Михаил, опять не сумевший приготовиться к самостоятельному отпору, бросил все и убежал к зятю в Литву. Жестоко пограбив южные и восточные уделы Тверского княжества, Минин вновь посадил Еремея в Городке и, пожалев людей на штурм хорошо укрепленной Твери, вернулся к концу августа в Москву.

К тому времени Великого князя уже не было в столице. Увидев, что на Тверь ему пойти не дадут, он навалился на Бобра, выпытывая все подробности его поездки по северным владениям князя Владимира и с таким жаром интересуясь новым устройством войска, что Бобер лишний раз уверился в успехе своей деятельности. В конце же концов все разговоры пришли к естественному (главному для Великого князя) моменту: надо бы где-нибудь подраться! Самому! Возразить Бобер не мог. Да и не хотел. Действительно надо. Пора! Где? Тут и думать особенно не приходилось. И повез Бобер шурина на Окский рубеж.

* * *

- Почти от Каширы свистят, - Филя напряженно вслушивался в утренние звуки над Окой. Бобер, Дмитрий, Владимир и Миша Бренк вторую неделю встречали рассвет pядoм c Филeй, нaдeяcь услышaть что-нибудь о приближении татар. Свист сейчас ясно слышали и они, только не понимали, что он означает.

- Хоть от Рязани, да толку что? - сонно проворчал Дмитрий. - Каждое утро свистят, а...

Филя резко взмахнул рукой - тише, мол! - и князь прикусил язык, а все остальные в дозоре встряхнулись и замерли. Филя слушал, коротко отсвистывался, снова слушал, снова отсвистывался, лицо же его выказывало все больше и больше возбуждения. Когда пересвист закончился, глаза его, широко открытые, круглые, как у кота, горели огнем. Он стукнул кулаком о землю:

- Татары! Четвертая застава отсюда. Пока за рекой. Много!

- Много - это как?! - вскинулся князь. Филя беспомощно пожал плечами:

- Много.

- Да как же так! - Дмитрий рывком приподнялся и сел на пятки.

- Свистом не передашь,- виновато понурился Филя.

- Так гонца надо! Скорей! - князь возмущенно оглянулся на Бобра. Тот тоже приподнялся на колени, но смотрел спокойно:

- Не горячись, князь. Гонец уже в пути. Через час, а то, гляди, и раньше будет здесь. Только его перехватить надо, - он глянул на разведчиков, те зашевелились подниматься, -а то промчит мимо, в Лопасню. Тогда все и узнаем. А ты, Филя, свисти в Лопасню: в городе - тревогу, а всю дружину на конь - и сюда.

* * *

Дмитрий в ожидании гонца извелся. Ему казалось, что надо скорей что-то делать, но и глупым мальчиком показаться не хотелось.Тем более,что не только Бобер, но и брат, вели себя слишком, на его взгляд, спокойно, посматривали как будто даже и сочувственно.

"Этот-то сопляк чего важничает?! Вот что значит - в деле побывал! Уже свысока смотрит. Не-ет! Мне без драки дальше никак!" - он примечал в окружающих чего и не было и уж тем более не мог догадаться, что спокойствие Владимира проистекает лишь от абсолютного доверия к Бобру, от неколебимой уверенности,что тот всегда все сделает как надо и когда надо, и нечего над этим зря голову ломать.

Хорошо - гонец примчал скоро, и часа не прошло. Он рассказал, что вчерашний разъезд, посланный за Оку, когда расположился на ночевку (верстах в 30-ти от реки), заметил на горизонте огоньки. Поехали, узнали. Татары, человек 300-400. Никаких кибиток, все налегке, по-боевому. Ну, разъезд назад рванул, к утру вернулись и вот...

- Верст тридцать-сорок, говоришь? - Бобер хмурился, покусывал губу. Тогда неизвестно еще, где они на берег выйдут. Попрут вдоль по бестолковой к Лопасне. Хотя... С четырьмя сотнями сабель на город?.. А переправа путевая только перед вами.

- Да, князь, от нас ни вправо, ни влево... Хотя татарину, да еще налегке, переправа нигде не страшна.

Дмитрий ел Бобра глазами, даже рот приоткрыл - так слушал. Владимир смотрел спокойно, ждал решения.

- Следить-то - куда пойдут, оставили кого? не забыли?

- Обижаешь, князь! Чай не первый год замужем.

- Ну ладно, ладно. Ты вот что... Возвращайся.

- А Лопасня?

- Зачем теперь? Возвращайся. Скажи, чтоб приготовились сматываться. Все убрать, спрятать. Пусть Федор гонцов пару пошлет в ближние деревни. Чтоб разбегались и прятались. Если именно к вам подойдут, сыпаните стрел через реку, может, остановятся, подумают. Если же с ходу начнут переправляться - уходите. Сюда, в эту сторону. Следов постарайтесь не оставить, исчезли - и все. Узнаете что насчет их продвижений, сразу сюда весть. Хотя... мы сейчас за тобой следом, - и когда гонец пошел садиться на коня, весело обернулся к князьям: - Ну, братья-разбойники, кто тут хотел подраться?

Дмитрий заулыбался и сразу успокоился.

- Хотя, впрочем... Вдруг они через реку забоятся?

Дмитрий взвился:

- Тогда самим надо за реку!

- Можно и самим. Только мечей у нас для этого маловато, - и Бобер не на шутку забеспокоился: "Если и этот как брат смелый окажется, впору бросать все к чертям - и в монастырь".

* * *

Татары не успели подойти к реке, когда князья с Мишей Бренком, своими девятью отроками и почти всей Филиной заставой (еще 17 человек) подошли к переправе. Потому разведчики на броде, а здесь располагалась самая крупная застава - 39 человек, самостоятельно ничего не предприняли, лишь успели подготовиться к бою: снарядились, замаскировали дорогу к заставе, да стащили с подворья и попрятали по укромным уголкам свое нехитрое добришко на случай, если заставу все-таки обнаружат.

Татары оказались разбойниками опытными. Они шли прямо к переправе и, очевидно, знали не только ее расположение, но и то, что она охраняется. И это было вовсе неудивительно, потому что переправа была самой мелкой и удобной на всем расстоянии от Каширы до Лопасни, а охранялась она и до Бобра, правда, не постоянно, а наездами, но вполне регулярно, и было это заведено с незапамятных времен, во всяком случае, задолго до татар.

Всадники появились на противоположном высоком берегу сразу в большом количестве, в полной боевой готовности: шлемы с бармицами, щиты на руке, луки наготове, - и сразу широким веером сыпанули через реку. Когда разведчики, помня приказ, приготовились обстрелять гостей, Бобер, чего-то там себе решив, остановил их. На недоуменные взгляды отозвался тихо:

- Черт с ними! Спокойней пойдут. Нет резона их настораживать. Они сразу вглубь наладятся, к добыче. А мы за ними. Пока дружина не подойдет.

- А подойдет?

- Посмотрим на переправе, сколько их. И в зависимости от этого либо сразу... Либо вечера придется подождать.

* * *

Налетчиков оказалось около трех сотен, у каждого на привязи вьючная лошадь. То есть это был обычный мелкий грабительский набег, расчитанный на внезапность и безнаказанность. Чтобы не столкнуться с ними, Бобер не стал высовываться из удобной чащи на порядочном расстоянии от переправы. На этом берегу татары шире развернули свой веер, привычно выискивая, нет ли чего подозрительного с флангов, но, наверное, ничего подозрительного не углядели, так как быстро съехались в плотную группу и помчали прочь от реки.

- Федор, останься здесь с парой-тройкой человек, встреть дружину. И поглядывай, чем черт не шутит, не появится ли еще кто с того берега. А мы за ними.

Бобер подъехал к Дмитрию и тихо, но чтобы слышал и Владимир, проговорил:

- Ну, князь, смотри! Первый бой - не шутка, потому не зарвись. Слушай меня. Только слушай и исполняй! Сможешь это - сможешь и биться, и командовать. Не сможешь - не обессудь. А то были тут у нас храбрецы... - и зыркнул на Владимира (тот покраснел н потупился).

- Постараюсь, тезка, - севшим голосом ответил Дмитрий.

"Кажется, волнуется. Ну и слава Богу!"

* * *

Татары пошли вперед очень ходко. Разведчики едва поспевали за ними, так что о том, что подошедшая дружина догонит, не могло быть и речи. Пока Бобер надеялся, что первая попавшаяся на пути деревня задержит налетчиков. Однако ни первая, ни вторая их не остановили. Увидев, что они невелики, да к тому же совершенно пусты (успел Федор предупредить!), татары даже поджигать их не стали (вероятно, чтобы не будоражить окрестности), а, разметав по улицам пух и перья обезумевших кур, без остановки помчались дальше.