Хакён поник, внутренне соглашаясь с психологом.

- Хонбин это чувствует, поэтому расстраивается еще больше, – продолжила женщина.

- Что мне нужно делать?

- Привыкнуть к новому восприятию своего друга. Понять, что его новый способ «видеть» тебя лежит в тактильной сфере. Постарайся научиться принимать эту его новую сторону, а не шарахаться от нее, хорошо?

- Хорошо. Я постараюсь. Больше прикосновений, – подвел Хакён итог. – Что еще может ему помочь?

- Поддержка друзей. Но, думаю, с этим проблем не будет. Вы и так готовы его поддержать, насколько я успела заметить, – улыбнулась Мари. – Ты так меня сосредоточенно слушаешь, мне это нравится.

Хакён нахмурился, не понимая, к чему было последнее ее высказывание. Женщина чуть подалась вперед, чем насторожила еще больше. Хакён неловко улыбнулся в ответ, не понимая, что вообще сейчас происходит.

- А что насчет Тэгуна? – перескочил он на другую, еще более болезненную тему. – Я могу ему как-то помочь?

Ли Мари тяжело вздохнула, отложила планшет на стол и взяла со стола красную папку.

- Вряд ли, – став серьезной, произнесла женщина. Она постучала наманикюренным пальчиком по обложке и подняла тяжелый взгляд. – Этому парню нужна медицинская помощь и квалифицированный психиатр, специализирующийся на маниакальной депрессии. Я не смогу ему помочь.

- Вы хотите сказать, что ему нужно в психиатрическую клинику? – спросил Хакён. По спине пробежал холодок. – Все так плохо?

- Он не реагирует даже на физические раздражители. Парень полностью замкнулся в себе, потеряв всякую волю к жизни. Мне жаль, но его придется положить в клинику. В его истории болезни зафиксированы две попытки самоубийства, – огорошила Мари. – Ни ты, ни я, никто из вас не сможет контролировать его двадцать четыре часа в сутки. И если у него снова случится приступ, а это может произойти в любой момент, то… ты сам понимаешь, что может произойти.

- Но, – потрясено выдохнул Хакён, хватаясь за голову. – Можно хоть что-то сделать?

- Я ничего не могу сделать. Он не впустит меня за стену в своей голове, понимаешь? Если бы нам удалось пробиться, снести его оборону, появился бы хоть и мизерный, но шанс. Но в таком состоянии, в котором он сейчас находится, любая терапия будет бесполезной. Тэгун на данный момент пребывает в своей собственной реальности, из которой он самостоятельно уже не может выбраться.

Хакён почувствовал легкую дрожь, поэтому убрал руки в карманы. Ему самому хотелось сейчас сбежать, спрятаться где-нибудь, вернуться в свою деревушку и продолжить ловить рыбу.

- А как у тебя дела?

Хакён очнулся от голоса психолога, вздрогнув всем телом. Он поднял голову, сразу наткнувшись на ее прямой взгляд. Мари наблюдала за ним, словно ученый-исследователь.

- Я в порядке, – произнес Хакён. – Хоть что-нибудь я могу сделать для Тэгуна?

- Только если ты найдешь способ пробить его броню. И у тебя на это мало времени, потому что мы не можем тянуть. Его состояние слишком шаткое. Я не понимаю, почему его родные до сих пор не отправили его в клинику.

А вот Хакён понимал родных Тэгуна. Его и самого ужасно пугала мысль отдать парня в руки психиатров, которые будут пичкать его препаратами, окончательно превращая парня в растение. Что-то внутри подсказывало, что после клиники Тэгун не вернется. Уже никогда.

- Что конкретно мне делать? – не понимая пока цели, уточнил Хакён.

- Заставь его отреагировать, выплеснуть эмоции, будь то злость, радость, отчаяние, все что угодно. Он должен проснуться. И если мы найдем эту брешь, мы сможем пробиться в его сознание, – пояснила Мари.

- Хорошо, я понял, – кивнул Хакён, уже начиная размышлять о том, что может вывести Тэгуна на эмоции. Он и раньше-то не особенно много выражал эмоции, поэтому миссия становилась практически нереальной. – Есть еще что-то, что мне нужно знать, чтобы помочь остальным мемберам?

- Эм. Следи за Санхёком, – немного подумав, ответила Мари. – По внешнему виду не скажешь, но у него затяжная депрессия. Я слышала, он потерял любимого человека?

- Да, – кивнул Хакён.

- Парень молодой, сильный. Я думаю, он справится со всем сам, но с твоей поддержкой ему будет легче. Насколько я успела заметить, мальчик привязан к тебе. Они вообще все странным образом привязаны к тебе.

- Потому что я лидер группы, – пояснил Хакён. – Это моя работа – приглядывать за ними.

- А кто приглядит за тобой? – внезапно спросила Мари. – Кто поможет тебе?

- Я в порядке, – отмахнулся Хакён.

- Сколько часов в сутки ты спишь?

- Достаточно, – сухо ответил Хакён, давая понять, что разговаривать дальше не имеет смысла.

- Мучают кошмары? – продолжила допытываться Мари, смотря на него так, словно видела насквозь. – Что тебе снится?

- Я хорошо сплю. Как младенец, – грубо, но с натянутой улыбкой, ответил Хакён. – Меня ничего не беспокоит.

- Хорошо, – сдалась женщина. – Просто тебе не обязательно нести эту ношу самому, разделили ее с кем-нибудь, тогда тебе станет легче. И приходи ко мне, если захочешь поговорить по душам. Думаю, на этом наш сеанс можно закончить.

- Да. Спасибо, что пришли, – поднялся Хакён.

- Работать с такими красавчиками одно удовольствие, – кокетливо улыбнулась Мари.

- Только вы не могли бы одеваться немного иначе, – все же решил высказаться Хакён. – Вы все-таки в мужском общежитии.

Мари неожиданно мягко улыбнулась, как несмышленому ребенку.

- Я рада, что хоть ты обратил внимание на меня, но расстраивает, что это только из-за твоих мемберов. Обычно мужчины неосознанно реагируют на яркую женщину, но вы все воспринимали меня, как предмет мебели. И это лишний раз доказывает, что вам предстоит серьезная работа, мальчики.

- Так вы это специально? – улыбнулся Хакён.

- Да. Еще один тест для вас, – не стала отпираться Мари. – Встретимся через два дня, Хакён. Надеюсь, у тебя будут результаты в отношении Тэгуна.

- Я приложу все силы.

Хакён проводил женщину до выхода, попрощался с ней у ворот и вернулся в дом. Услышав голоса на кухни, он направился туда. После разговора с психологом Хакён испытывал двоякое чувство. С одной стороны, новость о том, что Тэгуну нужна серьезная помощь, пугала, но с другой стороны – теперь Хакён примерно знал, что нужно делать дальше, а это придавало уверенности.

На кухне обнаружился Хонбин и Джехван, они негромко разговаривали. На столе стояла тарелка с бутербродами и две чашки кофе. Хонбин, хоть и смеялся, но сидел скованно, нерешительно держа чашку. Со стороны создавалось ощущение, что он боится сделать лишнее движение, боясь, что его слепота станет слишком очевидной. Хакён, вспомнив все, о чем говорила психолог, решил действовать прямо сейчас.

- Перекусываете? – подошел он к столу, положив ладонь на плечо Хонбина. Парень напрягся, но выдал нервную улыбку.

- Это все Джехван, – произнес Хонбин.

- Это не я, – отказался Джехван, смешно мотнув головой.

- Эй, Кенджума, приготовь и мне кофе, – попросил Хакён, присаживаясь рядом с Хонбином. – Мм, какие вкусные, – беря с тарелки треугольный кимбап, с преувеличенным энтузиазмом произнес он.

- Не ешь, это мой! – рванул вперед Джехван, но Хакён вовремя отвел руку назад.

- Я его первый взял, – сообщил Хакён, едва не смеясь над выражением лица Джехвана.

- Кенджума тогда тебе не будет готовить кофе!

- Эй! – засмеялся Хакён.

- Я вам домработница, что ли? – шутливо забурчал Джехван, подходя к кофеварке.

- Не ворчи там. А ты что не ешь? – повернулся Хакён к Хонбину. Парень лишь слегка улыбался, слушая их перепалку. В солнцезащитных очках, которые он теперь вообще не снимал, Хонбин выглядел, как и прежде, красиво и круто. Но Хакён хотел видеть его настоящие эмоции, еще одного Тэгуна они уже не переживут.

- Не хочу. О чем вы говорили с психологом? – спросил Хонбин.

- Съешь, и расскажу, – поставил Хакён ультиматум. Хонбин повернул голову в его сторону, словно мог что-то увидеть. – Не хочешь? Вкусно ведь.