Киш-Миш заколебался, тем более, что узрел меня, от которого ни на шаг ни отлипал Пушистик. Потом он вздохнул и заявил:

- Ладно. Только исключительно из уважения к твоему ремеслу и к госпоже твоей дочери, почтеннейший. Семь серебряных монет, того же веса, что ты вчера расплачивался.

Судя по выражению лица трактирщика, цена была несусветной, но Мит-каль задумчиво сказал:

- Дороговато. Но… по рукам. Ты вроде говорил, что у тебя нотариус остановился проезжий? Вели разбудить с извинениями, пускай сделку закрепит.

Киш-Миш в полном изумлении послал внука за нотариусом, тот, не менее изумлённый предметом сделки, прибыл очень быстро и сделал передаточную запись о покупке проезжим целителем Кин-эшем у трактирщика Киш-Миша кота по кличке Пушистик за семь серебряных монет. Восьмая досталась ему в качестве гонорара, и Мит-каль вежливо попросил не распространяться об этой сделке, туманно намекнув, что лишняя болтливость может отпугнуть удачу в делах. После этого все трое, включая нотариуса, выпили по стаканчику молодого вина, и сделка совершилась. Мурик стал нашей собственностью, а мы – почётными котовладельцами. Точнее – мьяливладельцами, но об истинной сущности кота знали только мы.

После плотного и вкусного завтрака мы отправились на базар, решив пройтись пешком. Тем более, что от гостиницы до базара было совсем недалеко – квартала три. Мурик продолжал топать за мной, как приклеенный, вызывая весёлые улыбки у тех, кто видел нас.

При дневном свете и вблизи Даан уже не выглядел таким сказочным – это был реальный город, населённый реальными людьми, жившими своей жизнью. Улочки Даана были по средневековому узкими, но ровными и прямыми, дома в несколько этажей с лавками на первом тоже напоминали средневековые земные города. Правда, одежда местных скорее напоминала арабский Восток, чем Европу, да и чисто там было – никаких помоев из окна и канализационных канав посреди улицы. Дин-эр, который лучше нас всех знал современный ему мир, пояснил, что во всех крупных городах есть специальные службы, следящие за чистотой и порядком, ибо в городах люди обитают слишком скученно, а от лишней грязи могут возникнуть разные заразные болезни. С этим я был вполне согласен, вспомнив, как историчка рассказывал нам о многочисленных эпидемиях, часто посещавших Европу во времена Средневековья.

Так, за разговорами мы дошли до базара. Огромная площадь была заставлена рядами шатров и палаток, в которых продавцы на разные голоса предлагали всё, что можно купить за деньги. Некоторые горожане слушали сидящего на камне старого слепого певца, другие любовались канатными плясунами и шутом в пёстрых лохмотьях, который бросал в толпу язвительные шутки, заставлявшие всех взрываться хохотом.

Вскоре мы отыскали ряд палаток, где торговали одеждой на любой вкус и кошелёк, и подобрали мне наряд, очень похожий на тот, что был на мне в начале путешествия, только куда более изысканный и богатый. Более того, в одной из палаток весёлая девчушка расчесала шёрстку ошалевшему Мурику и предложила купить для домашнего любимца украшение. Мит-каль только головой кивнул, и вскоре расчёсанный Мурик (тяжёлый, между прочим, зараза!) восседал у меня на руках, сверкая серебряной подвеской с синим камушком, которую ему повесили на шею на плетёном кожаном ремешке.

Для Дин-эра Мит-каль тоже сделал покупку – купил в оружейном ряду метательные ножи, которые, в отличие от мечей, было разрешено носить в городе.

Принаряженные таким образом и наслушавшиеся самых разнообразных сплетен о Правителе, Советнике, принце Кай-суре и Аш-Асинах, мы прошли базар насквозь, нашли наёмную коляску и уселись в неё. А когда возница осведомился о том, куда нас везти, Мит-каль сказал:

- Знаешь ли ты дом Рах-мата Хитроумного?

- Конечно, ваша милость! – отозвался возница. – Кто ж не знает советника Рах-мата?

- Вот и вези нас к нему, - благодушно заметил Мит-каль. – Посмотрим, не забыл ли он старого друга.

========== Глава 27. Пушной зверь песец ==========

Возница оказался расторопным и привёз нас к дому Рах-мата очень быстро. Что сказать? Советник Правителя Рах-мат Хитроумный явно не бедствовал. Дом напоминал скорее средних размеров дворец, к которому прилагался нехилый садик с беседками, фонтанами и павлинами. Похоже, местная элита, в отличие от простолюдинов и среднего класса, на месте не экономила. Архитектура особняка до боли напомнила мне собор Василия Блаженного, только, ясное дело, поменьше, а уж облицован он был с похвальной яркостью – похоже, с этой целью вообще были собраны все породы поделочного камня, какие встречались в стране Махароджи. Эх, вкуса бы товарищу Рах-мату… Хотя, пока мы ехали, я углядел много дворцов и особняков ещё более попугайских расцветочек – на фоне яркого безоблачного неба это смотрелось даже празднично.

Грациозно выпорхнув из наёмного экипажа и не забыв при этом опереться на руку «отца», я сплавил котика «служанке» и отправился вместе с Мит-калем к воротам. Здоровенный темнокожий привратник-раб с серебряными кольцами в ушах, белом платке, завязанном наподобие банданы и белых же штанах, составлявших всю его одежду, поклонился нам и вежливо спросил:

- Чего желают господин и госпожа? Я доложу о вас, но мой господин сейчас занят важными государственными делами и никого не изволит принимать.

- Думаю, что меня он примет, - невозмутимо ответил Мит-каль, - доложи-ка, любезнейший, что прибыл его старинный знакомый, целитель Кин-эш с дочерью.

В эту же минуту ворота широко распахнулись, и привратник склонился в глубоком поклоне:

- Вас велено пропускать сию же минуту, ваша милость! Проходите!

Потом привратник повернулся и куда-то в сторону проорал:

- Хухлик, эй, Хухлик! Доложи немедля господину, что приехал господин целитель с госпожой дочерью!

В беседке под деревом наметилось какое-то шевеление, и нашим глазам предстал небольшой человечек в такой же, как у привратника белой бандане и штанах, поверх которых был накинут синий подпоясанный пёстрым платком, аккуратный халатик. Сначала я подумал, что это мальчик-слуга, но, приглядевшись, понял, что это вполне взрослый человек, карлик. Я просто всей кожей почувствовал, как идущий за мной следом Антошка вздрогнул, и остро пожалел, что не могу сейчас подойти к нему и обнять. Вряд ли такие вольности со служанками здесь приняты.

Карлик между тем недовольно проворчал привратнику:

- Вот что ты вопишь, Дибу? Я не глухой.

Потом он поклонился нам и сказал:

- Следуйте за мной, господин, госпожа. Сейчас мой господин Рах-мат выйдет приветствовать вас.

И быстренько пошагал к особняку – только пятки засверкали. Карлик раньше нас поднялся на красивое, выложенное зелёным и оранжевым камнем крыльцо, распахнул двери, оставив их открытыми и куда-то смылся. В некоторой растерянности мы начали подниматься по ступеням, но пару минут спустя в дверях показался средних лет мужчина с заметной проседью в расчесанной бороде, высоком синем колпаке с золотым шариком на макушке и вышитом золотом синем халате. Похоже, это и был сам хозяин особняка, Советник Рах-мат Хитроумный.

Мужчина поклонился нам, приложив руку к сердцу, и ласково сказал:

- Я рад приветствовать тебя под моей скромной крышей, о мой старый друг Кин-эш! А твою прекрасную дочь рад приветствовать вдвойне!

Мы поклонились в ответ на его поклон, а Рах-мат продолжил:

- Но я слишком долго держу вас на пороге! Пройдёмте же, мой повар сегодня расстарался. К тому же у меня гостит сын моего старого знакомого – думаю, он сумеет развлечь госпожу… о, какой красивый кот…

- Благодарю тебя за приглашение, Рах-мат! – отозвался Мит-каль. - Но я пребываю в недоумении о его причине.

- Вот сейчас и поговорим! – быстро сказал Рах-мат, настойчиво приглашая нас внутрь.