Когда последняя из них сгорела в пламени «Люмоса», напоследок ударив юношу волной потусторонней ненависти, котёнок уже едва держался на лапах от истощения. Слишком много он вложил в это заклинание, оставляя себя без магического резерва. Первым желанием было немедленно упасть и закрыть ослеплённые светом глаза, но распростёртый под ним Северус явно нуждался в помощи. Об этом вопили те же самые ещё недавно едва не предавшие парня инстинкты. Черныш, едва шевеля лапами, подобрался к лицу мага, боднул его подбородок головой и мысленно изо всех сил позвал: «Северус!!! Северус!!! Очнись!!! Ну, очнись же, пожалуйста!!!» Не дождавшись ни гласа, ни воздыхания в ответ, юный маг попытался запустить острые когти в плечо зельевара, надеясь таким образом привести его в чувство, но и это не помогло. Тогда парень, отогнав подступавшую к сердцу панику, сосредоточился и мысленно позвал: «Барон… Барон!!! БАРО-ОН!!!!» И с облегчением вздохнул, увидев, как вечно окровавленный призрак просачивается сквозь стену в гостиную зельевара.

- Ну, что ещё случилось, юный сэр Гарольд? Смею вас уверить, у меня есть другие занятия, кроме как являться к вам по первому требованию… Мерлин великий!!! – недовольство в голосе призрака мгновенно сменилось неподдельным участием и заинтересованностью в судьбе слизеринского декана. – Сэр Северус!!! Что здесь произошло?

«Пока нас не было, кто-то поставил ловушку. По-моему, это было проклятие «Адской тьмы»…

- Мерлин великий! Да как же он выжил-то?!

«Мне удалось сбить его с ног, уводя из-под удара, но заклинание задело Северуса вскользь. Нужна помощь, а я не знаю, что делать. Вы не могли бы позвать мадам Помфри?»

- И этим самым обречь его на Азкабан?

«Что-о…»

- Вы, молодой человек, не заметили пентаграмму, начертанную возле камина? Нет? Жаль. Учитывая прискорбные ограничения, которые бытуют сейчас в Хогвартсе, я полагаю, вам она незнакома?

«Нет, а что это?»

- Пентаграмма, вызывающая духа смерти. Его призывают, чтобы уничтожить врага, к которому не удалось подобраться обычными способами. Такое убийство обеспечивает стопроцентное алиби убийце. При неудавшемся ритуале последствия точно такие же, как при прямом попадании «Адской Тьмы». Мне продолжить?

«Всё будет выглядеть, как будто Северус сам проводил ритуал и допустил ошибку. Его даже судить не будут – сразу упекут в Азкабан, – юноша-кот в бессильной ярости стиснул зубы, но через секунду вновь поднял глаза на призрака и, словно решившись, продолжил: – Барон, прошу вас найти моих друзей – Рональда и Гермиону – и как можно быстрее привести их сюда…»

- Гриффиндорцев? – в голосе призрака явно ощущались недоверие и некоторая толика презрения.

«Да. Это единственные люди, которым я могу доверять. Ни мне в этом теле, ни призраку не удастся ничем помочь декану вашего факультета. И ещё… можете быть уверены: мои друзья будут молчать обо всём, что здесь увидят. В этом я вам могу поклясться».

- Ну, что ж, верю вам на слово, юноша, – Кровавый Барон, в последний раз взглянув на распростёртого возле камина мага, втянулся в стену, отправляясь на поиски юных волшебников. Гарри ни секунды не сомневался, что призрак найдёт их в кратчайшее время, таковы были способности бесплотных духов. Привидения не обладали магией, но были крайне чувствительны к любому её проявлению.

Как только призрак скрылся в стене, юноша сосредоточился и попытался левитировать тело Северуса на диван с холодного каменного пола, но у него ничего не вышло. Попытка применить беспалочковую магию отразилась во всём теле внезапной слабостью и мозжащей болью, выворачивающей наизнанку каждую мышцу. Но Гарри не был бы гриффиндорцем, если бы его остановили подобные неприятности. Поняв, что на перемещение сил у него попросту не хватит, юный маг осторожно наложил Диагностические чары и через несколько минут терзавшей всё тело боли вздохнул с облегчением: ничего смертельно опасного его заклинания у зельевара не выявили. Оставалось только ждать прихода друзей. Сам он сейчас ничем Северусу не мог помочь.

Гарри достаточно хорошо знал Рона и Герми, чтобы не удивиться, когда дверь в покои декана Слизерина бесшумно распахнулась через четверть часа после ухода Кровавого Барона, и в плохо освещённую гостиную проскользнули его друзья, не забыв надёжно запереть за собой двери.

- Гарри, ты здесь? Что случилось? Кровавый Барон сказал… – заметив в комнате чёрного котёнка, Рональд бросился было к другу. – Ты успел ему всё рассказать?

- Погоди, Рон, здесь какая-то пентаграмма на полу, не наступи, – Гермиона осторожно обошла стороной рисунок и склонилась над телом своего преподавателя по Зельям. – Барон, не могли бы вы спросить у Гарри, что здесь произошло?

- Юная… мисс, я и сам могу вам об этом рассказать. Мастера вскользь задело проклятие «Адской Тьмы». А пентаграмма на полу…

- … нарисована, чтобы убедить нашедших тело преподавателей, что мистер Снейп баловался вызовом духа смерти, – деловито закончила за призрака гриффиндорская всезнайка, не отвлекаясь от Диагностических чар.

- Юная леди страдает прискорбным отсутствием приличных манер, но, к моей радости, обладает тем, что отсутствует у нынешней чистокровной молодёжи.

- Я – не леди, а магглорожденная ведьма. И если вас, сэр, напрягает моё происхождение, то вы можете просто пригласить сюда сэра Николаса, избавившись от общения с «грязнокровкой». Думаю, сэр де Мимси сможет быть не худшим «переводчиком» для нас с Гарри, чем могли бы быть вы, – девушка решительно направилась к личному хранилищу зелий слизеринского декана и через минуту вернулась оттуда с парой фиалов. Уже освоившийся в помещении Рон за это время, не дожидаясь её просьбы, левитировал Снейпа на диван, а затем кинулся осматривать своего друга-котёнка на предмет полученных в бою ран.

«Да успокойся ты, Рон! Со мной всё в порядке. Ай! Щекотно же! Прекрати!» – Черныш отбивался как мог, стараясь всё-таки не выпускать когти, чтобы не поцарапать друга. На помощь ему пришёл прекративший дуться на гриффиндорку призрак, перед этим бормотавший себе под нос что-то вроде: «И куда смотрят современные магические семьи? В наше бы время эту девчонку при первых же выбросах магии забрали бы в волшебную семью и моментально ввели в род Кровным ритуалом. Такой талант и оставлен в мире магглов! Этот мир всё больше и больше сходит с ума!»

- Сэр Рональд, отпустите вашего друга, на нём нет ни царапины, всего лишь сильное магическое истощение.

- Но он так дёргается от моих прикосновений. Наверняка ему больно.

«Чёрт!!! Рон!!! Прекрати щекотаться, а то я за себя не ручаюсь! ОЙ!!! Щасс когти выпущу!!!»

- На вашем месте, юноша, я бы прекратил испытывать терпение вашего друга: как выражается нынче плебейская молодёжь, он «не ловит кайфа» от щекотки.

- Ой, прости, Гарри! – Рональд аккуратно устроил от усталости едва шевелившего лапами котика в мягком кресле и, убедившись, что Гермиона не нуждается в его помощи, внимательно вгляделся в пентаграмму на полу. – В одной из тех книг, что мы просматривали в Запретной секции, была нарисована точно такая же… Хмм… нет. Не такая, – юноша осторожно, не касаясь рисунка волшебной палочкой, указал на один из лучей перевёрнутой звезды, – вот здесь были другие руны.

- Вы понимаете, что здесь нарисовано? Можете прочитать значение древнего ритуала? – призрак в удивлении уставился пустыми глазницами на рыжего парня.

- Нет, но запомнить рисунок могу до мельчайших подробностей, это у меня с детства. Точно, в этом луче допущена ошибка. Герми, эту пакость можно уничтожить обычным «Эскуро»?

- Лучше «Инсендио». Только осторожно, ковёр не сожги.

На подобное проявление заботы Рыжик только хмыкнул и невербальным заклинанием Огня стёр начертанную на каменном полу пентаграмму. Юноша ещё раз провёл палочкой над казавшимся идеально чистым полом, шепча себе что-то под нос, в этом «чём-то» обладавший чутким слухом призрак определил стандартное аврорское заклинание… которое, насколько он знал, изучали к концу первого курса Академии. Голубой луч, вырвавшийся из палочки, коснувшись поверхности, не изменил своего цвета, и парень довольно усмехнувшись, насмешливо подмигнул Барону: