Я долго не могла понять, что на уме у моего сумасшедшего муженька. Мы просто ехали по дороге и он молчал с такой лыбой на лице, как будто он маньяк, которому попалась жертва, которую он так давно окучивает и сейчас он везет ее убивать… Хотя… Именно так я бы его и описала…

— Дей, что происходит? — мне начинает казаться все это смешным, ведь я понятия не имею, куда муж везет меня, среди ночи.

— Сюрприз, — уклончиво отвечает он и начинает смеяться.

— Ты чего?

— Да я вспомнил кое-что, — повернулся ко мне он. — Помнишь, как мы познакомились?

— Сальватор, такое не забывается, и обычным людям, в самых страшных кошмарах не снится! — отвечаю я и закатываю глаза, он снова смеется.

— Да, я же тогда на твой концерт пришел и цветы тебе подарил.

— Помню, помню, — с улыбкой признаюсь я и уставляюсь на дорогу. — Мы тогда еще на электричку опоздали и у меня каблук сломался… — мы въезжаем в наш поселок, и я вдруг понимаю, что он просто везет меня домой… Тоже мне, сюрприз.

— Ага, я же тогда на базар пошел с твоей туфлей и каблуком, — снова предался воспоминаниям он, сосредоточенно смотря на заснеженную дорогу, — подхожу я к мастеру, отдаю ему все что нужно, он по быстрому делает тебе туфель, а я стою и думаю, ну вот, сейчас договорюсь насчет денег и сразу на вокзал, а тут Кол с Энзо и давай мне рассказывать, что по всему городу листовки с моим лицом висят.

— Да, помню, я тогда такую на вокзале увидела, — еще шире улыбнулась я, вспомнив свой ужасный страх.

— Ну вот, значит, Кол берет черные очки у какой-то продавщицы, надевает на меня, мы платим за туфлю и стараемся, как можно быстрее выйти с торговых рядов и на вокзал попасть, а там как раз копы начали дежурную смену, потому что начались разборки какие-то между продавщицей и какими-то парнями, — продолжает рассказывать он, а его щеки уже трясутся от того, что улыбка не сходит с лица, а лицевой нерв от этого все время напряжен. — В общем, выбегаем из всей этой каши, а под ногами камни, палки, люди навстречу плетутся… — мы уже смеемся вдвоем и вдруг останавливаемся у моего дома. Он быстро выходит, не прекращая рассказ. — Я тогда так испугался! — выхожу вслед за ним, продолжая с интересом слушать его, — кошмар, а в очках, ничего не вижу! Бегу, — он взбегает на сугроб на противоположную от моего дома обочину и возвышается на огромном сугробе. — А мне Эн еще орет: «Давай скорее!» — цитату Энзо он выкрикивает слишком громко и я в миг становлюсь серьезной.

— Да не ори! — шепотом кричу на него. — Ты бабушку разбудишь! — оборачиваюсь на черные окна своего дома.

— Да ладно, она спит, — уже шепотом отмахивается мужчина и подходит ко мне. — Иди сюда! — он протягивает сразу две руки и я недоверчиво смериваю его взглядом.

— Куда ты меня привел?

— Иди сюда! — снова настойчиво просит он.

— Ты меня не домой привез? — переспрашиваю я, потому что точно была уверена, что здесь он меня никуда кроме дома привезти не мог.

— Я ж сказал сюрприз… — цокнул языком он и потянул меня на себя, через сугроб.

— Дей, ну ты чего…? — так же шепотом с улыбкой на лице продолжаю пытаться возмутиться я и бегу за ним, держа его руку в сторону дачи Беннетов. Нас останавливает дерево, в которое мы чуть не врезались, как в тот фонарь на вокзале в наше первое знакомство и мы останавливаемся друг на против друга.

— Я тогда на втором этаже сидел, — он указывает пальцем на окно второго этажа дома Беннетов.

— У Беннетов, что ли?

— Ну да, их тогда не было… — кивнул он и повернулся к бабушкиному дому. — А ты напротив на скрипке играла…

— Ну вообще-то я там жила, Дей, — усмехнулась я.

— Ну я не знал тогда, Ленка… — оправдался он. — Вот. Ну и набираю тебя, — продолжая говорить шепотом вспоминал он, — а к телефону все время твоя, эта бабуля Перл, подходит, — невольно усмехаюсь, — и думаю, что делать?! Ну спустился, взял камушек, в ворота кинул, — он указывает на бабушкины ворота.

— Ну ты сообразительный был, — утвердила я и он подошел к дереву, став от меня с другой стороны и я тоже прислонилась к холодной коре, как и он.

— Военная хитрость, — улыбнулся Деймон, демонстрируя ровные зубы. — Звоню тебе сразу, — продолжает он, смотря мне в глаза, а я чуть ли не рот открываю от интереса, глядя ему в лицо. Мне на самом деле было интересно знать, как все было, потому что на самом деле я о Деймоне знаю всего-то нечего… — ты взяла трубку, мы там с тобой поговорили, туда-сюда, — он начал выводить пальцем узоры понятные только ему по дереву и напряженно что-то вспоминать, — что-то… я уже не помню, ну меня еще так раздражало, что ты играла тогда… — честно признался он, подняв на меня глаза.

— Что, я плохо играла, что ли? — удивляюсь я.

— Нет, ты гениально играла, — улыбнулся он, — но я… — замялся он, — ну что-то ты играла, ну… — он никак не мог вспомнить мою композицию.

— Ну, «Каприз», по-моему, — нахмурилась я, сама с трудом вспоминая такую незначительную деталь. — Паганини.

— Ну капризное что-то играла, — подхватил он.

— Ну какое капризное, Дей? — уставляюсь на него с улыбкой.

— Ну мы с тобой поговорили там, — снова вернувшись к узорам продолжил он, — потом ты, значит, занавеску задернула, — тут мне снова стало интересно и он посмотрел на меня, — стала раздеваться.

— Ничего я не стала раздеваться, — запротестовала тут же я, прекрасно понимая и помня, что это было, и сделала я это совершенно специально, за что мне тогда было очень стыдно.

— Стала… — хитро улыбнулся он, честно смотря мне в глаза.

— Ну не придумывай, — не унималась я.

— Стала… — мы продолжили спорить.

— Ну перестань… — легонько толкнула его я, а он продолжал насмешливо на меня смотреть.

— Ну ты мне рассказываешь? — с подвохом и намеком спрашивает он, и тут я не выдержав, засмеялась, поняв, что спорить с ним бесполезно. Он действительно помнит все лучше чем я, против этого не пойдешь. — Я… я чуть с ума ее сошел… — признался он, сильнее прижавшись к дереву. — Я на стенки лез, ну слава богу потом начал отжиматься, в армии привык, но блин я думал, умру… — я продолжила смеяться, а он вдруг успокоился и кинул взгляд на дом Беннетов. — Пойдем?

— Куда? — посерьезнела я и ошарашенно взглянула в его родные глаза.

— Сюрприз, — усмехается он и беспардонно схватив меня за руку тянет к дому.

— Какой сюрприз? — тихо возмутилась я.

— Пойдем, пойдем, пойдем, — настоял на своему он.

— Куда? Дей, ты что, с ума сошел?

— Да ладно брось, Лен, — сказал он, когда мы уже подошли к закрытой калитке, — не бойся…

— Сальватор! — возмутилась тихо я, призывая его отступить, хотя уже давно была согласна.

— Не бойся, говорю! — повторил он и аккуратно открыл калитку.

— Там собака, Деймон…! — посмотрев на соседний двор сказала опасливо я.

— Да срать на собаку… — отмахнулся он и продолжая держать меня за руку, придерживая прямо возле себя и не отпуская ни на шаг, начал медленно идти по двору, внимательно следя за спящей собакой.

— Чего ты как маленький-то? — продолжала причитать я, но он не унимался, сжимая мою руку в кожаной перчатке.

— Идем… — произнес он и мы подошли к резному крыльцу.

— Сальваторе, я опасаюсь, — уже с усмешкой произнесла я, когда он отпустил мою руку и юркнул к старой облупленной двери, на которой явно виднелись следы от выстрелов, — нас посадят — будет обидно… — засмеялась я и он тоже. Достав нож, он начал открывать дверь. — Дей… — оглянувшись по сторонам позвала, — представь: ситуация, кандидата в конгрессмены, вместе с женой, поймают на краже со взломом, как тебе? Нормально? — продолжаю иронизировать я, и в этот момент он выпрямляться и подходит ко мне.

— С конгрессменами еще и не такое бывает, — он щелкает складным ножом передо мной и указывает рукой на раскрытую настежь дверь. — Прошу, — вообще не думая, прохожу внутрь дома, а он сразу за мной, плотно закрывая дверь.

Поздно бояться… Уже все происходит и назад дороги нет, если еще и учитывать, что с каждым шагом по этому дому во мне все больше развивается азарт и я понимаю, что сегодня точно от сюда не уйду. Я сумасшедшая и противоречу самой себе, я знаю… Я хотела забыть этого человека, но вот сейчас, крепко прижимаясь к нему и не выпуская его руку, я послушно иду за ним по лестнице наверх в совершенно чужом доме. Он живет риском, страхом, необдуманными решениями и мне всегда казалось это ужасным и вот только сейчас, почувствовав все эти эмоции, страх, адреналин… я поняла, что жить спокойно не может ни один человек… Все равно когда-нибудь, ему придется испытать все это… Вот и мой час настал, главное рядом с ним… Да, снова эти грабли... Я люблю эти грабли.