Под утро дождь прекратился, и укутавшись с головой в походное одеяло, он проспал до самого обеда.

Здешние леса были очень богаты дичью. Тим блуждая в поисках удобного места для стоянки, натыкался на всевозможные следы. Несколько раз, прямо из-под ног, выпрыгивали зайцы, а однажды, среди деревьев мелькнул рыжий лисий хвост. Тим слышал далекую песню молодого оленя, тяжкий храп дикой свиньи, которая вывела на кормежку свое потомство. А где-то совсем далеко, над добычей грызлась голодная волчья стая.

К вечеру он справился с задуманным. Пришлось идти миль за пять на болотистое лесное озеро. Именно там должны были расти нужные ему деревья, с гибкими и прочными ветвями. Расставив ловушки, Тим вернулся в свой охотничий шатер, и почти до полуночи пытался сквозь прорехи в облаках рассмотреть, что происходит на интересующей его территории. Коммуникатор показал, что почтовик на месте. Юноша выбрал этот самолет не зря. Пытаться влезть в какой-нибудь транспортник - гиблое дело. Эти машины тщательно охранялись, и попасть на борт груженного снарядами и патронами грузовика ему точно не удастся. А вот почтовик, по всему, охрану не интересовал вовсе. Стоял он особняком, ярдах в пятидесяти от сетчатого забора. Как Тим успел заметить никто кроме техников к нему не подходил. Единственной проблемой были собаки. Их оказалось много. Вчера он насчитал около тридцати, а сколько еще находилось вне поля зрения?

"Ну что ж, организуем маленькое сафари. Пусть собачки повеселятся".

Утром, как он и предполагал, ловушки сработали. В одну из них, на запах свежих заячьих потрохов попался странный зверь, походивший на барсука. Во вторую угодил совсем еще молодой волчонок. А в третьей, самой большой, пофыркивая, пыталась перегрызть стальную проволоку огненно-рыжая красавица. Это было то, что нужно. При виде охотника, лиса забилась под корни дерева, к которым была привязана ловушка, а когда Тим подошел ближе, бросилась на него с грозным шипением.

- Отлично! - пробормотал юноша, глядя на оскаленную пасть и горящие ненавистью желтые глаза хищницы, - Ты себя в обиду не дашь! - С этими словами, он слегка ткнул дубинкой зверя между ушей, а затем, распутав петлю, запихнул рыжую любительницу зайчатины в мешок.

Операция была назначена на завтра, но снова пошел дождь, и Тим отложил дальнейшую подготовку. В лесу было тихо, только где-то вдали, грохотал очередной идущий на фронт эшелон. И тут, юноша услышал голоса. В ярдах двухстах от его шалаша, остановилась на ночлег какая-то компания. Разговаривали трое. Мешали барабанившие по молодой листве капли, и все же, Тим разобрал несколько фраз. Говорили на-русском. Речь шла о соседней деревушке, захваченной немцами. Эта компания явно собиралась провести там какую-то акцию.

Ночью он слышал из их лагеря какие-то странные звуки, но идентифицировать их не смог. То ли кто-то из путников был болен и задыхался во сне, то ли кому-то снились кошмары. Тим задремал только под утро. А когда проснулся, вокруг слышался лишь обычный лесной шум. Компания исчезла. По-видимому, они ушли еще затемно. Тим побывал на их стоянке, и обнаружил лишь небольшое кострище, да пустую банку из-под немецкой тушенки.

Он прошел по следу больше двух миль, и когда лес начал редеть, а впереди показалось болото, вернулся назад в свой лагерь. Следовало еще раз, как можно лучше рассмотреть месторасположение почтовика. Всевидящее око было бессильно. Небо заволокло тучами. Коммуникатор показывал лишь серое ровное поле без единого окошка. Пришлось снова облачаться в кожаные доспехи, и накрывшись маскировочной сетью подобраться к забору.

За прошедшую ночь ничего не изменилось. Тим с облегчением заметил, что темный, в неясном свете пасмурного утра почтовик, находится на том же месте, а ближайшие к нему вышки пусты. Видно охрана посчитала излишним дежурить там в такую погоду. Изредка налетал ветер, швыряясь в лицо странной ледяной крупой. Тим долго вглядывался сквозь переплетения колючей проволоки, пока не ощутил дикий холод в конечностях. Не спасала даже хваленая бычья кожа и теплый мех.

Вернувшись к себе, он, плюнув на опасность быть обнаруженным, развел большой костер, и долго пытался согреться. К вечеру снег с дождем прекратился. Юноша с трудом закончил приготовления, разобрал лагерь, тщательно скрыв следы своего пребывания.

Главный участник сегодняшнего спектакля, недовольно повизгивая, ворочался в мешке. Тим спрятал свои вещи под большим деревом в ярдах ста от сетчатого забора, затем, когда достаточно стемнело, обошел территорию аэродрома, и притаился в зарослях. Вокруг было тихо. Здесь с южной стороны, аэродром окружали поля да редкие кустарники. Тим напряг слух, и отчетливо расслышал скрип собачьих когтей по бетону, тихий разговор двух охранников на дальней вышке, звук работающего приемника за одним из ярко освещенных окон казармы. Время было самое подходящее. Все, кто мог, попрятались по теплым помещениям базы, а редкие охранники, продрогшие и сердитые, кутались в тяжелые меховые тулупы.

В последний раз, оглядев ближайший к нему участок забора, юноша ползком подобрался к выбранному еще вчера участку. Здесь была слепая зона. Ближайшие охранники могли видеть с вышек лишь находившуюся за ограждением дорогу, а вот сам забор был скрыт массивной тушей одного из ангаров.

Тим подтащил к себе трепыхавшийся мешок, и тихонько пнув, заставил находящегося в нем зверя затихнуть. Достав из нагрудного кармана большие кусачки, проделал на уровне пояса, небольшую дыру. Затем, развязал мешок, и удерживая его за горловину, просунул в образовавшийся лаз. Там, резко вытряхнув очумевшую от страха лису на траву, хлопнул ее мешком по рыжей спине, и бросился через дорогу. Через пару минут на аэродроме начнется веселье. Нужно было успеть к самому началу.

Он бежал по полю, спотыкаясь в темноте, оскальзываясь на мокрой земле, поминутно останавливаясь, чтобы отряхнуть налипшую грязь с надетых поверх ботинок мешков, но все же успел к первому акту.

Началось все довольно мирно. Где-то на южной стороне, послышался удивленный лай какого-то пса, а затем там разразилась настоящая буря. Подброшенная Тимом рыжая красавица, принялась метаться во все стороны в поисках укрытия. Видно какая-то из собачек не выдержала напора, и рыжая любительница зайчатины, прорвалась на главную стоянку. Что тут началось. Собаки, явно ни разу не видевшие подобного зверя, но все же, инстинктивно распознавшие в нем извечного врага, словно сошли с ума. Поднялся такой визг, что юноша даже немного растерялся. Он ожидал чего-то подобного, но происходящее сейчас на главной стоянке, поразило бы кого угодно. Привлеченные невероятным гвалтом, туда сбежались все местные псы, и эта огромная свора, мешая друг другу, рыча и воя, принялась носиться за рыжей хищницей, между стоящими в ряд транспортниками.

Естественно тут же, на главной стоянке скрестили свои ослепительные лучи все прожекторы базы. И никто, ни отвлеченная этим спектаклем охрана, ни занятые увлекательнейшим делом псы не заметили, скользнувшую через лаз в северной части забора тень. Метнувшись к стоявшему ремонтных ангаров почтовику, тень скрылась под его массивной тушей.

Пилотская кабина оказалась не заперта. Тим, радуясь такой беспечности, полагавшихся на охрану летчиков, взлетел по лесенке внутрь, и закрыв за собой слабо скрипнувшую дверцу, осмотрелся.

В свете ближайшего фонаря, виднелись два кресла, штурвал, панель приборов, и овальный люк, ведущий в грузовой отсек. Прижимаясь спиной к переборке, он прислушался, не началась ли вокруг самолета какая-либо ненужная деятельность. Дикий визг и остервенелый лай сорвавшихся с катушек хвостатых охранников заглушал все остальные звуки, но по всему, его бросок остался не замеченным.

Тим потянув ручку, заглянул в темное нутро пахнущего библиотекой салона.

Еще вчера, готовясь к предстоящему мероприятию, он понял - почистить обувь до начала спектакля, вряд ли получится. Пробежать почти две мили, по вспаханному полю вокруг аэродрома, до того, как поднимется шум, и при этом успеть помыть ботинки, было немыслимо. Тогда, Тим надел поверх обуви обычные мешки. И теперь находясь в кабине, похвалил себя за предусмотрительность. Внутри самолет был идеально чист. Заберись сюда Тим с налипшей на подошвы грязью, прошлогодней листвой и прочей дрянью, его моментально бы вычислили. А так, сбросив изгвазданные тряпки сразу же за забором, он спокойно влез в кабину, не оставляя следов, пробрался в дальний угол грузового отсека, и выбрав место потемнее, укрылся за какими-то тюками.