Лиутпранд уставился на говорившего начальника стражи своего попойного деда, потом перевёл взгляд на Дезидерия и наконец, на Аргуина.

Последний тут же превратился в каменное изваяние с открытыми от ужаса глазами. Наконец уммландец произнёс: «Тудджерри — здесь всё запущенно и покрыто плесенью, не находишь?»

— Безусловно мой господин. — спокойно подтвердил банкир, — Однако есть то, чего не скрыть и тревоги Избирателей слишком явны, что бы мы не могли их успокоить и уверить что всё… Абсолютно ВСЁ в этой жизни — можно решить.»

Сразу после этого свита первого из прибывшего внуков покинула дворец императора и отправилась в собственное поместье, где Тудджерри собирался принять своих агентов в столице, из клиентов его банка или купцов что с ним постоянно торговали, и договориться с ними о новой поддержке для Лиутпранда, заодно узнав у нескольких его ждущих агентов: личного поставщика вина княза Гассакса, проигравшего собственный замок рыцаря Блеза из ордена «Чёрного единорога», а также столичного закупщика лошадей для отрядов маркграфа Руггера — не объяснят ли эти трое чего именно хотят их повелители и не сможет ли он, богатейший негоциант державы — чем помочь их лидерам и им самим…

В это же самое время, на улицах столицы Арнульф и Жак, сдружившиеся за данный короткий период, обсуждали что им делать далее: «Идём ближе к воротам! Я думал они на площади остановятся для чего-либо, вроде погарцевать для нас, а раз просто сразу проезжают во дворец — лучше на них смотреть на главных улицах!» — предлагал опытный в таких делах, местный Атаульф.

— Нас там у ворот не задавят? — беспокоился Жак, впервые в жизни видя столько людей вокруг и огромные толкучки у высоких каменных зданий.

— Неа… Будем орать и нас стража спасёт, точнее выпхнет прочь — что бы не орали и визгами не портили впечатление от столицы, у кортежей прибывающих наследников. Не бойся, что нибудь придумаем! Айда за мной!

Вскоре оба юноши уже расталкивали людей на второй из главных улиц города, что начиналась сразу после ворот, через которые должны были въезжать наследники.

Было решено залезть на одну из башенок с гербами наследников и оттуда, чтоб стража не заметила этого надругательства над символикой вице-королей, украдкой осмотреть нового, второго по очерёдности, прибывающего из кандидатов на престол.

Неожиданно взревели повсюду горны и трубы, и барабанный бой, вперемешку с новыми радостными криками толпы — сообщил о въезде в город второго из внуков наследников: вице-короля Кельрики.

Атаульф и Жак приготовились было залезть на крохотную деревянную башенку с флагами, но внезапный ажиотаж людей вокруг помешал их планам и они вынуждены были ограничиться периодическим подскакиванием на месте, что бы хоть чуток ранее посмотреть на очередного прибывшего кандидата в правители.

Вначале юноши ничего не разобрали, ибо видели лишь сплошное огромное чёрное пятно, что двигалось на многочисленных лошадях, им на встречу.

Потом стало возможным разглядеть отдельные лица прибывших, одеяния свиты и наконец, самого наследника: все люди из группы поддержки второго внука покойного императора, включая и самого вице-короля Кельрики, Амвросия — носили чёрные, словно бы траурные одеяния и подчёркнуто простые перевязи для оружия и сами ножны, не отличавшиеся от стандартных рыцарских или даже подобных у простых оруженосцев.

Не было никаких иных цветов одежд кроме чёрного и белого, с явным преобладанием первого. Минимум украшений и кружевов — лишь золотые цепи, признаки знатности и перстни с огромными камнями или изображениями печатей на них.

Кавалькада кельриков была мрачна и этим пугала ещё сильнее: многие из ранее радостно вопящих людей мгновенно замолкали, увидев на огромном чёрном коне, чуть позади наследника Амвросия на белой лошади — Корсо, Великого инквизитора трибунала инквизиции империи.

Трубы и барабаны продолжали приветствовать прибывших людей, но вот оживление в толпе и радость от встречи явно поубавились, и многие начали воздевать руки к солнцу и несколько наигранно, как по мнению простоватого Жака, молить его о благах, для данного из внуков покойного императора.

Свита кельрикского принца состояла из множества разных людей, но наличие в ней минимум десятка инквизиторов и вдвое большего числа жрецов — сразу же бросалось в глаза.

Было много имперских рыцарей в облегчённых, «южных» доспехах, для рубки на сильной жаре. Среди оных выделялся начальник охраны самого вице-короля Амвросия, легендарный капитан имперской гвардейской стражи, Путысон: легендарный рубака, что смог стать имперским рыцарем будучи простолюдином.

Он в схватке на мосту, что случилась лет пятнадцать назад — смог раскидать проезжавшего там с тайной проверкой императора и его спутников, в том числе и сопровождающую правителя императорскую стражу.

Потом Путысон поступил сам в этот гвардейский элитный отряд и отличился в первых же походах, демонстративно отказываясь от щита и используя два меча, или меч и топорик в руках — и постоянно неистово атакуя врагов в сече.

Он получал в каждом из боёв по новому шраму, но считал это отметиной того что участвовал в них, и делал новые татуировки после каждого своего боя: художественно записывая в них число убиенных, собственноручно, противников.

В конце концов Великий инквизитор Корсо смог стать близким другом Путысона и убедил того перейти из имперской стражи — в охрану наследника императора вице-короля Кельрики, Амвросия, что бы бороться с лунопочитателями и вести праведную жизнь, в вечной борьбе с ересями.

Рассказы о похождениях Путысона в Кельрике разнились, но все были единогласны в том, что на окраине империи данный рыцарь прилично морально опустился и оскотинился, хотя и стал ещё более смертоносным бойцом чем был ранее.

Сейчас, данный начальник охраны наследника из Кельрики — ехал чуть позади своего господина Амвросия и отдавал постоянные приказы гортанным голосом своим людям, что имели кроме обычного рыцарского вооружения ещё и дротики у сёдел, с которыми, по слухам, ювелирно обращались в постоянных конных стычках с лёгкой кавалерией лунопоклонников.

Королевство Кельрика было завоёвано империей одним из последних, в череде королевств составивших в дальнейшем имперскую державу: вначале Кельрика была словно чересполосица смешанных земель — лунопоклонников и дружественных империи крохотных государств. Потом превратилась в лоскутные графства и герцогства, с совершенно перемешанным населением.

Покойному императору — удалось, в самом начале первого похода в Кельрику, закрепиться возле горных проходов, организовав там первое приграничное маркграфство, а в дальнейшем, постоянными вторжениями в течении семи лет к ряду — разгромить полтора десятка местных владетелей и захватить их земли себе.

Для удержания данных новых земель и поддержания империи, что теперь исповедовала один лишь единый религиозный культ Солнца, на земли бывших лунопоклонников были отправлены усиленные группы трибунала инквизиции и в таких количествах, что вскоре, по штатам, оказалось что их там находилось до половины, от всех существующих в имперской державе.

Тогда император, что хотел увести инквизиторов куда подальше из основных, «родных», земель своей страны и найти им работу на недавно завоёванных территориях — предложил Великому Инквизитору Корсо стать наставником его внука Амвросия, чуть более пяти лет как правившего в Кельрике и туда же перевести главный имперский штаб и основные структуры самого трибунала инквизиции, оставив в столице империи и иных землях, лишь небольшие местные штабы.

Вскоре Кельрика была почти полностью зачищена от иноверцев, как массовыми изгнаниями так и такими же сожжениями еретиков и просто неугодных властям, и стала одной из наиболее рьяно верующих, в Светило, провинций империи. Такого количества фанатиков, как из Кельрики, не было в храмах ни одной иной провинции державы.

Инквизиция стала назначать министров королевства и выборных представителей местных собраний дворян, вела самостоятельные суды и начинала местные походы-она была равной имперской властью, в данном королевстве и с этим не смог ничего поделать даже покойный император, основатель державы, как ни старался.