- Спасибо тебе, - поблагодарил Кара-сур, - ты очень хороший… Жаль, что у тебя уже есть тот, кого ты любишь, да и ещё кое-кто будет… Я бы рискнул за тобой поухаживать, если бы не видел, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы.

- Ты можешь такое видеть? – поразился я.

- У меня были склонности к эмпатии, - грустно ответил Кара-сур. – Собственно говоря, они и сейчас остались, но мои воспитатели из Ордена постарались, чтобы я вспоминал о них как можно реже. Аш-Асинам я не нужен был в качестве мага-эмпата… Я мог бы стать неплохим целителем, а из меня готовили преданного Ордену, нерассуждающего убийцу. Но убийство изначально внушало мне столь глубокое отвращение, что лишь заклятие подчинения заставляло меня обучаться. А когда учителя поняли, что убийцы из меня всё равно не получится, то в голове Наместника Божественного Аш-Асина созрел план, согласно которому Лат-сур и Кай-сур были бы уничтожены, а власть унаследовал бы я под именем моего брата и полностью подконтрольный Ордену. Я не хотел этого делать и сопротивлялся, как мог… Сопротивлялся достаточно долго, я с возрастом становлюсь всё сильнее магически… Но… Аш-Асины за долгие века существования Ордена очень хорошо научились заставлять людей делать то, чего они не хотят. Они сплели сложнейшее заклятие… и я потерял последние крохи самостоятельности, стал послушной Орденской куклой. Я не хотел садиться на трон отца, но был вынужден участвовать в заговоре, и когда вы вылечили Лат-сура, я был даже рад. Я очень надеялся, что Правитель… отец… хотя бы попытается поговорить со мной… Я бы рассказал, что не хотел творить зло… Я бы рассказал о том, как мне жилось в Ордене… Но он даже не стал ни о чём спрашивать. Вместо этого меня заперли в Башне Духов, и если бы не ты – я бы сошёл с ума. Понимаешь, дитя Моря, я стал помехой, досадной помехой, едва появился на свет, меня сразу же сбыли с рук, я остался жив только по капризу отца. И сейчас… Мне больно от того, что я никому не нужен, я лишний, я всем мешаю… Кай-сура отец любит, действительно любит, он будет искать его… А я… Я просто лишний. Аш-Асинам я больше не нужен, моей семье – тем более. Я запутался, дитя Моря… Тюремщик говорил, что нужно бороться, но я не знаю, для чего я борюсь.

Ого… А парня-то нехилая депрессия накрыла. И, признаюсь, не без причин. Но так нельзя. Надо что-то с этим делать, иначе он просто помрёт от тоски. Или утопится в озере. Или ещё как руки на себя наложит. К тому же лично мне опальный принц куда более симпатичен, чем его сволочной братец, и, в конце концов, разве он виноват, что появился на свет? Любое существо заслуживает счастья, а парня, похоже, гнобили чуть не с рождения, удивительно, что он такой адекватный получился, а не озлобился на всех и вся и не возжелал мстить предавшему его отцу. А Лат-сур тоже собака не последняя – сразу в башню, да ещё секс-терапию прописал, чтобы восстанавливающуюся силу отнимать. Хоть бы поговорил, что ли… Нет, просто ноги вытер и дальше пошёл.

Подумав так, я порылся в сумках, что собрал для нас Бис-мил, достал пару лепёшек и кусок сыра, протянул одну лепёшку с сыром принцу и сказал:

- Ешь. И не думай так больше. Во-первых, у тебя есть ты сам, и теперь только ты решаешь, станешь ты счастливым или забьёшься в уголок и будешь холить и лелеять душевные раны. Ты ещё молод. Ты сможешь стать целителем, и Аш-Асины не найдут тебя. Мир велик, не верю, чтобы в нём не нашлось тихого местечка для одного опального принца. И, хоть я и не эмпат, но ясно вижу, что ты ещё будешь счастлив и любим.

- А во-вторых? – тихо спросил Кара-сур.

- Во-вторых, ты сможешь, если захочешь, стать другом мне и моим друзьям. Правда, дружить с нами сейчас опасно…

- Плевать! – воскликнул Кара-сур. – Ты первый, кто хотя бы выслушал меня… и первый, кто искренне предложил мне дружбу. Спасибо тебе… Сти-сляб…

Я кивнул, улыбнулся и с остервенением вгрызся в кусок сыра. Задушевные беседы – вещь хорошая, но плыть нам ещё долго. И силы мне ещё понадобятся. А Кара-сур робко улыбнулся мне в ответ. Вот и славно. Доберёмся до наших – и всё будет хорошо.

Уничтожив хлеб и сыр, мы запили всё кисловатым напитком типа сброженного молока из фляги и вместе спустили лодочку на воду. Я вновь поплыл туда, куда вело меня чувство Моря, второе, и затем и третье озеро я оставил позади без проблем, но потом устал настолько, что понял, что нуждаюсь в длительном отдыхе. Я так устал, что меня не радовали ни светящаяся вода, ни пузырьки, ни совершенно волшебный вид третьего озера. Потолок пещеры, в которой оно находилось, нависал довольно низко, более того, его подпирали естественные «колонны» из соединившихся друг с другом сталактитов и сталагмитов. Колонны почти до середины заселили светящиеся водоросли и лишайники – поэтому на них совершенно причудливо смешивались фиолетовый, желтоватый, зелёный и белый цвета, фосфоресцируя во тьме гигантского подземного зала.

Но я и вправду устал, третье озеро преодолел почти на автомате и искренне порадовался, увидев проход в скальной стене к следующему озеру. Мы вновь вылезли на песок, перетащили лодку и, наскоро поев лепёшек и вяленых ягод, завалились на тёплый песок и уснули.

Не знаю, сколько я спал, но какое-то странное чувство разбудило меня. Я не стал открывать глаза, но самым тщательнейшим образом прислушался. Вроде бы всё было тихо, но я явственно ощущал чужое присутствие. Хотя опасности и не ощущал, скорее, любопытство. Рядом тихо дышал крепко спящий принц, я тоже решил пока не шевелиться – вдруг странные посетители выдадут себя? И я дождался.

Еле слышный шорох шагов, а потом шёпот:

- Смотри, Клочок, они спят… Они нас не слышат… Давай посмотрим ещё.

- Дурак! – сердитый шёпот в ответ. – Ты дурак, Сын Тумана! Это же враг! Он сухопутный! Надо скорее плыть и сказать Старейшинам, что нужно взять Огненную Палку и убить сухопутного, иначе он приведёт с собой других!

- Но с ним дитя Моря! Как в предсказании! Дитя Моря выведет нас к свету! Нельзя убивать сухопутного – вдруг они Пара.

- Ты совсем дурак! – рассердился тот, кого назвали Клочком. – Как может сухопутный быть Парой дитя Моря? Он, наверное, пленил его и теперь мучает! Нужно плыть к Старейшинам, взять Огненную Палку, убить сухопутного и освободить дитя Моря!

- Но непохоже, чтобы сухопутный держал силой дитя Моря, - возразил совсем не такой уж глупый Сын Тумана, - они спят спокойно вместе и нет ни ошейника, ни оков. Дитя Моря мог бы уплыть, если бы хотел! Но он не уплывает! Значит, они – Пара.

- Ты не понимаешь, - возмутился Клочок, - а я знаю, знаю… Старейшины рассказывали, что среди сухопутных есть такие, что могут подчинить не тело, а сознание… Вдруг дитя Моря околдован, вот и не покидает своего мучителя? Нет, ты оставайся, сторожи, а я поплыл за Огненной Палкой!

Ничего себе! А это что за странная парочка? Нет, пора вмешиваться, пока они и впрямь не притащили таинственную Огненную Палку и не отправили беднягу Кара-сура на свидание с предками.

И я открыл глаза, осторожно приподнялся на локте, и вгляделся в две маячившие невдалеке неясные фигурки. И на мгновение потерял дар речи.

========== Глава 38. Подземные соплеменники ==========

И я открыл глаза, осторожно приподнялся на локте и вгляделся в две маячившие невдалеке неясные фигурки. И на мгновение потерял дар речи. Передо мной были… Чоуроджи? Да, пожалуй, что Чоуроджи. Но как они выглядели!

Нет, конечно, золотистые глаза и чешуя, покрывавшая нижнюю часть туловища, выглядели почти так же, как и у меня, и у Антошки, и у морских девушек. Но ростом они были ниже, выглядели куда более хилыми, тщедушными и болезненными, чем встреченные нами в море девушки. Да и цвет кожи был какой-то бледно-синий, почти болезнно-белый. Зато глаза на лице казались просто огромными и были почти круглыми. Черты лица их были почти красивы, не выгляди они такими болезненными, светлые волосы казались припорошёнными пеплом, но, несмотря на всё это, в глазах их весьма явственно светился разум. Они разумны! А Лали-Бэла была уверена, что разумных Чоуроджи больше не осталось!