- На каком? На каком? - Зашелся в визге барон. Он сидел с выпученными глазами, красный и потный. - На том, что его величество обещал мне!

- Боюсь, что это не основание, барон. - Седрик жестко глянул на него. - Сватовство, обручение и церковное оглашение прошли по всем правилам. Свадьба прошла с соблюдением всех обрядов и обычаев. Даже с осмотром женихов и невест. - Седрик мысленно возблагодарил Айлентину, за то что она настояла на этом. - В брачную ночь женихи вступили в свои права и утром вывешенные из окон простыни подтвердили невинность моих дочерей. Здесь полный замок свидетелей. Простыни показать? - Осведомился Седрик.

Барон замотал головой. Глостер довольно хмыкнул.

- Как пожелаете. - Слегка склонил голову Седрик. - И сегодня, рано утром, мужья увезли молодых жен к себе в замок.

- Кто? Кто мужья? - Прохрипел Фицгилберт.

"Господи! Как бы его удар не хватил". - Подумала Айлентина. - "В прочем это решило бы все проблемы. Какой тогда из него жених?" Она представила его рядом с падчерицами и ее бросило в жар.

- Женихи? - Переспросил Седрик. - Одна моя дочь теперь леди Фелони Френсис Тартон - графиня Перегрин, а вторая леди Фелисити Филипп Ламберт виконтесса Харрингтон, ее свекор граф Мэндерс.

- И-и-и! - Завизжал, как свинья, барон и выскочив из-за стола побежал к выходу из зала.

Глостер расхохотался.

- Вы хорошо продумали брак своих дочерей, милорд Сомерсби! - Воскликнул он смеясь. - Оба жениха богаты и достаточно могущественны и влиятельны. За ними стоит большая сила! Король, конечно, будет в гневе, возможно даже в бешенстве, но ни за что не признает браки недействительными! Не захочет восстанавливать против себя Мэндерса и Перегрина и их сторонников, а это сила. - Глостер развел руками. - Его величество допустил очередной промах.

Айлентина опустила голову. Одно дело себе мог позволить такое высказывание брат короля. Другое дело слышать это кому-то.

- Его величество пишет о епископе Бишопе. - Поспешила перевести разговор на другое Айлентина. - Где его священство?

- По дороге сюда заехал в Тренклерское аббатство святого Дунстана. Но к ужину будет здесь, миледи.

Айлентина кивнула и обратилась к Глостеру:

- Позвольте мне покинуть вас, ваше высочество, мне нужно отдать некоторые распоряжения.

- Конечно, конечно, миледи. Я надеюсь, вы не против, если мы погостим у вас пару дней?

- Будем рады принимать вас у себя, ваше высочество. - И сделав реверанс Айлентина ушла.

Епископ - желчный и злобный немолодой мужчина, действительно явился к ужину. Грин Гарден был ему хорошо знаком. Ведь после гибели Ричарда он какое-то время, по решению короля, управлял землями герцогства Сомерсби.

Седрик и Айлентина приветствовали Бишопа на крыльце и поцеловав на его руке перстень, - символ его епископской власти, проводили его в зал.

За ужином епископ узнал о провале плана короля. Он посокрушался о том, что воля монарха не может быть исполнена, но с другой стороны объявил, что брак дочерей герцога является законным и церковь его признает.

Барон Фицгелберт молчал. Он напоминал надувшегося индюка. Айлентина отметила, про себя, что это хорошо, что епископ признал действительным браки Фелисити и Фелони. Но с другой стороны Бишоп был скользким, как свежее пойманный угорь! Он был епископом при короле Эдуарде IV. Остался епископом, когда на целый год трон захватил Генрих V Йорк, и сохранил свое место когда король Эдуард IV вернул себе трон. К тому же епископ был недоволен решением короля относительно брака Седрика и Айлентины. Он утратил контроль над третьим по значимости после двух братьев короля герцогством королевства. Доходы с которого, за исключением десятины королю, почти целиком, на протяжении почти трех лет прямиком текли в его карманы. Он измучил Айлентину пытаясь выведать у нее, где находится основная казна герцогства. Епископ Бишоп награбил много, прикрываясь надобностями трона и церкви, но ему все было мало! Но Айлентине удавалось прикидываться ничего не знающей безутешной вдовой не вникающей в дела мужа. Когда в очередной раз Бишоп наступал на нее с допросом о казне герцогства, она спасалась тем, что ее, как женщину в такие дела не посвящали. Что о казне знали только герцог Ричард и его наследник, старший сын Майкл. Но Ричард мертв, а Майкл пропал где-то вместе с посольством. С одной стороны это могло быть правдой - женщин обычно не посвящали в такие дела. С другой - епископ чуял- это не так, но не мог ничего сделать. Он готов был разобрать замки камень за камнем, в поисках сокровищ, но не осмелился.

Напряженный день подходил к концу. Айлентина предложила гостям доставить ванны в их комнаты и хорошеньких служанок для услуг. Герцог Глостер принял ее предложение с удовольствием, епископ заявил, что часто мыться - это грех. Глостер отшутился тем, что обязательно придет к епископу на исповедь искупить грех купания. Фицгилберт напыщенно объявил, что моется раз в году на Пасху. Айлентина не выдержала и фыркнула. Седрик под столом наступил ей на ногу. Но глаза у него смеялись.

На завтра, в качестве развлечения, решили устроить соколиную охоту. Епископ отказался, сказав, что лучше посетит соседний женский монастырь святой Беатрис. Фицгилберт тоже было заартачился, ссылаясь на то, что его старые кости требуют хорошего отдыха. Но герцог Глостер поддел его, спросив как же он собирался жениться на молоденькой девушке с такими старыми костями. И Фицгилберт вынужден был согласиться.

Часть 2

Глава 41

Проводив утром повозку епископа, уехавшего с инспекцией в монастырь, Седрик руководил приготовлениями к охоте. Вскоре все было готово. Кони, старший сокольничий приготовивший птиц к охоте, слуги с припасами для пикника. Воины и рыцари, герцог Глостер и недовольный Фицгилберт. Он увидел замок в дневном свете и представил какое богатство он бы мог получить в приданное. От этого он был еще мрачнее, чем вчера. Седрик подсадил в седло Айлентину и Меган.

- Вы выбрали для охоты дамское седло, миледи?- Спросил он жену - Вы ведь не любите дамских седел.

- Нет. Но не хочу лишних разговоров, милорд. У Фицгилберта язык, как у хорошей торговки. Наговорит при дворе что видел и что не видел.

- Вы правы, миледи. - Усмехнулся Седрик.

Наконец он сам сел на коня и оглянувшись на кавалькаду охотников, залюбовался женой. Она гордо сидела на своем Силвере. Светло-серое шелковое платье сверкало вотканными в него серебряными нитями. Серебристый парчовый чепец с крылышками по бокам и сборками на макушке расшит жемчугом. На левой руке, на кожаной перчатке сидела ее соколиха Анжель в нарядном клобучке с перышком на голове. Айлентина крепко сжимала в кулаке путы на лапках птицы. Джозеф что-то сказал ей и она со смехом обернулась к нему. Седрик увидел, что ее роскошные волосы, как всегда, забраны в сетку, сегодня с серебряную, и спускаются на спину ниже лопаток. Ее конь Силвер нетерпеливо бил копытом в землю. Седрик спросил взглядом у герцога Глостера согласия и дал знак к началу охоты. С места в карьер кавалькада вынеслась из замковых ворот и мимо полей понеслась на луга, где водилось множество куропаток. Седрик с Глостером скакали впереди, за ними Айлентина с Джозефом, бедняге Джеффри в пару достался надутый Фицгилберт, а за ними следовали рыцари, воины и слуги. Седрик несколько раз обернулся посмотреть на Айлентину. Она уверено держалась в седле и в этом он не сомневался. Но держать тяжелую птицу на руке, да еще во время езды было нелегко. Он подумал, что лучше бы свою Анжель она отдала бы сокольничему, а уж взяла бы когда приедут на место.

- Беспокоитесь о жене, герцог? - Заметил Глостер, видя, как Седрик оборачивается. - Зря. Миледи Айлентина прекрасно ездит верхом и не плохая охотница с соколом.

- Я знаю, ваше высочество. Но птица слишком тяжела, жена устанет раньше, чем мы начнем охотиться.