Но Джакомо недооценил всей подлости характеров братьев Скорпетти. За месяц до свадьбы Моника была похищена, и никаких её следов обнаружить не удалось. Однако через две недели находящуюся в бессознательном состоянии девушку подкинули на порог палаццо Гольдони. Девушка была в очень плохом состоянии и походила на помешанную. А на шее у неё обнаружили полотняный мешочек на шнурке, в который была вложена записка: «Мы хорошо засеяли это поле».
Тут же вызванный лекарь подтвердил опасения несчастного отца – Моника была многократно изнасилована и, скорее всего, беременна. Братья Скорпетти поспешно скрылись из Венеции, уехал из Италии и Джакомо, захватив с собой дочь и верного Джанни Ласпи. И не было о них ничего слышно более двадцати лет. **
***
Пустые улицы как змеи.
Со смехом к смерти путь короче.
Я лишь одно теперь умею –
Идти по следу тварей ночи.
Стена стеклянная меж нами.
Бог ставит галочки на свитке.
Я прихожу к тебе с цветами
И с обреченностью в улыбке.
Я прихожу к тебе нечасто –
Дитя совсем другого мира,
Чужой игры слепой участник,
Объедок с демонского пира.
В твоих глазах обрывок неба,
Такого синего, святого…
Я никогда ребенком не был,
Прости меня, такого злого!
В твоей душе тепло и звездно,
В моей – пожар поет-грохочет…
Мы повстречались слишком поздно
На черно-белых перекрестках,
Где ждут добычу твари ночи.***
Танцуй для меня, мой маленький Арлекин… Пой для меня… Ибо я – тварь ночи.
*Цехин – венецианская золотая монета.
**История целиком и полностью выдумана автором, любые совпадения случайны.
**Стихи Сибиряка.
========== Глава 14. Кровная вражда. Часть вторая ==========
- И не было о них ничего слышно более двадцати лет… - задумчиво закончил фразу Рикардо.
- Но ведь это ещё не вся история? – спросил Макс.
- Увы, далеко не вся, Массимо, - вздохнул Гольдони. – С вашего позволения, я продолжу.
- Да, конечно, - кивнул Макс. – История потрясающе интересная. Извините, Рикардо, а откуда вы так хорошо знаете русский язык?
- Ну, здесь всё просто, - улыбнулся Гольдони. – Моя матушка была дочерью русского дворянина, бежавшего от революции. Её звали Мария Урусова, и матушка не раз говорила мне, что Урусовы - старинный княжеский род. А я с детства учился говорить на двух языках – русском и итальянском… Правда, когда я стал ближе общаться с Маттео, он частенько поправлял меня, и говорил, что моя манера выражаться… как это… несколько старомодна.
- С моей точки зрения, - улыбнулся Макс, - ваш русский практически безупречен.
- Благодарю, - ответил Гольдони, - но мой рассказ ещё далеко не закончен.
Несчастная Моника Гольдони и вправду оказалась беременной, более того, мерзкий поступок братьев Скорпетти сильно повлиял на её рассудок. Поэтому Джакомо, не желая пересудов и дурной славы, принял решение уехать из Венеции вместе с дочерью и верным приказчиком Джанни Ласпи.
Все трое уехали во Францию, и долгое время жили там – уединённо, под чужими именами. Моника родила сыновей-близнецов, и не было никакого сомнения, что отцами их были братья Скорпетти. Тем не менее любящий Джанни Ласпи всё-таки обвенчался с Моникой, но унижение, которому подверглась его любимая женщина и семья Гольдони, членом которой он стал, Джанни прощать был не намерен, как и старый Джакомо. Мальчикам дали евангельские имена – Марко и Лука*, и оба старших Гольдони были намерены воспитать их в ненависти к роду Скорпетти, дабы получить совершенное орудие мести. И им это вполне удалось. Мальчики довольно рано были осведомлены о своём происхождении, но к своим биологическим отцам не испытывали ничего, кроме ненависти и жажды мести. А людям незнающим догадаться об отцовстве Скорпетти было довольно сложно – с годами мальчики всё больше походили на мать и деда, а многие жесты неосознанно копировали у приёмного отца – Джанни.
Джакомо постарался выучить внуков всему, что знал сам, он открыл им все родовые секреты, и к семнадцати годам Марко и Лука внешне выглядели, как воспитанные, образованные юноши из знатных семей, а вот внутри… внутри это были безжалостные отравители и хладнокровные, коварные убийцы. Былая слава Гольдони-отравителей возродилась с новой силой.
Что же касается Моники, то после рождения близнецов она долго хворала, так и не оправилась до конца, несмотря на всю заботу отца и мужа, но рассудок её практически прояснился. Она действительно любила Джанни Ласпи, точнее, Джанни Гольдони, и когда почувствовала себя беременной во второй раз, то решила оставить ребёнка, несмотря на предупреждения врачей. Моника родила девочку, маленькую копию себя, и скончалась от послеродовой горячки. Девочку ожидаемо назвали Моникой, её любили и баловали все – и дед, и отец, и сводные братья. Между тем время шло. И старый Джакомо Гольдони решил вернуться в родной город. Вернуться двадцать лет спустя.
На тот момент Марко и Луке исполнилось по девятнадцать лет, Монике – пятнадцать, и все трое младших Гольдони поражали своей утончённой и изысканной красотой.
Что же касается братьев Скорпетти, то они вернулись в Венецию на несколько лет раньше Гольдони, гнусная история с Моникой подзабылась, да и то – этот скандал был скорее тайным, чем явным, так что братья успели жениться, обзавестись малышами и искренне почитали, что прошлое похоронено и забыто. Так что весть о возвращении семьи Гольдони прозвучала для них словно гром среди ясного неба.
Однако возвратившиеся Гольдони не проявляли никакой враждебности по отношению к своим старинным врагам, они и не стремились общаться с ними. Было отремонтировано палаццо Гольдони, Джанни восстановил старые связи семьи и занимался исключительно торговлей, сыновья, которых все считали родными, помогали ему, Моника была удачно выдана замуж в знатный тосканский род… Всё вроде бы было благополучно, однако череда мелких неприятностей и необъяснимых смертей стала подтачивать благополучный род Скорпетти.
Когда занемогла и скончалась престарелая Франциска Торрини, тёща Карло, никто не удивился – почтенной даме было уже глубоко за шестьдесят, да и боли в сердце беспокоили её уже давно… Спустя полгода умер от лихорадки маленький сын Роберто – но опять-таки в его смерти не было ничего необычного. Ещё несколько месяцев спустя умерла жена Карло – Леонора Торрини, и тут уж Скорпетти насторожились - Леонора была весьма здоровой молодой женщиной, успела родить троих детей и была беременна четвёртым. Однако никаких следов злоумышления доктора не нашли, и на вопросы расстроенного вдовца только пожимали плечами и разводили руками. А потом занемог и сам Карло. Его мучили ужасные боли во всём теле, суставы распухли, стали выпадать зубы и волосы, на теле проступили чёрные пятна, дыхание стало зловонным. Промучившись так две недели, несчастный отдал Богу душу. Невежественные лекари объявили болезнь Карло особой разновидностью чумы, тем более, что после его смерти подобные же признаки появились и у всех его детей. Правда, дети не испытывали столь ужасных мучений – они угасли быстро… Самое же интересное, что более никто из слуг и служанок семьи Скорпетти не заболел – даже те, кто непосредственно ухаживал за Карло и его детьми.
Роберто, начавший постепенно терять рассудок от всего, что происходило с его семьёй, воззвал к властям и потребовал расследования. Он обвинил во всём семью Гольдони, однако престарелый Джакомо в пух и прах развеял все доводы Скорпетти, и не было ни одного доказательства, ни одного свидетельства, которое могло бы подтвердить правоту Скорпетти.
