...
— Ты адрес у девчонки-то взял? — осведомляюсь я, когда мы выходим из офиса и по пути на стоянку замечаем коня, который как ни в чем не бывало жуёт траву в палисаднике.
— Нет, она слишком маленькая. — иронично заявляет он, как будто бы не понял о чем я.
— Да ты дурак что ли? Я про коня, его же вернуть надо.
— Не надо, я его купил и тебе его дарю. — он, как всегда, придурковато улыбнулся и остановился с одной стороны моей машины, внимательно смотря на меня.
— Че сдурел, что ли? На кой он мне?
— А мне? Ты думаешь, я его в Душанбе повезу? — выгибает бровь он. — Он не залезет в самолет.
— Ладно, садись. — улыбаюсь я, судорожно придумывая, что делать с несчастной животиной, но мои мысли очень быстро затуманивает иная информация. Уставляюсь куда-то за плечо Фары и смотрю на человека в коричневом плаще, который явно ожидает меня. Я не узнаю его, но прекрасно понимаю зачем он здесь м почему так внимательно на маня смотрит. — Погоди, Фарик… Я тебя довезти не смогу, ща я Майку звякну, он тебя подбросит… — достаю телефон и пытаюсь по быстрому найти номер Рыжего.
— Проблемы? — проследив за моими глазами спросил он.
— Да не… — отнекиваюсь я и набираю на клавиатуре смс-ку Колу.
— Подожди, у меня есть еще подарок для тебя. — тормозит меня Джураев и мы оказываемся у багажника. — Для твоей супруги. — из внутреннего кармана он достаёт пару шерстяных носок и выкладывает их на багажник.
— Че? Носки? — улыбаюсь я, до последнего надеясь, что это дикая шутка. — Фарик…
— Эти носки бабушка сама вязала. — серьезно отрезал он. — Здоровья супруге, здоровья твоим детям…
— Пасиба, Фар… — благодарно киваю я и засунув носки во внутренний карман своего плаща крепко обнимаю друга, пожимая ему руку.
Снова бросаю взгляд на подозрительного человека в коричневом плаще и решительно направляюсь к нему, зная, что Фархад тяжело буравит хмурым взглядом мою спину и что в случае чего обязательно придет мне на помощь, но я-то точно знаю, что помощь мне не нужна, ведь эти люди не сделают мне ничего… По крайней мере сейчас.
— Здравствуйте, Деймон.
— Я вас ждал… — констатирую будто для самого себя я и снова мерю взглядом человека.
— Садитесь в машину.
Меня привезли к какому-то заброшенностью зданию, вдоль которого вёл длинный каменный коридор с железным ограждением и я в принципе предполагал к кому меня привезли, но до сих пор не мог поверить, что они так скоро соберутся со мной разговаривать по этому поводу. Выхожу из машины и специально хлопнув дверцей, убираю руки в карманы и направляюсь ко двору, где меня уже ожидает тот самый Мэйсон Шейн, о котором я слышал уже очень много и прекрасно знал, что этот жук за мной следит, а поэтому никогда и не старался быть осторожным.
— Я так понял вы… — начал я, когда мы с ним шли вдоль того самого каменного коридора под чистым ясным небом, но меня перебили.
— Считайте, я из министерства добрых дел…
— Солидно, а какой интерес у министерства?
— Интерес в том, чтобы наркота сбывалась не в Нью-Йорке, а где-нибудь подальше...
— Хотите помочь кому-то окончательно не загнить? — усмехаюсь я, пнув камешек.
— Давайте на будущее договоримся… Чтоб мне не отделываться глупыми ответами — не задавайте мне глупых вопросов. — так же серьезно и неприкосновенно отрезал Мэйсон.
— Не рано ли о будущем, я вроде еще ниче не решил. — нахмурился я и повернул голову на своего собеседника.
— А у вас есть выбор? — лукаво осведомляется он, кинув на меня непонятно что выражающий взгляд. — По совокупности можете лет двенадцать получить, а уж в лагере мы вам устроим сладкую жизнь.
— Ну носочки у меня уже есть, че тут… — я всегда в даже самых серьезнейших вещах пытаюсь найти проблеск юмора, чтоб жить не так противно было.
— Сотрудничество с нами — процесс обоюдный, с одной стороны вы можете рассчитывать на нашу помощь в критических ситуациях, с другой — мы будем предъявлять к вашим действиям свои требования.
— А критические ситуации сами будете создавать, да? — почти догадываясь обо всем смысле его предложения спрашиваю я, зажмурив один глаз.
— У вас больше врагов, чем вы представляете, — усмехнулся Мэйсон. — Как раз сейчас вы находитесь в такой ситуации и от вашего решения зависит выберетесь или нет.
— У меня есть время подумать? — резко останавливаюсь я и серьезно смотрю ему в спину.
— Нет. — он просто уходит и я не знаю что делать.
— Ё-маё…
Это одна из тех ситуаций, когда меня загнали в тупик и я без понятия, что делать. Согласиться — предложение очень даже заманчивое и я даже бы сказал — выгодное, но тогда я подставлю Фархада, который уже договорился со своими, что продавать мы будем в Нью-Йорке, они рассчитывают на это и, уж я-то знаю, ждать и спрашивать никого не будут…
В этот же день я вернулся домой и обнаружил Лену дома, она снова куда-то собиралась и меня это не привело ни в восторг, ни в уныние, было просто как-то тяжело на душе, плюс ко всему, что я не могу себе позволить все рассказать ей… Мы не разговаривали и что-то мне подсказывало, что если это продлиться хоть ещё час, то я просто взвою от напряжения и разорву её в клочья прежде, чем она успеет вымолвить хоть слово. Поэтому когда она начала открывать дверь, чтобы выйти из дома, я поймал её за руку и повернул к себе лицом.
— Сколько можно? — спросил я, огромными глазами смотря ей в глаза.
— Сегодня все будет кончено… — прошептала она и слабо улыбнулась. — заедешь за мной в театр около девяти? Я буду ждать тебя.
Не знаю что это было, и что это могло вообще означать, но она явно говорила о чем-то важном для меня и для неё непосредственно. Как вообще понимать «Сегодня все будет кончено…»? Я никогда не поверю, что она просто взяла и вот так вот отказалась от своего, ведь она так долго всего этого добивалась, ей даже пришлось купить новую помаду с другим оттенком, чтобы она больше подходила под образы на сцене и тут вдруг что-то резко переключается и кажется мне уж чересчур подозрительным.
...
— …То есть, у вас любовь? — доносится противный мальчишеский голос до меня откуда-то снизу и я, стоя на театральном балкончике сначала кидаю взгляд на сцену, на которой копошатся какие-то люди, убирая музыкальные инструменты, а потом опускаю глаза на пустой зал, где среди новеньких кресел стоят двое: моя жена и прыщавый упырь.
— Да. — гордо заявляет она.
— А я думал, по расчету… — пожимает плечами молодой человек и приближается к ней чуть ближе. Напряжённо сглатываю и жду действий Лены, до последнего в неё веря.
— Не хами, — цедит, сквозь зубы, моя девочка и вырывает у него из рук свой дипломат.
Она разворачивается и направляется к выходу из зала, а я тут же поспешно несусь туда же, чтобы вовремя появиться и встретить её и пока спускаюсь, до меня снова доносятся слова этого недоношенного выбл*дка.
— Хотя, Лен, подожди… Ты знаешь, я тебя понимаю, даже поддерживаю! — он шел прямо за ней, пока она гордо шла вперёд, сжимая в руках пальто и стараясь не думать о том, что он говорит. — Если ты бездарь Лена, то нужно как-то устраиваться! Работать известным местом! — появляюсь в дверном проёме в тот момент, когда Лена замахивается и целится кулаком тому в рожу, но тот перехватывает её руку, делая попытку вывернуть её. — тихо-тихо, что люди подумают? — тут вступаю я и хватаю пальцами правой руки его за нос, крепко сжимая его и соответственно ломая, одним лишь нестандартным поворотом запястья влево.
Парень тут же падает на колени, крича от боли и чуть ли не плача, а я продолжаю ломать ему нос, с таким удовольствием, что явно становлюсь похожим на довольно сытого кота.
— Здравствуй родная, — мягко произношу я и поворачиваюсь к Лене, все ещё держа ублюдка за нос.
— Привет, мой хороший, — улыбается она и взяв меня под руку целует в щеку.
— Вы закончили?
— Закончили.
— Поехали? — отпускаю парня и достав платок из внутреннего кармана вытираю руки, запачкавшиеся кровью и тут же засовываю этот платок в рот бедняге.
