- Прощайте, Бис-мил, - сказал я. – Я вам очень благодарен. Куда нам идти?
- Дверь в конце коридора. За ней винтовая лестница. Она ведёт в подвалы. В самом последнем из них в углу стоит статуя Чоуроджи с рыбкой в руках. Нажмите на хвост рыбки – статуя отойдёт в сторону. За ней обнаружится небольшая ниша с маленькой дверью. Но вы худые – протиснетесь. Отоприте дверцу – там будет что-то вроде жёлоба. Садитесь в него и скользите. Жёлоб ведёт прямиком в подземное озеро. Дитя Моря, ты его чувствуешь – держитесь всё время в этом направлении. Там то ли семь, то ли десять озёр – последнее открывается прямо в море. Дверь захлопнется, и статуя станет на место, когда вы окажетесь в жёлобе. Преодолеете озёра – и вы свободны. Бегите. Прощайте.
Я обнял Бис-мила, за мной это проделал Кара-сур, тоже прошептав слова прощания, и мы, выйдя из камеры принца, бросились по коридору вперёд – к маленькой дверце, за которой действительно оказалась винтовая лесенка, ведущая вниз. Мы, оскальзываясь на ступенях, стали спускаться, торопясь преодолеть её как можно быстрее. Казалось, спуск был бесконечным, но, в конце концов, мы оказались в подвале – с обеих сторон помещения зияли пустыми провалами клетки с железными решётками, в которых я сумел разглядеть железные ошейники, колодки, цепи… М-да, похоже, Шамшуры умели расправляться со своими врагами, коли они попадали к ним в руки…
Потом начался второй подвал – с такими же клетками, затем ещё один, заполненный огромными бочками, ещё в одном были аккуратно сложены какие-то туго набитые мешки… Но я не стал заморачиваться, потому что разглядел в углу статую из белого камня. Сидящий Чоуроджи-юноша держал в руке небольшую рыбку и гладил её, как на земле гладят кошек. Мы, задыхаясь от бега, подошли к статуе, и я нажал на рыбку. Сначала на хвостик, потом на туловище, потом на глаза. После третьего касания статуя отошла в сторону, за ней действительно оказалась ниша с маленькой дверью. Кара-сур торопливо протянул мне ключ, я на некоторое время замер, потом разглядел замочную скважину, вставил туда ключ и повернул.
В это время где-то вдалеке раздались неясные голоса. Кто это? Неужели стража обеспокоилась отсутствием Наследника и обыскивает Башню? Я торопливо повернул ключ, дверца открылась, снизу пахнуло не сыростью, а свежестью и отдалённым запахом моря.
Я подал руку Кара-суру, мы вдвоём уселись в широкий каменный жёлоб, дверца за нами захлопнулась, и мы заскользили вниз, в темноту…
========== Глава 37. Пещеры Озёр ==========
Я подал руку Кара-суру, мы вдвоём уселись в широкий каменный жёлоб, дверца за нами захлопнулась, и мы заскользили вниз, в темноту…
Скольжение продолжалось довольно долго, и я невольно почувствовал себя Алисой, падающей в нору белого Кролика. Кара-сур, оказавшийся сзади, вцепился в меня, так что я поневоле задумался – а не останутся ли синяки на моей, тоже в принципе синей, коже? Нас несло по жёлобу с такой скоростью, что в ушах свистел ветер, и я даже не сразу сообразил, что мы перемещаемся в чём-то вроде небольшой лодочки из какого-то странного материала – не дерево, не камень, не металл… Больше всего напоминает особо прочный пластик, только вот откуда здесь пластик? И кто выстроил это странный жёлоб? С какой целью?
Однако в этот момент наше путешествие подошло к концу, «лодочка» потеряла под собой опору и с мягким шлепком приземлилась на воду. Как мы не перевернулись и не оказались в воде – сам не понимаю, однако ж как-то удержались. Спустя какое-то время мои глаза адаптировались к царящей вокруг тьме, и я с удивлением отметил, что воды озера… светятся. Сначала я немного струхнул – первая мысль была о каком-нибудь смертоносном излучении, типа радиации, о котором нам рассказывали на уроках ОБЖ, но, присмотревшись, я понял, что всё не так уж и страшно. Светились местные подводные обитатели – крохотные то ли рачки, то ли креветочки, которые обитали в этом озере массово.
Озеро оказалось большим, но не чрезмерно, свечение терялось вдали, где проступали тёмные громады скал. Так… И куда же нам двигаться? Как там говорил Бис-мил – почувствовать Море? Сейчас попробую…
Я успокоительно кивнул удивлённо озиравшемуся вокруг Кара-суру, чьи глаза тоже, похоже, начали привыкать к темноте, и уселся на дно «лодочки», скрестив ноги и вспомнив Море, в котором мы с Антошкой так замечательно провели первые дни в этом мире.
Я звал Море, пытался дотянуться до него мысленно, просил показать мне путь к нему, представлял белый песок дна, водоросли и кораллы, стайки разноцветных рыб, большую пятнистую мурену, лениво выглядывающую из-под скалы, мчащуюся ко мне рыбу Тао… И неожиданно Море ответило мне, показав целую череду подземных пещер с удивительной красоты озёрами, через которую нам предстояло проплыть. Ага, вот значит, как… Я увидел рыбу Тао – ту самую, которая нарезала круги прямо у грота, который соединял пещеры с Морем, а потом… Потом мне пришло странное послание, прозвучавшее как череда мыслеобразов, и, если облечь мыслеобразы в слова, то звучало оно примерно так:
«Выведи детей моих к свету…»
Что? Каких ещё детей? Если я правильно понял, то последними из Чоуроджи остались в этом мире Лали-Дала и Лали-Ала, да ещё несчастные морские девушки, которых содержат в гаремах Махароджи… Но на сей раз Море не ответило мне, снова указав путь и повторив те же мыслеобразы.
Ладно, проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас нужно убираться отсюда, да поживее – время явно не на нашей стороне. Поэтому я объяснил Кара-суру, что знаю, куда плыть, растолковал, что собираюсь делать, и тихо порадовался, что у нас есть «лодочка» - вряд ли плохо плавающий Кара-сур выдержал бы такой путь вплавь.
Поэтому я прыгнул за борт, обвязавшись поясом Кара-сура и двумя шнурами, выдернутыми из рукавов бывшей Кай-суровой куртки. План мой был прост, как грабли – я плыву, обвязавшись чем-то вроде упряжи, а Кара-сур, сидя в «лодочке», держит второй конец своеобразных вожжей. Закрепить упряжь, увы, было невозможно – «лодочка» не имела никаких подходящих выступов.
Едва я оказался в воде, как почувствовал небывалый прилив силы – со дна озера стали подниматься щекочущие пузырьки, словно массируя моё тело. Обрадованный этим, я спросил Кара-сура, готов ли он двигаться. Опальный принц ответил утвердительно, и моё тело изогнулось в воде, набирая скорость. Конечно, так быстро, как без груза, я передвигаться не мог, да и «упряжь» была не очень удобной, но я всё равно бороздил озеро со скоростью средней моторки, так что Кара-сур еле удерживал свой конец упряжи в руках. Когда я это понял, то немного сбавил темп и поплыл уже медленнее. Но всё равно – местная светящаяся мелочь расступалась перед моим стремительным движением, и «лодочка» оставляла на изумрудно-зелёной, флуоресцирующей воде тёмный прямой след. Здорово… Всё-таки это изумительно – плыть в почти прозрачной, тёплой, с лопающимися пузырьками газа воде подземного озера, плыть на свободу…
Время от времени я почти погружался в воду, которая была настолько прозрачной, что я без проблем видел дно, заросшее чем-то вроде белёсых щупальцеобразных водорослей, в зарослях которых мелькали юркие, полупрозрачные рыбёшки, которые явно прятались там от рыбёшек покрупнее и каких-то странных существ, похожих на нежно-розовых и тоже полупрозрачных безглазых ящерок. Странно… но интересно.
Так, незаметно, мы пересекли первое из десяти подземных озёр, выбрались на сушу, перетащили оказавшуюся лёгкой «лодочку» через песчаную перемычку между озёрами к воде второго озера и уселись перекусить. Кара-сур всё равно промок, его била дрожь, и я одним осторожным заклятьем высушил на нём одежду, с удовлетворением отметив, что не припалил параллельно опальному принцу зад и иные стратегически важные места.
