- Пусть гонцов впереди себя шлют, я каждый час должен знать, где вы, когда подойдете.

- Передам, князь.

- Ну все. Гони!

Но гонец медлил:

- Значит что, завтра уже и... Битва?

- Почти наверняка А что? Боязно? - Бобер смотрел насмешливо.

- Да не... Просто... Неожиданно как-то... - гонец зябко поежился в седле.

- Не бойсь, брат. Бог не выдаст, свинья не съест. Переставать пора бояться. Ну езжай, а то так и князь Дмитрий Константиныч опоздает.

- Не опоздает! - гонец повеселел. - Все исполним как надо! - и развернул коня.

К этому моменту татары совсем убрались с берега и князья, разъехавшиеся по своим полкам, вновь вернулись к Бобру.

- Ну, господа нижегородцы, - налегая на "о", передразнивая волжский говор, задиристо обратился к ним Дмитрий, - кажется, час настал. Как настроение?

- Да уж скорей бы,- озабоченно вздохнул Василий. Семен помалкивал, бегал глазами, а Иван глядел веселей всех:

- Настроение - драться! Но почему час настал?

- Отец ваш весть прислал: завтра будет здесь. Ведет почти пять тысяч конных, стало быть, численный перевес уже наш и надо скорее ударить. Пока к ним кто не приперся.

- И как же? Будем заманивать?

- Будем. Слушайте внимательно и выполняйте точно! Ты, Василий Дмитрич, сразу, сейчас же отправляй пешцев.

- Куда?

- Сейчас все скажу. Как только стемнеет, на месте лагеря и перед ним, ближе к берегу, на виду у татар разводить костры, побольше костров, а самим сворачиваться. Первым, как только будешь готов, уходишь ты, князь Семен.

- Стрелки?

- Со стрелками, все вместе, полк полностью. Оставь лишь с полсотни, чтобы за кострами последили, не дали погаснуть до нашего ухода.

- Хорошо.

- Идешь до той поляны, о которой говорили, уходишь в дальний ее конец и становишься лагерем прямо на дороге у опушки, у леса. Понимаешь?

- Да. Выйти на поляну, пройти в дальний конец и встать лагерем на дороге, флангом встык к лесу.

- Точно! Сразу кострами обозначь стоянку, чтобы следом кто пойдет не наткнулся. Чтоб не перепутаться!

- Да-да, я понял.

- Следом уйдешь ты, князь Иван. Все так же, оставляешь полсотни костерщиков - и все. На поляне увидишь Семеновы костры, обходишь их справа и становишься рядом. Тоже сразу кострами обозначься. Понятно, да?

- Да.

- Последним уйдешь ты, Василий Дмитрич. Заодно и костерщиков всех захватишь. На поляне встанешь за Иваном. Кстати, о пешцах своих позаботься сам, обгонишь ли ты их, догонишь или еще как. На поле битвы стоять им впереди конницы, подковой, левый фланг загнув назад. Это обдумывай, но на месте мы все уточним. Отсюда уходить надо, конечно, тихо. Но там, на поляне, не осторожничайте. Все как следует: лагерь, ужин хороший, коней поить, кормить, людям отдыхать, завтра рано не будить - времени у нас хватит.

- А ты?

- Я как вас провожу, огляжусь чуть с арбалетчиками своими, с Корноухом. И за вами следом. О завтрашнем дне подробно утром будем говорить. Но думаю - главное понятно. 3автра, если неожиданного не произойдет, биться будем как вечером встанем: справа Семен, в центре Иван, левый фланг, самый тяжелый, - Василий, у него пешщы.

- А отец?

- На отцовы полки сильно не надейтесь. Он сзади подойдет. Может, и попозже. И пойдет туда, где трудней сложится. Не забывайте, левый фланг у нас плоховат. Но это все завтра! Сегодня надо грамотно уйти.

- А костры зачем? Да еще много...

- Это назавтра татарам задачка. Они должны подумать, что мы испугались. И вперед пойти без опаски.

* * *

Татары, похоже, поняли как надо. То есть так, как ожидал от них Бобер. Об этом наутро поведал Гришка, остававшийся со своими разведчиками на берегу следить за противником и прискакавший уже в половине четвертого часу дня (по-нашему - около десяти утра) в новый лагерь нижегородцев.

- Они, только развиднелось, сразу всей силой через реку поперли. Спокойно. Без пробы, стрельбы, без всякой суеты. Или увидели все и смекнули, или разведали - не важно. Ходко пошли, через час тут будут.

- Уже?

- Да, князь, так что поторопись.

- Ччерт! Мы-то поторопимся, а вот Великий князь как? Не ожидал я от них такой прыти. Видно, разведка не спала. Ну да ладно, чего уж теперь... Твои-то по пути остались?

- Ну как же! Все по минутам будешь знать.

- Добро. Сенька! Князей ко мне. Трубачам приказ - играть: "В седло". Иванко! Во всю прыть в тыл, к Великому князю. Пусть очень поторопится. Очень!

Лагерь закипел. Неспешно двигавшиеся после плотного завтрака люди засуетились. Быстро прискакали князья. Были все трое бледны и молчаливы. Василий спросил коротко:

- Отчего спешка, князь?

- Идут.

- Что-то быстро.

- Сообразили. И хорошо! Значит, действительно решили, что мы трусим. Значит, действительно пойдут без опаски.

- Ну а мы?

- Как договаривались. Семен! Правый фланг упираешь в лес, перед левым ставишь арбалетчиков. И помни: пока татары на тебя вплотную, в сабли не налетят - вперед ни шагу! Ни шагу!! Иван! К Семену вплотную не прижимайся, оставь промежуток в полсотню шагов для отхода его стрелков, а своих арбалетчиков перед своим левым флангом ставь. Но у тебя их много. Половину (каких не жалко) отдай Василию.

- Каких не жалко?!

- Да, самых плохих. Ты, Василий, пешцев ставишь впереди, вплотную, плечо в плечо, а левый фланг, человек сорок по фронту, отогни назад. Понимаешь?

- Да, они ведь объезжать начнут.

- Вот-вот. Сотню арбалетчиков цепью перед фронтом, остальных делишь пополам и половину ставишь на левый фланг, но вперед не выдвигаешь, а прямо рядом с пешцами, а другую половину сажаешь в осоку... - и тут Бобер почувствовал, будто молния перед глазами сверкнула. Дело в том, что он так и не придумал ничего насчет левого фланга, и забота о нем все время (подсознательно, конечно) давила на него. И вот!.. - Стоп! В осоку не надо! Мишка! (Подскочил отрок.) Дуй к начальнику обоза. Быстро чтоб все телеги освободил и выгнал их к левому флангу князь-Василья. Понял?! Дуй! (Отрок умчался.) Василь Дмитрич! Телеги от арбалетчиков, что на фланге, протянешь по кратчайшей линии назад, к лесу! А за ними поставишь тех, кого в осоку хотели сажать. И левый фланг у нас заперт! Понял?!

- Понял, князь, понял! - Василий потряс головой и даже улыбнулся. - Ну а конница?

- Конницу всю на левый фланг, прямо за арбалетчиками. В резерв только свою дружину. Сколько ее у тебя?

- Три сотни.

- Хватит. И вы тоже, - Бобер кивнул младшим братьям, - сзади оставить только свою дружину и на помощь не рассчитывать. Помощь - только когда отец подойдет.

Князья хмуро молчали. Вид их был почти ужасен, и Бобер понимал, что так этого оставить нельзя. Тем более что у самого у него настроение после найденного решения сильно скакнуло вверх.

- Ну все, поспешите, ребята! И очень вас прошу: сделайте морды повеселей. А то сами своих хуже татар напугаете.

Князья криво улыбались. Бобер вспомнил Синюю Воду:

- Меня однажды спросили перед боем, что в коннице главное. Вот и я вас спрошу. Знаете? Нет?

Семен, один по молодости принявший вопрос всерьез, неуверенно предположил:

- Разведка?

- Нет. В коннице самое главное - не бздеть!

Иван заржал во всю глотку, поднял коня на дыбы и с криком "Верно, князь! Правильно!" пустил его вскачь к своему полку. Веселей улыбнулись и Василий с Семеном. И это Бобер причислил к главным своим достижениям на сегодняшний день.

* * *

Полки еще не успели установиться на позициях, как татарские разъезды уже вылетели из леса и, увидев перед собой стену воинов, заметались вправо-влево, высматривая и оценивая неожиданно возникшее препятствие. Выдвинувшиеся за строй арбалетчики начали постреливать. Это добавило в татарских рядах суеты и шума.

Дмитрий остановился за полком Ивана у стайки жидких осинок. Больше, казалось, негде: поляна, ровная как плешь - ни холмика, и отовсюду были видны только лошадиные хвосты, да спины своих бойцов.