- Нравится зданьице? - с обыденностью в голосе поинтересовался Аноним.
- А то как?! - восхищенно ответствовал я, - Этакое не может не нравиться!..
- Вот вам, Непруха Викторовна, за ваше круглосуточное бдение на молочишко, - выкладывая на стол седовласой консьержки нечто купюрное, вымолвил мойодномоментно и попутчик, и собутыльник.
- Балу-уете, Аноним Генрихович! - резво сметая подношение со столешницы, залебезила старушенция, - Я ж вам по гроб жизни того... Отслужу-у-у! Здесь же не только на молочишко, а и на пятилитровку конкретно убойногокрепленогопивасика "Пузо"!
- Яйца чего-то стало ломить не по разу на дню, - пожалобился Аноним.
- К дождю, блин, к дождю, Генрихович! - угоднически отреагировалабодрячковаяконсьержка, - Яйца - это вам не щебенка! Моментально метеорологически реагируют!..
- Так в любую ж погоду раскалываются,- озабоченно разминая в промежности,промолвилАноним.
- Так, если что, я могу и помассировать! - несказанно обрадовалась Викторовна, -Только свистните, и я тут же как тутв любое время суток у ваших волосатых ног!
- Не сто-оит, - направляясь к лифту, как мне покажись, с неким стеснением сугубоконфиденциально для меня пробормотал мой приятель. Пробормотал и, скособочившисьмногозначительным взглядом, добавил: - Некогда ведущая урологша Кремлевской ветеринарной лечебницы. Правда, в последнее время ударилась в наро-одную(!) медицину... Все натиратьбы ей всяческой гадостью, в зловонных травянистых настоях отпаривать, маять засосными поцелуямии... варварскимассировать вплоть до умопомрачительных гематом...
Надо признаться, эффект от всего нулевой...
Десятиперсонный элитный лифт вознес нас к седьмому этажу подошвенноласкательно и головонесотрясательно. "Для людей делано! - восторженно помыслил я, - Не для скотины."
- Ты эт... Не стесняйся, Вениамин, - шурудя ключом в замочной скважинеусыпанной блескучими стразами двери, пробормотал Аноним, - Чувствуй себя как дома, но и...не забывай, что в гостях. Мы ж с тобой впервые пьянствуем. И откуда мне знать, каков ты во хмелю?
- Оно понятно -непредсказуемо, - согласился я, озаботившись тем, что и Аноним поведенчески мне в пьянстве неведом.
- То-то и оно, - смахнув со лба испарину, вымолвил, судя по всему, элитно проживающий бомж.
"А вдруг да и вовсе?! - неожиданно для себя мысленно обеспокоился я, - А вдруг да и абсолютно чужую квартиру вскрывает грабительски?!А я потом как сообщник ментовскую зону топтать?!"
- Погодь, - придержал я за рукав Анонима, - Ты это... Ты, преждечем свой ключ во всякую скважину пихать, предъявил бы мне - старшему лейтенанту МПАХа - свой паспорт с тутошней пропиской!
- Изволь, - протягивая мне паспортину, ничутьне заартачился мой собутыльник.
И ту-у-ут(!!!) дверь распахнулась, гулкодолбанув его по лбу! Аноним свел глаза к переносью, пошатался словно пьяный моряк в шторм на палубе, но в конце концов все-таки устоял...
Итак, не медля ни мгновения, впроем распахнутой двери резво вышагнула вооруженная массивным черным пистолетом явноимпортной марки одетая в голубой махровый халат остроносенькая, лупоглазенькая, сухощавая и довольно-таки свежая личиком брюнетка лет сорока. Не замечая меня, она, сокрушенно ахнув, кинулась к Анониму и принялась суетливо растирать его лоб, сопровождая сиеостужающими дутьем из своего миниатюрного ротика и прикладыванием вороненой пистолетной стали.
- Прости, Аноним! - запричитала пусть и не красавица, но и далеко не страхолюдина, - Прости меня - дуру набитую!
Покажись, что домушник в замке ковыряется! Вот и решила шибануть его дверью,дабы охоту к преступности напрочь отбить -чтобы впредь гнусу было неповадно!..
Ты-то всегда жбыстрехонькозамок отмыкал! А тут чего-то замешкался... Иэлектронныйглазок почему-то отказал. Не видно ни зги. Вот и решила, что его объектив воры жвачкой залепили. Как на прошлой неделе у Ивановых...
- Да ладно. Чего уж там? - одной рукой подцепив свой с грохотомвыпавший желтокожий кейс, а другойотколупывая от окуляра дверного глазка кем-то налепленную бэушную жвачку, примирительно пробормотал дверью ушибленный, - С кем не бывает? Кто не ошибается?..
Знакомься, Снегопадов, - обернулся ко мне Аноним, - Моя супруга Грыжель Казимировна.
- Можно просто - Грыжа, - пригласительноуказуя пистолетным стволом в коридор, радушно разулыбалась отчаюга, - Проходите. Не будьте стеснительны...
Мы вошли...
- Ну я ж говорила: не воры, мол, -непринужденно помахивая до несуразности огромной скалкой, выжигательно украшенной черепом с перекрещенными костями, проворчала конопатая, облаченная в кумачовый сарафан бабенция годков этак с полсотни, - Вот всегда ты, Грыжа, в панику вдаришься! Закусишь удила, хоть за хвост, хоть за гриву оттаскивай! И, заметь, хрен когда оттащишь!..
- Знакомьтесь, э-э-э..?- обшаривая меня вопрошающим взглядом, замялась Грыжель Казимировна.
- Вениамин. Вениамин Дракулович... Снегопадов, - разрядил я атмосферу неловкости.
- Достойное, надо сказать, отчество! Не был ль ваш папа вампиром?- вкрадчиво поинтересовалась хозяйка, тщетно пытаясь засунуть пистолет в подмышечную кобуру, пришпандоренную к выполненной в виде телесного цвета крупнодырчатого бюстгальтера сбруе, свисающей от макушки роскошно багетированного овального зеркала.
- Нет, -разочаровал, как покажись, я Казимировну, - Отец мой не из вампиров.Был печником, а на досуге любил порыбачить... А оружие-то в кобуру-у(!) надо б засовывать, а не в ее отражение в зеркале, - пришлось надоумить демонстрирующую пример смехотворной рассеянности.
- Ах! - изумленно воскликнула Грыжа и тут же сноровисто погрузила пистолет по назначению...
Уморительно отхохотавшись совместно с присутствующими по поводу своей неуклюжести, Казимировна, осушая тылом ладони повлажневшие глаза, указала накумачово осарафаненнуютетку со скалкой:
- Наша, кхе-кхе, домработница. Сауна Никаноровна. Будьте добры любить и жаловать!
- Очень приятно! - произнес я, протягивая Анониму его так и оставшийся в моей рукепредъявленный на лестничной площадкепаспорт, - Вениамин я... Дракулович, как уже было объявлено ранее.
- Я-ясненько, - в медленном ритме постукивая своей воистину богатырской скалкой по ложбине полураскрытой ладони, меланхоличноотреагировала невозмутимая домработница, - Веник, значит... Поня-ятно.
Ну я пошла, что ли? На стол надобно бдонакрывать, -ковыляя в квартирные недра, пробурчала под нос Никаноровна...
- Вениами-ин! Ты взгляни-ка на него-о! - вдруг всполошилась неугомонная анонимская супруженция, - Он же того-о! Глазенки закати-ил и помути-ился рассу-удком!
- Да не волнуйтесь вы, Гжель Казимировна, - не разгибая спины разуваясь личиной к порогу, подуспокоил я, - Накатить бы ему граммов полтораста, и вновь в норму войдет.
- Ну какая я тебе Гжель?! - пуще прежнего нервозно закипятилась мадамка, - Гр-ры-ы-ы(!!!)жель я! Запомнить нетрудно ж! - и тут за моей спиной завязалась какая-то борьба, сопровождаемая охами, ахами и натужным сопением, - Да помоги-и-и ж мне-е-е!!! - во всю глотку возопила не Гжель, - Он сожре-ет мой пода-арокна Па-асху- свой нове-е-ехонький па-аспорт!!
Я, пинательно досбросив второй кроссовок, резко развернулся на пяточках и стал свидетелем несказанно потрясшего меня зрелища:Грыжель, завалив Анонима на паркет, хотя и крайнеэнергично, но и безуспешно пыталась разжать его челюсти, дабы извлечь из них частично зажеванный паспорт!..
- Да помоги ж мне, слюнтяй недоделанный! - сверкая на меня разъяренным взором, взмолилась тигрица в человеческой плоти.
- Я помогу! - опередила мой почти уже начавшийсяпаспортоспасательный порывСауна Никаноровна,на удивление резво подскочившая с занесенной над головойбогатырской скалкой, - Кокну разок по башке в зону "Зю, номер три", и забирайте с богом себе документацию! - огласила она свой бесхитростный метод.
