- Если бы Джон узнал всю правду обо мне, он бы бросил меня, - прошептала тихо Мэри, опустив голову.

- Вы выбрали не самый лучший способ оградить его от этой информации, - абсолютно спокойно ответил Майкрофт, показывая свое полное безразличие к этой проблеме. – Вы не выполнили свое задание. Она есть у Морана, Магнуссена и теперь у меня. Да, и еще у Шерлока. Не думаю, что вам удастся избавиться от всех. Вы сами выбрали свою судьбу. Лично я не собираюсь говорить вашему мужу, с кем он живет. Это не мое дело. И мне все равно, как вы будете решать свои проблемы. Просто знайте, вы живы до тех пор, пока жив мой брат.

- Думаю, у него немало врагов, которые хотят от него избавиться, - Мэри горестно вздохнула. – Я больше никогда…

- Конечно никогда. Но если вы увидите на горизонте хоть одного такого врага, можете сами от него избавиться. Я не буду против.

- Вы не расскажете Джону?

- Нет.

- А Шерлок?

- Откуда мне знать? – недоуменно пожал плечами Майкрофт. – Надейтесь, что нет. Но это ваши проблемы. Не удивлюсь, если мой сентиментальный брат предложит вам помощь. Но не дай бог вам на нее согласиться! Я сам разберусь и с Магнуссеном, и с Мораном. В том числе и с информацией по вам. Уверен, Шерлок потребует от вас правду. Про Морана он не должен знать. Не задавайте вопросов. Это не ваше дело, почему. Плетите все что угодно, можете даже сказать, что не хотели его убивать, а всего лишь ранить. И да, даже на секунду не смейте подумать избавиться от него, - теперь он уже посмотрел на Мэри тем самым взглядом палача, безжалостного к своей жертве. И от которого в довольно теплом помещении у нее действительно прошелся мороз по коже. - Это все. Можете уходить.

Мэри встала и молча вышла из кабинета. Ей оставалось только надеяться, что Шерлок действительно решит поговорить с ней прежде, чем надумает рассказать все Джону.

Когда Майкрофт вернулся в больницу, в нем абсолютно ничего не напоминало о недавнем разговоре.

Шерлок уже не спал и выглядел немного лучше. Смертельная бледность уступила его обычному цвету лица. Бледному, но без этого серо-пепельного оттенка. А вот под глазами все еще были жуткие синяки. Майкрофт понимал, что в данной ситуации это скорее даже нормально, но все равно не мог не расстраиваться и не снять допрос с врача о состоянии Шерлока. Когда его заверили, что тот идет на поправку и очень даже неплохо, он успокоился и, расположившись на стуле рядом с кроватью, достал из портфеля шахматы.

- Не вздумай поддаваться мне, - Шерлок скосил глаза на расставленные фигуры.

- С чего бы? – хмыкнул Майкрофт.

- Ну, например, чтобы я не злился, если проиграю.

- А ты будешь злиться? – Майкрофту стало смешно, и он улыбнулся.

Вообще-то Шерлок терпеть не мог проигрывать и действительно раздражался, даже уже будучи взрослым.

- Не буду, - Шерлок сморщил нос. – Я давно уже взрослый. Помни об этом, Майкрофт.

- Главное, ты сам помни об этом, - усмехнулся тот и сделал первый ход.

- Ты в этом убедишься, - тихо ответил Шерлок и попытался дотянуться до фигуры на доске.

- Надеюсь, - Майкрофт остановил его, сжав пальцами ладонь. – Просто скажи мне свой ход, - уложил руку на постель и накрыл его ладонь своей ладонью.

Шерлок посмотрел на их руки, перевел взгляд на доску и назвал свой ход.

========== Шахматы и разоблачения ==========

Игра в шахматы оказалась довольно увлекательной. Нет, они и раньше это делали и не раз, обсуждая какие-то вопросы, это помогало думать и находить решения, но сейчас никаких обсуждений не было. Майкрофт наверняка намеренно избегал их. И Шерлок не понимал почему. Например, он не понимал, почему тот так легко сдался, не узнав имя стрелявшего в него человека. И еще он не понимал, почему сейчас, когда ему уже стало лучше, Майкрофт не пытается больше говорить с ним о Магнуссене и о том, чтобы он больше не совал свой нос туда, куда он запрещает его совать. Более того, он даже не услышал запрета как такового. И ни единой угрозы, что уж совсем несвойственно Майкрофту. Обычно он привык делать предупреждения именно угрожающим тоном. Да и предупреждений ведь не было. Только просьба.

Или Майкрофт что-то задумал, или… Что или? У Шерлока на этот счет не было мыслей. Ту, что Майкрофт решил с ним общаться исключительно просьбами, а не приказами, он отбросил сразу. С чего бы вдруг? Только потому, что он чуть не умер? Да это еще больший повод использовать давление и власть.

Шерлок посмотрел на доску и назвал свой очередной ход, возвращаясь мыслями к игре. Все-таки играть и не решать какой-либо вопрос очень сложно. Вопрос о поведении Майкрофта не подходил никак. Ведь его не обсудишь с ним. А Шерлок привык именно обсуждать, делая ходы, словно выдвигая версии. Он проигрывал. Но при этом, как ни странно, не раздражался. Действительно было увлекательно пытаться просчитать следующий ход Майкрофта, когда тот молчит и ничем не выдает своих мыслей.

- Майкрофт, что будет, если ты проиграешь? - Шерлок поднял на него взгляд. – Мы ведь сейчас с тобой не решаем никаких задач.

- Кто тебе сказал? – он сделал свой ход и тоже посмотрел на Шерлока. – Я решаю.

- Это какую же? – удивился Шерлок. – Опять что-то задумал?

- Я всегда что-то задумываю, - Майкрофт усмехнулся и выжидающе посмотрел на него. – Твой ход.

- Но речь шла только об игре. Никаких условий или вопросов, - Шерлок внимательно осмотрел фигуры и назвал ход.

Майкрофт переставил фигуру на указанное место и вновь посмотрел на Шерлока.

- Речь и идет об игре.

- В шахматы, - уточнил Шерлок.

- В шахматы, - согласно кивнул Майкрофт.

- Тогда что же ты решаешь? – Шерлок повозился, устраиваясь поудобнее. Он почувствовал боль в груди и не смог скрыть этого. Рваный вдох его выдал.

- Ты можешь мне просто сказать, чтобы я тебе помог? – Майкрофт поправил подушку, чуть опустил кровать в более низкое положение, повернул его немного на бок. – Что за постоянное стремление к ненужной самостоятельности?

- Разве не ты меня к ней приучил? Не твои слова были, чтобы я не привязывался к старшему брату со своими вопросами и проблемами, с которым могу справиться сам?

Эти слова вырвались сами собой. Шерлок совсем не хотел ни бросать обвинений в адрес Майкрофта, ни дать ему понять, что те слова очень больно ранили его, и со временем эта боль не стала меньше. И еще меньше он хотел бы именно сейчас выяснения отношений по поводу их юности. Сейчас Майкрофт был искренен в своих действиях, это Шерлок и видел, и чувствовал. Но он просто не смог сдержаться. Почему-то после слов про самостоятельность память услужливо вернула его в тот день, когда он услышал от Майкрофта то, что стало для него не просто потрясением, а действительно ударом. Он прекрасно помнил тот день, когда решил поговорить с Майкрофтом о том, что происходит между ними, и почему тот вдруг стал относиться к нему так, словно он не просто стал ему чужим, но еще и самым ненавистным человеком на земле. И Шерлок даже винил себя в этом, искал ошибки, которые совершил по отношению к нему, и готов был их исправлять. Но Майкрофт, вместо того, чтобы поговорить и сказать все честно, отшил его, пнул, как надоедливую собачонку, которая соскучилась и все время вертится под ногами хозяина, пришедшего с работы, а ему вовсе не до нее, потому что она ему просто уже надоела, и он устал ухаживать за ней, а уж тем более уделять ей внимание.

Прошло много лет, Шерлок давно смирился с этим. И у них с Майкрофтом были разные периоды в отношениях. Иногда они все-таки походили на нормальные. И Шерлок не собирался возвращаться к тому времени.

Что на него нашло? Он не знал. Это явно последствия ранения и его не самого хорошего самочувствия. Ведь в другое время он бы ни за что не напомнил Майкрофту про тот случай, потому что действительно уже пережил его. А сейчас он просто не смог сдержаться и теперь, благодаря памяти, вновь пережив все, что он уже пережил в тот день, Шерлок пытался сдержать себя, чтобы не показать, как ему плохо. Поэтому он постарался вложить во взгляд, брошенный на Майкрофта, весь сарказм, на который был сейчас способен.