Мысли бешеным потоком проносились перед глазами; все силы Драко отдавал на то, чтобы изгонять те из них, которые ни в коем случае не должен был прочесть Волан-де-Морт: разочарование в нём, визит в больницу к Тонкс, помощь наказанным младшекурсникам, любовь к гриффиндорке-члену ОД...

Драко напрягся изо всех сил, вновь прогоняя из головы эти образы, и вдруг остро почувствовал холод в ладонях и коленях. Он с трудом открыл глаза, продолжая давать себе мысленную установку «Хогвартс, уроки у Кэрроу, наказания учеников, Хогвартс, уроки...» Наконец его ослабленное сознание вернулось в реальность, и он понял, что стоит на четвереньках в снегу, оперевшись на локти. Он попытался встать, но не сумел сразу это сделать, и дело тут было не в морозе. Драко был настолько обессилен, что попытайся Волан-де-Морт сейчас проникнуть в его незащищённое сознание, он уже не смог бы ему противостоять. Но Тёмного Лорда, к счастью, уже не было рядом.

====== 17. После прочтения сжечь ======

Последний день каникул. Наконец-то.

Было ещё темно, но Драко окончательно проснулся – мысль о том, что сегодня он возвращается в школу, вызывала радостное нетерпение.

Мысль.

Первое время после вынужденного сеанса легилименции ему казалось, что он больше никогда ни о чём не сможет думать вообще – настолько был истощён его мозг. Но некоторое время спустя, когда Тёмный Лорд покинул поместье, он понял: как, оказывается, хорошо, когда ты можешь думать о чём угодно и сколько угодно.

Он откинул одеяло, но так и остался лежать, уставившись в потолок, на котором был нарисован огромный герб Слизерина. Зелёный фон в предрассветных сумерках сливался с обволакивающей комнату чернотой, а вот серебристая чешуя змеи, хищно раскрывшей пасть, сверкала и переливалась всегда, независимо от освещения. Драко перевёл взгляд на стену. Повсюду атрибутика факультета: зелёный полосатый шарф, зелёные флажки, значок старосты, значок... Инспекционной дружины?

- Это ещё что? – вслух сказал он, будучи уверенным, что выбросил его давным-давно, ведь тот в течение всего лета не попадался ему на глаза. А сейчас этот позорный отголосок прошлого лежал на самом видном месте. Драко взял волшебную палочку.

- Акцио, значок!

Предмет послушно взлетел в воздух и упал на кровать рядом с Драко.

- Диффиндо!

Металлическое изделие стёрлось в пыль. Драко заклинанием очистил простынь и провёл ладонью по скользкому шёлку, проверяя, не осталось ли мусора. И тут же ему вспомнился недавний разговор с Беллатрисой.

Около недели назад, ещё перед появлением Волан-де-Морта, он зашёл в её комнату, застав тётку за чтением какого-то массивного фолианта – не иначе, по Тёмной магии.

- Тётя, можем поговорить?

- Да, Драко, проходи, – устало откликнулась та. Она сидела с книгой у окна, за которым уже был сплошной мрак. Над головой парило несколько свечей, бросающих лучи света на пожелтевшие страницы.

- Я по поводу наших заключённых...

- Это не твоё дело, – шикнула Беллатриса, даже не дослушав. Глаза её засверкали прямо как у Снегга, но Драко не обратил на это внимания.

- Я хотел спросить, – продолжал он, – зачем Лорду понадобилась эта девчонка, Лавгуд?

- А ты что, за неё переживаешь? – издевательским тоном спросила Беллатриса и вскочила, отложив книгу. – Она дочь этого предателя крови, несчастного редакторишки!

- И? Вы забрали девчонку, чтобы таким образом повлиять на её отца?

- Соображаешь, – Беллатриса щёлкнула пальцами, отбрасывая со лба прядь тёмных вьющихся волос.

- А вы не подумали, что он, напротив, обозлится и напишет ещё чего похлеще?

- Кто? Этот малахольный? Мерлинова борода, Драко, не говори ерунды!

- Вот именно, что малахольный. Кто его знает... Согласись, ведь его журнал – это инструмент влияния на магическое сообщество, на сознание и умы сотен волшебников. Лавгуд здесь неделю, и наверняка её папаша уже написал пару «доброжелательных» статей, как думаешь?

- Слушай сюда, – Беллатриса схватила Драко за воротник рубашки; она была рассержена и не скрывала этого. – Какого чёрта ты мне сейчас говоришь про эту полоумную семейку? Какое твоё дело?! Мне сейчас вообще не до этого! Ты видел, метка потемнела? Это значит, что Тёмный Лорд скоро будет здесь!

Теперь весь вид миссис Лестрейндж выражал смесь волнения и злого торжества. Она дрожащими пальцами подтянула левый рукав и чуть ли не с обожанием посмотрела на заметно потемневшее клеймо. Драко передёрнуло, но он вернулся к начатой им опасной теме.

- Так раз тебе не до этого, может, стоит отпустить девчонку? Что с неё взять? Даже не помучаешь особо – чистокровная ведь...

- Драко! Выйди вон! – прогремела Беллатриса, указав ему на дверь длинным изящным пальцем.

Он ушёл с досадной уверенностью, что только усугубил ситуацию, вызвав ненужные подозрения в отношении Лавгуд. Но, как ни странно, в тот же день, как Волан-де-Морт покинул свою штаб-квартиру, Драко на лестнице столкнулся с Хвостом: тот отчаянно пыхтел, таща в коротких руках два толстых одеяла.

- Куда несёшь? – спросил Малфой, надеясь, что мелькнувшая в голове догадка окажется верна.

- Ох! – Хвост испуганно вздрогнул; из-за охапки одеял он не сразу увидел Драко. – Пленникам... Беллатриса приказала.

- С чего это вдруг?

- Я не знаю, правда не знаю! – Хвост нервно замотал головой. – Ещё она сказала кормить их теперь два раза в сутки вместо одного.

- Хм... Ну ладно, иди, – Драко пропустил его, а сам двинулся вверх по лестнице, на ходу обдумывая услышанное. Неужели он добился хоть чего-то для Лавгуд и Олливандера?

Похоже, что да.

Драко потянулся всем телом, ощутив скольжение прохладной ткани под спиной, и снова почувствовал угрызения совести.

«Шёлк! Неужели домовики не могли постелить что-нибудь попроще? Как в Хогвартсе – хлопковое бельё и шерстяные одеяла. Практично и тепло. Но там другое наказание – пижамы».

Он усмехнулся про себя, вспомнив, как на первом курсе в спальне даже свет волшебным образом не выключался, пока все не натягивали на себя эти кошмарные комбинезоны. Хотя Блейзу и тогда удавалось обхитрить чары комнаты: он всегда надевал только штаны, а пижамную куртку просто набрасывал сверху. Свет гас, и он поскорее стаскивал её и запихивал под подушку, весело чертыхаясь.

Уже начало светать, и Малфой, улыбнувшись, решительно встал с кровати. Дружба с Блейзом явно влияла на него положительно. Он снова подумал, что всего через несколько часов окажется в Хогвартс-Экспрессе с друзьями, и, может быть, ему даже удастся украдкой увидеть Асторию...

Он подошёл к пустой клетке на подоконнике – его филин опять где-то летал; не оглядываясь, небрежно махнул палочкой: шторы раскрылись, а кровать приняла идеальный убранный вид. Тогда он переставил клетку на пол и вытащил из-за шкафа маленький чемодан. Пора было собираться.

Стрелки на обычных часах в Норе показывали без четверти десять (большие волшебные часы, пристроенные на сей раз на полке с приправами, всеми девятью стрелками указывали на “смертельную опасность”), когда Астория, допивая утренний чай в тесном кругу семьи Уизли, ещё из окна завидела приближающихся к дому Люпина и Тонкс. Их невозможно было не заметить даже в самой пёстрой толпе. Волосы Тонкс были её любимого, ярко-фиолетового цвета, глаза блестели, а руки время от времени инстинктивно касались небольшого живота. Люпин, внимательно осматриваясь по сторонам, всё же то и дело бросал нежный взгляд на жену.

Вот они поднялись на крыльцо и постучал. Артур на всякий случай занял наблюдательный пост у окна, а Молли по заведённому обычаю прислонилась к входной двери с другой стороны и задала гостю заранее приготовленный вопрос:

- Кто организовал «Поттеровский дозор», в котором ты собираешься участвовать?

Люпин тихо рассмеялся и ответил:

- Твои изобретательные сыновья, Фред и Джордж. И ещё их друг Ли.

- Правильно, заходи.

- Ну уж нет! – раздался звонкий голос Тонкс. – Всё должно быть по правилам, Молли. Назови моего второго Патронуса и время, когда он изменился.