Дальше я уже не слушала, ибо поток красноречия и желание донести до нас все прелести будущей профессии у мастерицы Гилэнны оказались поистине неиссякаемыми, а возможности моего мозга, отвечающие за осмысление и переработку новой информации, – весьма ограниченными.

Очнулась я лишь тогда, когда цепкий взгляд мастерицы почти физически впился в меня. С трудом вернувшись в реальность, я не сразу поняла, что ей нужно.

– Как вы успели заметить, ребята, у нас появилась новенькая. Виорика… э-э… – приподняла брови мастерица, выжидательно глядя на меня.

– Ар’Лейт, – подавив тяжелый вздох, сказала я. Интересно, из каких соображений царь-батюшка повелел вписать в документы фамилию моей беглой матушки?!

– Хорошо, Виорика, расскажи, из какой ты семьи, – терпеливо, словно маленькому ребенку, улыбнулась мастерица Гилэнна.

Да уж, кажется, я умудрилась выставить себя не в самом лучшем свете.

– Сирота я, – соврала я, почти не чувствуя по этому поводу никаких угрызений совести.

Да и с чего бы! Папеньке до меня, младшей дочери, не было ровным счетом никакого дела. Сытая, обутая-одетая – ну и слава богам. Обычно царского внимания моя скромная персона удостаивалась после очередной выходки. Только тогда папеньку озаряло, что у него есть я. Он даже имя мое не сразу вспоминал, а когда все-таки вспоминал, то произносил столь неуверенно, что я сразу понимала – боится, что ошибся. Но я на него, честно сказать, не в обиде. Злится-то он не на меня вовсе, а на матушку, что сбежала от законного мужа, когда я была еще совсем крохой. А меня угораздило пойти в нее и внешностью, и нравом, и магическим талантом. Потому-то и предпочитал Всеслав Градимирович как можно реже видеть меня, дабы не бередить душу. Сестрица старшая и раньше-то не особо со мной общалась, а уж после замужества и вовсе замечать перестала, близнецов окружающие люди интересовали прежде всего как объекты шуток – или же те, на кого можно свалить вину за них, а старшего брата, по моему глубочайшему убеждению, волновала исключительно его собственная особа и то впечатление, которое оная производит на разномастных девиц. Думаю, если бы кто-нибудь сказал ему, что у него есть сестры и братья, он бы очень сильно удивился и благополучно забыл об этом непримечательном факте. Сестры, а тем паче братья – не дворянские дочки, приведенные строгими отцами на веселый пир, перед ними хвост не распушишь, так какой с них прок?

Я передернула плечами, заметив сочувствующий взгляд своей соседки, и постаралась принять гордый и независимый вид. Смутившись, мастерица не рискнула больше задавать вопросы, а чуть позже наконец-то разрешила нам покинуть аудиторию.

Студенты, заметно оживившись, потянулись к выходу. Я шла позади всех, уныло думая о том, что как-то неправильно началась моя новая жизнь. Да и можно ли построить ее на лжи, будь она хоть сто раз невинной и похожей на правду?

Пирожок выглядел странно. Наверное, для того, чтобы отважиться откусить от него хотя бы чуть-чуть, нужно быть очень голодным. Я была ужасно голодной, а потому, не приглядываясь к скособоченной выпечке, решилась-таки позавтракать. К немалому удивлению, пирожок оказался съедобным и даже вкусным. Надо же, как сильно иногда внешний вид не соответствует содержанию! Усмехнувшись и отряхнув руки от крошек, я направилась прочь из столовой. Отведенный под нее вместительный зал с крепкими столами находился в левом крыле жилого корпуса, был покрашен в желто-оранжевый цвет и на первый взгляд производил не самое лучшее впечатление. Впрочем, пирожок сначала тоже показался весьма непривлекательным…

– В столовой была? – вывел меня из размышлений жизнерадостный голос.

Я досадливо поморщилась – задумавшись, не заметила, как оказалась перед лестничной развилкой. На подоконнике, вытянув длинные ноги, сидел Алтэк.

– Ага, – осторожно кивнула я, собираясь обойти неожиданное препятствие и скрыться в своей комнате. Неплохо бы вещи разобрать, посмотреть выданные книги, да и вообще – суета и веселый гвалт изрядно меня утомили. Но не тут-то было…

– Будь осторожна, столовая заслужила своеобразную репутацию, – доверительным шепотом предупредил однокурсник, и не думая освобождать проход. Чтобы добраться до лестницы, пришлось бы перепрыгивать через его ноги; мне с моим ростом о подобных акробатических номерах можно было забыть.

– Учту, – буркнула я, угрюмо разглядывая кончики своих сапог.

– А ты откуда? – не замечая моего дурного настроения, продолжал допытываться Алтэк.

– Из Самоцветинска, – уяснив, что так просто от общительного однокурсника отделаться не получится, вздохнула я.

– Ого! – присвистнул тот. – Из столицы, стало быть! Далековато отсюда…

– А «отсюда» – это где? – ухватилась за его слова я. Если уж приходится тратить время на пустую болтовню, почему бы не извлечь из нее хоть толику пользы?

– Отсюда – это от Школы, – насмешливо хмыкнул Алтэк, но, верно оценив выражение моего лица, примирительно развел руками: – Да ладно тебе, не дуйся! Ты что, совсем ничего не знаешь?

Я отрицательно качнула головой. Все мои знания о Школе заключались в том, что она есть. Не интересовала она меня раньше, потому как я даже предположить не могла, что доведется сюда попасть. Парень же, воодушевленный появлением благодарной слушательницы, охотно восполнил этот пробел. Говорить он любил и, чего уж скрывать, умел.

Оказалось, что Школа расположена на территории Буянии, на западной границе с Кетором, но, по сути, является совершенно свободной от власти моего батюшки. «Государство в государстве», – гордо произнес Алтэк, словно лично добился для Школы этого статуса. Высшей властью здесь являлся Остромысл, преподаватели же подбирались лично им – из наиболее талантливых и сильных чародеев. Луговье, маленький городок, выросший вокруг Школы, населяли, по мнению Алтэка, отчаянные люди, не побоявшиеся опасного соседства. Почему опасного? Так ведь здесь не только целителей да травников обучают! Хотя, если уж на то пошло, даже сии безобидные на первый взгляд студенты способны на такое… Чего уж ждать от тех же боевых магов, никогда не отличавшихся спокойным нравом, и некромантов, недалеко от них ушедших?

При этих словах я загрустила, ибо поняла, что обучение медом не покажется – лично я и от боевых магов, и от некромантов ушла так далеко, что и на самом быстром скакуне за полгода не догнать!

От невеселых дум меня отвлек шум. К нам, беспечно перепрыгивая ступеньки и не держась при этом за перила, спускалась светловолосая девушка – сестра Алтэка.

– Вот ты где, шалопай! – грозно заявила она, легко пнув братца по ногам и тем самым обеспечив себе проход. – Почему я должна тебя искать?! – И озорно улыбнулась: – Он тебя еще не заболтал? Смотри, Ала хлебом не корми – дай только языком почесать!

– Тэка, отвяжись, – беззлобно отмахнулся Алтэк. – У нас, между прочим, важный разговор!

– То-то я смотрю, что Виорика не чает уже, как сбежать! – звонко рассмеялась девушка, кокетливо поправляя поясок на платье. – Жду у ворот, важный ты мой!

– У Тэки ветер в голове, – закатил глаза Алтэк, едва за его сестрой закрылась дверь. – Но она хорошая.

– Не сомневаюсь, – поспешно сказала я, боясь, что тема «важного разговора» плавно перейдет на семейные отношения. Вот чего бы не хотелось! – Слушай, а сегодня еще будут занятия?

– Нет. Да это и не занятие было, так, введение новичков в курс дела… Чтобы знали, во что влипли! Занятия только послезавтра начнутся, как раз все ученики вернуться успеют… А у тебя нет расписания? – спохватился Алтэк, удивленно приподняв выгоревшие на щедром солнышке брови.

Я только вздохнула, разведя руками.

– Ясно, – протянул он. – Сходи в учебный корпус, в холле висит расписание, перепиши наше, не раз еще пригодится.