— Медленно, — этот ответ казался достаточно резонным. У времени было правило тянуться, когда ты обращаешь на него слишком много внимания.

— Угх, у меня так же! Не то чтобы мне не нравилось помогать людям, которым нужна помощь, просто… Три выпускницы распространяли обо мне слухи, и Татсуки решила разобраться с ними, а когда она говорит «разобраться», она имеет в виду «побить их», поэтому мне пришлось останавливать её, а это было немножко утомительно.

— Слухи, — эхом отозвался Улькиорра, вспоминая книгу, которую он читал в библиотеке, о женщинах и скрытой агрессии. — Они напали на тебя? Зачем?

— Понятия не имею. Я даже их не знаю! Всё это так глупо, да и к тому же это не первый раз, когда меня пытаются задирать, поэтому мне плевать. Как работа? Господин Урахара-то работает? А госпожа Йоруичи там? Как господин Тессай и ребята?

— Последний раз, когда я видел придурка и кошку, они шептали нежности друг другу в кабинете. Остальные уклоняются от своих обязанностей снаружи магазина.

— Чтоооо? Только ты работаешь? Нечестно же!

— Технически, я тоже не работаю.

— А что, если к вам придёт покупатель?

— Мы будем разбираться с проблемами по мере их поступления, — он заметил, что она хихикнула, и почему-то нахмурился, хотя её смех поднимал ему настроение. — Я сказал что-то смешное, женщина?

— Ты сказал «мы будем разбираться», словно ты часть команды. Знаешь, что я думаю? — спросила она, а он никак не ответил. — Думаю, тебе нравится находиться в коллективе.

— На основании чего ты пришла к такому выводу?

— Ты был частью Эспада, хотя, кажется, тебе не очень-то сильно все они нравились. Хоть ты и кривишь лицо, но ты тусуешься со мной и моими друзьями.

— Я не кривлю лицо.

— Кривишь-кривишь, Улькиорра-кун. Когда ты злишься или раздражён, у тебя под глазами появляются складки. А когда тебе что-то не нравится или ты что-то не одобряешь, то начинаешь хмуриться. Но когда ты счастлив, ты выглядишь расслабленным! — она снова хихикнула. Он даже не попытался защититься. — Если бы у тебя не было преимущества над обычными людьми, то я бы сказала, что ты должен попробовать себя в спорте. Соревноваться весело, да?

— В чём смысл соревноваться с кем-нибудь за сверкающее изваяние? Это можно даже назвать формой идолопоклонства.

— Хм… Я никогда не думала об этом в таком ключе, — вздохнула Орихиме. — Ты такой умный. Могу я заполучить твой мозг? — глаза Улькиорры тревожно расширились.

— Нет, — быстро сказал он, закрыв рот быстрее, чем смог озвучить оставшуюся часть своих мыслей: «Не становись никем другим».

— Я не имела в виду буквально! Но какой умной бы я стала, пользуясь таким умом, как у тебя! Тогда, может, я смогла бы победить Исиду-куна и стать первой в классе! — она выдала звук, который, как подумал Улькиорра, должен был быть дьявольским смехом. Но это было больше похоже на смех персонажа Санта Клауса, которого обожали человеческие дети. — Видишь? Соревнование связано и с репутацией! Или просто с весельем. Оно не должно быть связано с выживанием в этом мире. Если тебе не нужен трофей, то замени его чем-нибудь, что хочешь заполучить, в своём воображении. Например, огромным тортом или коробкой пончиков.

Улькиорре на ум шло только одно, чего бы он хотел; желание, которое время от времени обуревало его. Он вспомнил ночь на пляже, как близок он был к краже поцелуя с губ Орихиме, которые сейчас произносили слова.

— Не вижу веселья в соревновании, — сказал он, — в последние дни я теряю терпение слишком быстро.

— Серьёзно? Ой! Мне пора! Я обещала сенсею, что приду пораньше и помогу сделать учебное пособие для экзамена. Увидимся дома, хорошо?

Улькиорра кивнул, забыв, что она не сможет услышать этого действия.

— И, Улькиорра-кун, нет ничего неправильного в том, чтобы быть в окружении других людей. Мы нужны друг другу; это необыкновенно по-человечески, ясно? Повеселись там!

Разговор оборвался, и Улькиорра захлопнул телефон, уставившись на экран на крышке. Его первый социальный звонок. Как обычно, ему надо многое обдумать после разговора с женщиной. Её задирали, её волновала несправедливость того, что ему приходится работать, когда остальные валяют дурака, — беспокойство, основанное на том, о чём он даже не догадывался.

Если подумать, он никогда не спрашивал её, что она думает о нём, разве что только на куполе. Какое странное это человеческое состояние «неловкости». Она не боялась его, что означало, что он не был ей противен. У неё были свои собственные мысли о своей личности, в то время как он не задумывался над этим ранее.

Он зашёл в магазин, прошёл мимо Дзинты, которого ругал Тессай за то, что он сделал что-то с Уруру. Ученица средней школы стояла у кассы угрюмее обычного. Всего лишь пара минут без покупателей позволила любопытству завладеть Улькиоррой.

— Что ты думаешь обо мне, девчонка? — спросил он у ничего не подозревающей кассирши. — Я пугающий?

Рот и глаза Уруру медленно расширились, и неосознанно она нажала на кнопку, которая открывала кассу, которая была неисправна, и в результате выдвижной ящик вылетел и ударился об стену, а конфеты и мелочь посыпалась на пол.

— Чт-чт-чт-чт-что… — заикалась она, её лицо пылало. — Что я д-дум-думаю…

— Всё в порядке? — Урахара заглянул к ним, прикрывая веером рот.

— Думаю о-о…

— Нет, всё не в порядке. Это устройство сломано, — Улькиорра указал на кассу. — Пожалуйста, купи другое, потому что, когда в следующий раз оно ударит меня в живот, я не буду таким великодушным.

Он подумал, что нет смысла спрашивать у этой девчонки: она всегда пугалась его, хотя он не мог понять почему.

========== Неловко! ==========

Это был абсолютно обычный сентябрьский вечер. Начался новый учебный семестр, ощущались последние толчки лета, на пятки которым уже наступали холода, и на зелёных листьях начинали появляться первые знаки пожелтения.

Также жители города Каракура занимались своими обычными начало-осенними делами. Кон забрался на витрину игрушечного магазина и наслаждался видом проходящих мимо загорелых девушек в юбках. Ичиго сидел в классе, игнорируя постоянные «псс!» Кейго, отказываясь попадать в неприятности из-за чего-то несомненно тупого. Рядом с ним по-прежнему не обращающая внимания на школьные правила Рукия, как обычно, шумела: «Ичиго! Эй, Ичиго! Кажется, Кейго хочет сказать тебе что-то!». Когда она не получила ответа, то скомкала кусочек тетрадного листа и кинула его в голову Ичиго: «Ты меня не слышал?».

В другом классе Урю усердно делал конспект. Свободной рукой он прикрыл зевок; он не хотел выглядеть уставшим, но ничего не мог поделать с этим: отец полночи заставлял его тестировать новый лук Квинси. «Никогда не знаешь, когда подопытный кролик Сообщества душ решит восстать», — вот какова была причина Рюкена. Урю вздохнул. Если бы Улькиорра собирался ополчиться против них, то он бы давно уже…

Пронзительный крик заставил его и остальных в классе подпрыгнуть и прийти в себе. Учитель ахнул, надавив слишком сильно на мел, что тот сломался на пополам и ударил его по очкам. Но визг продолжился, закончившись поражённым ужасом «О господи!», и Орихиме Иноуэ зарылась ало-красным лицом в ладони.

В этот момент совершенно неожиданно она вспомнила сон, который приснился ей пару месяцев назад. Сон, в котором она была принцессой, а Улькиорра говорил по-испански, что она каким-то образом понимала.