Как ни странно, её юный собеседник понял причины её внезапного отступления и молча склонил голову, благодаря за выбор. Казалось, эти двое не замечали ни причитаний Молли, ни оправдывающегося голоса Сириуса, они поняли друг друга без слов.

Увидев, что его верная последовательница самоустранилась от наступления на взбунтовавшегося мальчишку, Дамблдор нахмурился: с Поттером всегда и всё шло не так, как он задумывал.

- Гарри, нам теперь придётся исправлять последствия твоих необдуманных действий. Но ничего, думаю, Паркинсоны и Нотты ещё не в курсе произошедших событий, и мы сумеем разобраться с этим недоразумением. Как удачно, что по маггловским законам, мисс Грейнджер ещё несовершеннолетняя, и…

- Профессор, вы принимаете меня за идиота? – бывший гриффиндорец холодно улыбнулся бывшему кумиру. Видит Мерлин, он не хотел обострять отношений, но непробиваемая уверенность директора в своих действиях и праве распоряжаться чужими судьбами вывела его из себя. – Герми и Рон заключили Магический брак – тут вы не подкопаетесь. Кроме того, я кровно ввёл Гермиону в род Поттеров, признав своей сестрой и матерью будущего наследника рода. С соответствующим выделенным приданым и магически защищённым домом, в котором они отныне будут жить. И я сомневаюсь, что родители Герми и Рона теперь будут так уж протестовать против этого брака, ведь их будущий внук станет когда-нибудь лордом Поттером.

- Как?

- ЧТО-О?!

- Каким образом?!

- Откуда ты узнал про ритуал?!

Вопросы посыпались на него, как из рога изобилия, но парень успел заметить, что чета Уизли явно «оттаяла», больше не заламывая руки в преувеличенном горе, а крёстный смотрел на него ошарашено, словно не узнавая крестника: «Ну же, Сириус, вытащи, наконец, голову из задницы и начинай уже соображать собственными мозгами, а не повторять, как попугай, все слова Дамблдора». На мгновение Гарри показалось, что Блэк вот-вот кинется на его защиту, но… бывший Мародёр опустил взгляд и, подхватив поставленную им на комод бутылку огневиски, сгорбив плечи, вышел из комнаты.

Юному Поттеру пришлось выдержать часовую бурю, устроенную налетевшими на него членами Ордена Феникса, но он твёрдо стоял на своём: «В Аврорскую Академию я пойду, но моя личная жизнь касается только меня, и ломать судьбу друзьям я не позволю. Если вам не нравится моё решение – ничем помочь не могу. Будете давить – готовьтесь к противостоянию». И никто: ни Дамблдор, ни Фадж, верещавший у парня над ухом в течении часа и обзывавший его «неблагодарным испорченным мальчишкой», ни невнятные укоры подвыпившего Сириуса, ни вразумления остальных «доброжелателей» не смогли заставить его ни на йоту сдвинуться со своей позиции. К досаде директора Хогвардса, вызванные для усиления впечатления и поддержки Хмури с Шеклботом только посмеялись над их плясками вокруг упёршегося рогом Убийцы-Воландеморта и, пробормотав что-то типа «нормальный парень, нам такие несгибаемые нужны», отправились восвояси. Так что, как ни хотелось Дамблдору, чтобы всё вернулось на круги своя, пришлось ему смириться.

Первое сентября подкрадывалось незаметно. Ещё бы, ведь ему предшествовали почти три месяца жесточайшей муштры и тотального контроля. Правда, выходные всё-таки были предоставлены в полное распоряжение трёх друзей, но Гарри предпочитал не обременять своим присутствием молодожёнов, и так встречавшихся только по субботам и воскресеньям, и просто бродил по историческим местам и древним улочкам Лондона, навёрстывая упущенное за годы вынужденного затворничества.

От победы в противостоянии его уверенность в себе только окрепла, ежедневные тренировки нарастили мышцы и прибавили пару дюймов роста, превратив бывшего худого очкарика в красивого зеленоглазого парня в подобранной по размеру одежде и с пытливо оценивающим собеседника взглядом зелёных глаз. И только на личном фронте изменений не было: Гарри не пропускал никого в своё личное пространство, на корню пресекая любые чьи бы то ни было попытки сблизиться.

Дамблдор смирился с потерей так необходимых ему гриффиндорских пешек и вознамерился было заменить их на детей других своих последователей, но… хитрые слизеринцы в лице уже вызывавших зубную боль при каждом их упоминании лордов Малфоя, Нотта и Паркинсона в обход всезнающего Верховного Чародея выбили в Министерстве разрешение для своих наследников обучаться в Магическом Университете Франции.

Гарри собирал вещи в своей спальне на Гриммо 12, готовясь к завтрашнему отъезду в Академию, когда в раскрытое окно внезапно влетел… Герцог и, оглядев, мягко скажем, неприбранное помещение, насмешливо поинтересовался, протягивая лапу с привязанной к ней запиской: «Ты что, гнездо задумал тут свить? Не советую. Слишком сыро».

«Нет, просто… – юноша подобрал подходящее определение, – перья чищу. В далёкий полёт собираюсь. А ты здесь какими судьбами?»

«Хозяин послал. Да отвяжи ты этот клочок пергамента, наконец! Вот скажи мне, человеческий птенец, почему вам всегда надо что-то относить днём, когда солнце глаза слепит? Почему вы не можете подождать до ночи?»

Парень усмехнулся, осторожно отвязывая послание от лапки птицы под его сдержанные жалобы. Будь на его месте Букля, она выразилась бы гораздо конкретнее и круче.

«Потому что мы дневные создания и по ночам спим. Ну-ка, посмотрим, что там задумал твой хозяин?» – увидев, как птица нетерпеливо переступает лапами, поглядывая на флигель, в котором находилась совятня Блэков, юноша со смешком добавил: «Лети уж, жених. Она тебя ещё вчера дожидалась. Все уши мне прожужжала, что такого сноба, как ты, видеть не пожелала бы до конца жизни. С её стороны это почти признание в любви». Не дожидаясь окончания его речи, филин вылетел в окно, а Гарри наконец-то развернул послание.

В записке, выведенной чётким мелким почерком Драко Малфоя, стояли всего три слова: «Поттер, надо поговорить». К посланию прилагалась небольшая шёлковая ленточка жизнерадостного слизеринисто-зелёного цвета.

- Ага. Портключ. Хмм…

До конца выразить свою мысль юноша не успел, в его комнату ворвались два вихря в лице взбудораженных Рона и Герми:

- Гарри, мы дожали Сириуса, и он позволил нам устроить сегодня вечеринку!

- Это что, Герцог полетел? Что понадобилось Малфою?

- Хочет поговорить.

- Ты ему веришь?

- Если он и обсуждал какую-нибудь пакость, то не при Герцоге, тот бы меня предупредил.

- Пойдёшь?

- Да.

- Мы с тобой.

- Ну-у, тут вообще-то не сказано, чтобы я пришёл один. Ладно… пошли, предупредим Сириуса, что идем в магловский ресторан. А там завернем за угол и активируем… это украшение.

- Не надо его предупреждать, – Герми замялась, отводя глаза.

- Что? Опять?

Гарри тяжело вздохнул и сжал руки в кулаки: Сириус пил, не просыхая, с тех пор, как Дамблдор с Фаджем, даже не ставя в известность Хмури, второй раз отклонили его заявление о возвращении на работу в Аврорат. После того, как юноша чуть ли не последним узнал о свадьбах лучших друзей, он возобновил свою подпольно-разведывательную деятельность. И из слухов и сплетен, принесённых перебравшимся к нему на постоянное жительство Стэлсом и Буклей, ему стало известно о носившейся в воздухе идее женить лорда Блэка на какой-нибудь юной нимфетке из полукровок. Кандидатура ещё была не подобрана, но Дамблдор уже начал обработку своего верного последователя, как всегда, не заботясь о чувствах последнего.

- Всё! Мне это надоело! Он всё-таки мой крёстный! И если Сириус не в состоянии позаботиться о себе сам, то я позабочусь, чтобы его перестали дёргать за ниточки.

- Что ты задумал? – Рон с интересом следил за действиями друга. Желание вправить мозги, в общем-то, неплохому, но потерявшему цель в жизни магу давно посещала его мысли, только вот идей, каким образом это сделать, не было.

- Ты можешь вызвать сюда Чарли?

- Да без проблем. Это он без разрешения не может здесь показаться, а Дамблдор почему-то не торопится его ему давать. А мы отсюда можем пригласить кого угодно. Только при чём здесь мой брат?