязан подкрепить слова действиями. Я ходил в обычный детский сад и школу. Служил в армии, учился в МГУ и получил, как видите за свою работу наиболее престижную международную премию за достижения по физиологии или медицине. Вы можете назвать граждан США-фэйри, имеющих такую возможность, а господин Скот? Обычно я не ношу линзы на глазах. Мне нет необходимости скрывать свою сущность среди советских граждан, но сейчас опасался задеть нежную демократическую душу американцев. Вдруг из питьевого фонтанчика могут употреблять только белые граждане США, а находиться в одном зале с фэйри их сильно пугает.

Дружные аплодисменты присутствующих журналистов.

– Да, да, – отмахнулся медведь Дима. – Этот вечный плач со страхом пополам от чистопородных людей. Мне такое состояние нравится, уютно и комфортно. В жизни ничем не заболел. Не будем отвлекаться.

– И какой тираж? – сдаваясь спрашиваю.

– Да так, всего тридцать семь тысяч.

– Не густо.

Про себя я прикинул размен вероятного гонорара и пришел к напрашивающемуся выводу – на эти доходы существовать не удастся. Хобби, не иначе. Ну мне пофиг.

– В наше время с бесплатными читалками и Интернетом – не самый худший результат, – почти обиделся Дима.

– В каком смысле бесплатными?

– В прямом. Выкладывают на сайт находящийся за границей и скачивай сколько хочешь. Мне – шиш.

– Дикие вы люди в Союзе. У нас такое не проходит.

– Не будем обсуждать всякие глупости, ладно?

– Почему нет? Как собственно твоя фамилия?

– Коренев. Я псевдоним не брал!

– Не слышал, – покопавшись в памяти, сознаюсь. Потом дошло как это смотрится для писателя обидно и поправился, – я на русском вообще не читаю.

Ну кроме научных статей и книг известных достаточно широко, но это дело другое. Не люблю художественную литературу на иностранных языках. Тем более из славистики. Либо тургеневские девушки, либо зэки. Не волнует. Научные тексты другое дело, но обычно на английском без всяких сложностей можно найти.

– В последний раз пытался классику еще в школе, – говорю для собеседника. – Этот… Достоевский. Сложная русская душа. Такая чушь! Простых людей в принципе не бывает.

– Ты сталкивался. Иной тихий, хороший, спокойный, вежливый, а потом такое выкинет!

– Я не про бытовуху. С теми все ясно. Выпил, дал жене ножом или приятелю под ребро и тут же спать завалился. Утром рыдает и 911 звонит. Не-а. Бывают такие кадры… Стоп. Я про чего? Ага! Про литературу. Лежит ленивый русский барин и ничего не делает. Вокруг суетятся и умоляют делом заняться. Тьфу. Бывший холоп покупает у барыни именье. Ай, какие страсти. Не умеешь вести хозяйство, не выдумывай про тонкие душевные устремления. Или это… «Преступление и наказание». А то я не видел русских бандитов. Совесть у них – щаз. Два раза.