- Пять-шесть, семь-восемь.

Взошла луна. Круглая, как новенькая полтина. Ветер, без того едва ощутимый, вовсе стих. Гнетущее ожидание загнало в укромные норки и ночных охотников, и их возможных жертв.

- Вон дракон залёг у сосен.

Ни в одной из окрестных деревень не светились окна. Люди спали крепко, но тяжело, беспокойно. Дети вздрагивали и хныкали.

- Кто страшней из них злодей?

Скулёж деревенских собак слился с воем волков, разнёсся по лесу. Молодой царь, забыв об острозубой короне, о свите, о встревоженном лагере, поймал за рога оленя и вскочил на него верхом, погнал в ночь, навстречу этому вою, полному страха и тоски.

- Разбегайся поскорей!

Девушка стояла перед зеркалом и разглядывала совершенные, идеально правильные черты, достойные руки величайшего скульптора.

- Сделай себе другую куклу, - тихо сказала она, чокаясь с отражением.

Зеркало отозвалось сухим стуком, и хотя прикосновение хрусталя было совсем лёгким, покрылось сеточкой трещин.

- Скорей, дракон тебя раздери! - немилосердно погонял наездник своего рогатого скакуна.

А драгоценный бокал уже лежал на полу избушки, невредимым выкатившийся из ослабевших пальцев.

С первым лучом рассвета царь вихрем взлетел на крыльцо и толкнул плечом незапертую дверь. И медленно-медленно опустился на колени рядом с распростёртой у зеркала девушкой. Обнял за плечи и прижал к себе ещё не до конца остывшее тело.

Жестокий тиран и нежный брат не нашёл в себе ни слёз для молитвы, ни слов для проклятий. Глухое рычание дикого зверя рождалось в его груди, но не находило себе выхода, пока не обернулось криком, полным такой ярости, такого раскаяния и боли, что мир не выдержал: треснул. Небо кусками отваливалось вниз, увлекая за собой звёзды с дымными хвостами, и океан выплеснулся наружу, и жизнь, и свет...

***

Ласковые пальцы поглаживали чешуйки новорождённого виверна.

- Умаялся.

Творец всех тварей сел у Её ног, поднял и повертел в руке голубоватые, ещё влажные остатки яйца. В его пальцах скорлупа треснула, повисла на белёсой плёнке.

- Такая хрупкая, - задумчиво сказал Он и взял второе яйцо, пока ещё целое. - А пробивают её единицы.

- Дозреть потому что не даёшь, - Она сердито отобрала у Создателя тёплую, сияющую изнутри, но ещё не проклюнувшуюся душу и бережно положила радом со второй, покрытой иссиня-чёрными чешуйками. Дракон уже скоро вылупится.

Он положил голову Ей на колени, потеснив сопящего виверна.

- Дурак был, исправлюсь.

Своенравной девице придётся сделать ещё один круг: невозможно силой заставить душу родиться. Даже бог не может сделать творение свободным и счастливым, пока новое сознание не готово пробить себе дорогу изнутри. Ибо такова трансцендентная природа души, свободы и счастья.

Впрочем, торопиться-то некуда.

Острый ноготь пощекотал Его небритый подбородок.

- Ничего. Потренируешься - и разум научишься создавать.