- Тэгун! – Хакён побежал следом за парнем, но тот даже не притормозил, словно никого и не слышал.

Хакён вылетел следом за ним из подъезда, схватил Тэгуна за руку. Но тот неожиданно с размаху ударил его второй рукой. Хакён упал на землю, шокировано смотря на парня снизу вверх. Тэгун с прищуром смотрел в ответ. На его лице неприятно выделялся рубец шрама, что делало внешность парня вкупе со стеклянными глазами отталкивающей. Тэгун, заметив его взгляд, некрасиво скривил губы в ядовитой ухмылке и отступил на шаг. В глазах парня была такая темнота, что становилось страшно. Тэгун не был похож сам на себя, он выглядел слишком диким, безумным и в тоже время таким холодным, неживым, что становилось неуютно.

Тэгун развернулся и направился вверх по улице. Хакён не собирался сдаваться. Он быстро поднялся, поморщившись от боли в колене, и направился следом.

- Стой! Тебе лучше остановиться! Эй, ты!

Хакён догнал парня, снова схватил за запястье, разворачивая к себе лицом.

- Куда ты направился? – игнорируя неприятные ощущения от шрама на лице вокалиста, Хакён продолжал смотреть на него в упор. Тэгун молчал. Он смотрел словно сквозь него, совершенно никак не реагируя на слова. – Ты в порядке?

Молчание.

- Тэгун?

Парень снова промолчал, собираясь уйти. Но Хакён не дал, схватил его за руку и потащил к машине. Тэгун не сопротивлялся, но никак и не отреагировал, просто позволил усадить себя в салон.

Запихнув парня, Хакён увидел, как из подъезда вышел Реук и Соён.

- Что происходит? Что с ним? – спросил Хакён, подойдя к всхлипывающей девушке.

- Позаботься о нем, пожалуйста, – схватив его за рукав свитера, умоляюще произнесла Соён. – Ему некуда идти…

- Что с ним? – переведя взгляд на молчавшего Реука, Хакён почувствовал неладное.

- Он не произнес ни слова за прошедший год, – произнесла девушка. – Врачи говорят, что он может говорить, но не хочет… Ему все хуже и хуже…

- Успокойтесь, – ласково произнес Реук. – Ваш брат пока поживет с нами. Мы постараемся ему помочь.

Хакён растеряно смотрел на машину, в которой сидел Тэгун. Парень застыл на сиденье как каменное изваяние, отчего становилось дурно. По спине пробежал холодок от воспоминаний той клетки, в которой был заперт Тэгун Ким Сонтеком. Кукла. Теперь эта кукла была сломана.

- Только, пожалуйста, не оставляйте его одного. Он может снова сорваться, – произнесла Соён, вытирая слезы со щек. – Простите, но мы, правда, не можем с ним справиться. Он не слушает нас, не слушает врачей.

- Он вернется, – уверенно произнес Хакён. Его переполняла решимость помочь Тэугна во что бы то ни стало. Он вернет прежнего Тэгуна!

Вернет всю группу!

Огонь внутри разрастался до вселенских масштабов. Ненависть к Ким Сонтеку, к этому монстру, который отобрал у них все, заслоняла рассудок. Хакён до хруста сжал кулаки. Ему нужно уничтожить этих призраков внутри себя, нужно вернуть их жизни! И его больше ничего не остановит!

====== Все пока в порядке. ======

Хакён зашёл в комнату, которая представляла собой слияние библиотеки и рабочего кабинета. Именно здесь решили проводить консультации с психологом, сюда даже втащили раскладывающее кресло. Хакён не был уверен в том, пользуется им кто-то или нет, но оно тут вписывалось в атмосферу рядом с большим искусственным деревом в ведре.

- Здравствуйте, – пройдя вперед, кивнул он женщине средних лет, которая сидела на стуле возле окна.

- О, Хакён, проходи, – мягко улыбнулась Ли Мари. – Присаживайся.

Это была их первая консультация. Вернее, первая с ним. До этого психолог успела поговорить со всеми участниками группы, которые собрались в доме Реука.

Хакён немного нервничал, так как обстановка в доме была сильно напряженной. Тэгун не выходил из спальни, Хонбин потеряно сидел в гостиной вместе с Джехваном и Воншиком, которые словно задались целью замучить парня своим вниманием. А Санхёк бродил по дому словно приведение.

- Как дела? – непринужденно спросила женщина.

- Я бы это тоже хотел знать, – улыбнулся он доктору. – Реук сказал, что вы первоклассный специалист, надеюсь, что поможете ребятам вернуть прежнюю форму.

- Не волнуйся. Если мы будем работать сообща, все получится.

У женщины была приятная, милая внешность, которая располагала к беседе, только вот очки в темной оправе придавали ей немного строгий вид.

- Как ощущения от того, что вы снова собрались вместе? – положив ногу на ногу, с особым вниманием спросила Мари. Несмотря на то что женщине было около тридцати пяти, выглядела она довольно эффектно в обтягивающем черном платье и красном пиджаке. Хакёну даже стало как-то неловко за ее столь вызывающий вид. Она ведь с парнями работает! Неужели, нельзя было одеться чуть скромнее?

- Все получается не так, как я думал, – признался Хакён, отводя взгляд от женщины. – Пока ничего не выходит. Ребята слишком… не знаю, как это сказать. Они словно сами не свои. Я хотел начать тренировку, но все настолько рассеяны, что мы закончили за двадцать минут, сделав только растяжку. А Тэгуна вообще невозможно вытащить из комнаты. Он просто лежит на кровати. Целый день. Это нормально? Может, вы мне подскажите, что с ними делать?

- С кем конкретно? – уточнила Мари. Хакён развернулся к ней, ожидая получить ценные советы.

- Со всеми.

- Прежде чем прийти к вам, я изучила о вас много информации. Также я пообщалась с врачами, которые до меня наблюдали Джехвана, Тэгуна и Хонбина. Ситуация сложная, Хакён, но, как я уже сказала, общими усилиями, мы сможем им помочь. Сейчас у нас с тобой две главные проблемы, верно?

- Да. Тэгун и Хонбин, – закивал Хакён.

- Сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты постарайся ответить на них честно, хорошо? – странно улыбнулась Мари. Она словно… флиртовала? Хакён кивнул, отгоняя от себя бредовые мысли. – Год назад в одной из передач была обнародована запись, в которой Хонбин признается в своих чувствах к тебе. Сам Хонбин говорить об этом отказался, но мне важно знать, как вашему лечащему доктору.

Хакён ни за что не стал бы с ней разговаривать, если бы не Реук, который посоветовал эту даму в качестве хорошего психолога.

- И что вы хотите узнать? Правда это или нет? Я не могу говорить за Хонбина, – категорично произнес Хакён.

- Нет. Я хочу узнать, как к нему относишься ты. Допускал ли ты когда-нибудь мысль об отношениях с парнем? – прямо и спокойно спросила Мари.

- Что? Нет, конечно! Я не знаю, что там обо мне писали в газетах, но я нормальный!

- То есть ты считаешь, что Хонбин ненормален?

- Нет. Я… не знаю, – Хакён занервничал, не осознавая причины, заерзал в кресле. – То есть я не думал никогда об этом. Неважно, кого предпочитает Хонбин, я по-прежнему останусь его другом.

- Только другом?

- Да! Только другом! Не понимаю, к чему вы клоните, – завелся Хакён, зло посмотрев на женщину. – Разве сейчас это так важно? Хонбин ничего не видит, ему сложно сейчас адаптироваться в новых условиях. Он постоянно в напряжении, хотя и старается это скрыть. Вы же говорили с ним, должны были увидеть. Раньше он не был таким. Он всегда улыбался и смеялся, добивался своего. Он очень трудолюбивый и упорный парень, но сейчас он впадает в панику, стоит оставить его одного. И мне так жаль его становится. Знаю, что он не хочет, чтобы его жалели, но на это невозможно смотреть спокойно, понимаете?

- Ему нужна сейчас опора, – произнесла Мари, сделав какую-то пометку в своем планшете. – Но я говорю не только о дружеской поддержке, понимаешь? Ему нужны тактильные контакты, потому что он лишился зрения. Он потерял главный канал, по которому получал информацию об окружающем мире. Именно поэтому у него сейчас обостряются другие чувства – обоняние, слух, осязание. Ему необходимы прикосновения. По результатам тестирования, Хонбин был на пятьдесят процентов визуалом, а на пятьдесят – кинестетиком, то есть сейчас практически все он воспринимает через прикосновения. Но ты не реагируешь на это спокойно, верно?