- Хорошо, – приняв вызов, согласился Хонбин.

Хакён почти бесшумно переставил тарелку с едой дальше, ближе к себе. Джехван смотрел на них, явно не одобряя действий лидера, но Хакён был уверен, что поступает правильно. Хонбин должен злиться, должен плакать, если ему больно, чтобы эта дурацкая, фальшивая улыбка исчезла с его лица.

Хонбин протянул руку к тому месту, где раньше стояла тарелка, но там ее не оказалось. Парень нахмурился, проведя рукой по столу, неловко, так, словно ему было стыдно за собственную слепоту.

- М, как вкусно. Правда, Джехван? – продолжил Хакён дразнить Хонбина.

- Хакён, – осторожно позвал его Джехван, как бы прося прекратить это издевательство над слепым. Но лидер проигнорировал, продолжая следить за реакцией Хонбина. Он отодвинул тарелку дальше, когда парень потянулся к ней, отвел в сторону.

- Это не смешно, – перестав улыбаться, произнес Хонбин.

- Да? А что я делаю? – стараясь, чтобы голос прозвучал обыденно, Хакён подвинул тарелку еще ближе к себе.

- Отдай, – потребовал Хонбин. В его голосе уже слышалось раздражение. – Я не вижу.

- Серьезно?

- Прекрати издеваться, дай!

Обстановка накалялась, но Хакён готов был идти до конца, чтобы добиться хоть каких-то результатов.

- Отбери, – предложил Хакён, смотря на побледневшее лицо друга.

Хонбин сжал кулаки и неожиданно с силой толкнул лидера в грудь. Он был зол, его дыхание стало частым и нервным, служа признаком поднимающейся внутри парня ярости. Но Хакён, несмотря на то, что едва не свалился со стула, несмотря на внешний вид парня, был рад – Хонбин не спрятался за своими темными стеклами очков.

- Тебе кажется это смешным? – процедил Хонбин. – Я не вижу, черт тебя дери!

Хакён дернул парня за руку, притягивая к груди. Хонбин взбрыкнулся, стараясь вырваться из хватки, но Хакён не отпустил.

- Тогда зачем ты ведешь себя так, будто видишь? – тихо спросил он на ухо Хонбина, обнимая парня. – Мы все знаем, что ты не можешь видеть. И если тебе нужна помощь, не надо стесняться ее просить. Не совершай одних и тех же ошибок, хорошо?

Хакён отпустил парня, подтолкнув его на место.

- Аджума, что там с моим кофе? – вновь принимая беззаботное выражение лица, бросил Хакён в сторону Джехвана. Вокалист стоял столбом, смотрел на них, затаив дыхание.

- А? А, да. Сейчас.

Хонбин сел обратно. Хакён видел, что его слова медленно стали доходить до парня, и надеялся, что Хонбин сделает правильные выводы и сможет довериться им. Один раз Хакён уже пропустил тот момент, когда Хонбин за улыбкой прятал боль от всех, больше такого повториться не должно.

- Сними эти очки, – Хакён протянул руку и сам снял солнцезащитные очки с лица Хонбина. Парень тут же беспомощно потянулся за ними.

- Не надо, – попросил он.

- Джиён сказала, что после последней операции ты различаешь светотени. Очки тебе только мешают «видеть» это, – обосновал Хакён свою позицию.

Хонбин сидел с закрытыми глазами.

- Это уродливо. Другим будет противно смотреть, – неловко произнес Хонбин. – Я словно голый без этих очков. Верни, – протянул он ладонь.

Хакён вложил в его ладонь свою руку. Хонбин удивленно инстинктивно распахнул глаза. Они и правда выгляди все так же страшно, с сеточкой ярко выраженных кровеносных сосудов, но Хакён не отводил глаза, смотря смело и прямо.

- Ты думаешь, нам есть дело до того, как ты выглядишь? – серьезно спросил он. – Как бы ты не выглядел, ты навсегда останешься для нас самым красивым, потому что уж мы-то знаем, где твоя настоящая красота. Ты же знаешь об этом?

Хонбин молчал. Кажется, его удивление стало еще больше.

- Знаешь? – повторил Хакён вопрос, не вынимая своей руки из ладони парня.

- Вот здесь? – нерешительно, робко улыбнулся Хонбин, схватив его ладонь и прижав к своему сердцу. Хакён улыбнулся в ответ, облегченно, радостно. Вот она. Эта настоящая улыбка Ли Хонбина.

- Верно, – согласился Хакён. – Для всех нас твоя красота в твоем сердце. И не носи больше очки.

Хонбин внезапно, порывисто, словно боясь упустить момент, протянул руку и пальцами коснулся его лица. Хакён не стал отстраняться, позволяя Хонбину исследовать свои губы и скулы.

- Прости, – будто опомнившись, Хонбин одернул руку. Он даже покраснел немного.

- Все в порядке, – Хакён снова взял его ладонь и подвел к своему лицу. – Если тебе проще видеть нас так, то не бойся прикасаться лишний раз. Мы все понимаем.

- Тебе не противно? – засомневался Хонбин, не убирая пальцев от лица лидера.

- У тебя нежные пальчики, – засмеялся Хакён. Хонбин тоже прыснул со смеха.

- А что это вы тут делаете? – заглянул на кухню Воншик. Он остановился возле стола, впервые столкнувшись с «новыми» глазами Хонбина, которые в первый раз пугали всех и каждого. Но Воншик быстро справился с собой.

- Перекусываем на ночь, – произнес Хакён. Хонбин убрал руку. – Будешь?

- Да, – согласился Воншик.

- Садись, – Хакён уступил ему свое место, присоединяясь к Джехвану у плиты. Если кто-то из них и мог стать настоящей опорой для Хонбина, так это Воншик. От этого парня словно исходила аура надежности и силы, рядом с ним любой чувствовал себя в безопасности. Это было именно то качество, про которое Хакён так часто говорил на всякого рода передачах.

- Воншик, можно я… прикоснусь? – смущенно спросил Хонбин, повернувшись к рэперу.

- Э. Мне тоже глаза закрыть? – шутливо спросил Воншик.

- Хонбин-а, что я тебе только что говорил? – наблюдая за ними со стороны, произнес Хакён.

- Хорошо-хорошо, – скрывая неловкость за раздражением, произнес Хонбин и открыл глаза. – Противно? – смотря на Воншика, тихо спросил Хонбин.

- Ты про глаза? – тихий голос Воншика прозвучал так мягко и ласково, что Хакён непроизвольно расплылся в улыбке. Воншик не остановился на этом, он протянул ладонь и нежно коснулся щеки Хонбина.

- Эй, ты его соблазняешь, что ли? Вы бы уединились тогда, вы же в одной комнате живете, – шутливо стал возмущаться Джехван. – Ну и дети пошли, кошмар просто.

Воншик и Хонбин засмеялись, неловко отпрянув друг от друга.

- Над чем смеетесь? – на кухню заглянул Санхёк.

- Мой кофе, наверное, шикарен. Я собирался с Хонбином только выпить, а уже весь дом сбежался, – бросил с улыбкой Джехван, снова ставя кофеварку на плиту.

- Проходи, садись, – позвал Хакён макнэ. – Мы решили перекусить немного.

Санхёк прошел за стол.

- Дайте мне тоже кофе. Пахнет вкусно.

- Я вам официант, что ли? – снова возмутился Джехван, но уже доставал две чашки из шкафа.

- Я уже столько официантом наработался, что хочу насладиться моментом, – улыбнулся Санхёк и посмотрел на Хонбина. – У тебя глаза… красные, – с какой-то пугающей прямотой произнес он.

Все замолчали, ожидая реакции Хонбина.

- Да, – нервно кивнул Ли. Хакён чувствовал, насколько важно для Хонбина, чтобы его недостатки принял теперь и Санхёк.

- Всегда теперь будут такими? – продолжил всех шокировать своей слоновой аккуратностью макнэ.

- Да.

- Замечательно, – беря с тарелки кимбап, спокойно произнес Санхёк. – А то ты какой уж совсем идеальный раньше был. Теперь хоть на человека стал похож.

С минуту стояла тишина, но потом Хонбин засмеялся.

И этот смех словно стал катализатором для всех, выпуская накопившееся напряжение. Они все, как ненормальные, стали смеяться, прекратив притворяться друг перед другом. Хакён не знал, была ли причина в сегодняшних разговорах с психологом или они просто вспомнили, что когда-то были настоящими, близкими друзьями. Но это уже было неважно. Главное сейчас они снова свободно себя чувствовали в присутствии друг друга.

Хакён достал еще одну кружку, налил кофе.

- Ты куда? – спросил Джехван, заметив его сборы.

- Отнесу Тэгуну.

- Удачи. Надеюсь, ты вернешься живым, – хмыкнул Санхёк.

- Если нужна будет помощь, зови, – поддержал его Воншик.

- Услышите крики – бегите, – улыбнулся Хакён, бросив взгляд на замолчавшего Хонбина. Как только речь заходила о Тэгуне, Хонбин реагировал всегда одинаково – превращался в неподвижную статую, бледнея быстро и качественно.