Отступив, Йонге развернулся и быстро направился к Рудольфу, уже без всяких угрызений совести огибая корпуса.

Оказавшись рядом с напарником, он осторожно похлопал того по плечу.

– Дуговик сними, – процедил Рудольф, не поднимая голову. – Тяжело.

– Да нафига он тебе вообще нужен! – в сердцах сказал Йонге и начал снимать оружие с Рудольфа.

– Не вздумай оставить, – прохрипел тот. – Они стоят как твои почки!

– Заткнись уже!

Крест-накрест повесив на себя дуговик и кроссер, Йонге покосился на тесак, но решил его не снимать. Чертовы огнестрелы и без того были достаточно тяжелыми. Приподняв Рудольфа, он обнаружил, что кроссер больно упирается в бок, и потратил еще пару драгоценных мгновений, чтобы произвести еще одно перевешивание.

– Мо… лодец…

– Еще одно слово, и я сам тебя пристрелю. Встаем.

Рудольф напрягся, отталкиваясь обеими руками от земли, но дальше дело так и не пошло. Пару секунд Йонге смотрел на согнутую напряженную спину, а затем полез помогать. Он попробовал перехватить напарника поперек корпуса, но Рудольф взвыл сквозь стиснутые зубы. Живот у него был твердый, словно бронежилет.

Плюнув на попытки решить проблему голыми руками, Йонге полез за стимулятором. Чтобы не тратить и без того драгоценное время, он проглотил сразу две капсулы. Обе словно взорвались в желудке, а потом по телу разошлись приятная легкость и тепло.

Наклонившись, Йонге подхватил напарника и без усилий поднял, сразу же выпрямившись в полный рост. Держать Рудольфа так, чтобы колени почти прижимались к груди, было неудобно, но хотя бы не тяжело.

Добравшись до глайдера, Йонге убедился, что Зеленый все еще корячится на своем месте, вполголоса матерясь, и пнул дверь. Та немедленно поднялась, после чего Йонге принялся за очередную акробатическую задачу, сводившуюся к устройству напарника на заднее сиденье.

– Подожди, – просипел Рудольф. – Отпустило… слегка… Дай я…

С помощью матюгов и очень осторожных манипуляций Рудольф сумел сесть почти прямо. Йонге пристегнул его, радуясь, что глайдер им достался гоночный, поэтому страховка здесь навороченная, фиксирующая пассажиров намертво.

Вернувшись к Зеленому, Йонге вооружился игольником для убедительной аргументации и молча отцепил кроссерную деталь.

– Ах ты сукин сын!

– Топай на место, – велел Йонге.

– Да я все руки нахер сжег, бля…

Йонге ткнул игольником в длинную голую шею, и Зеленый замолчал.

В глайдер они загрузились одновременно, и Йонге очень внимательно посмотрел на отражение Зеленого, прежде чем застегнуть ремень. Игольник он никуда не убрал.

– Ладно-ладно, я охуеть какой благородный сегодня, – пробурчал Зеленый. – Куда изволите, бля?

– Ты охуеть какой пока что живой, – уточнил Йонге. – Стоянка Кольцо-восемнадцать, – И не вздумай срулить, я дорогу знаю.

– Даже не думал, – с фальшивой искренностью поклялся Зеленый.

Глайдер попыхтел, поднялся в воздух, снова опустился и плавно заскользил в полуметре над дорогой.

– А ведь все шансы были, – бурчал Зеленый себе под нос. – Я ж их обошел на втором витке… Еще б пара кругов, и как пить дать – впереди бы шел! А! Ну ты бля…

– Заткнись.

– Хорошо, хорошо…

На глайдере пять километров превратились в коротенькое путешествие. Правда, Йонге не был уверен, что для Рудольфа это тоже всего лишь несколько минут – напарник сидел абсолютно неподвижно, стискивая зубы и медленно дыша через нос.

Чтобы лишний раз не расстраиваться, Йонге уставился в окно. Карнага мелькала пестрой коричнево-желтой лентой. Он только сейчас сообразил, что застройка здесь далека от типичной промышленной или пафосной хайтековой. Карнага выглядела словно лабиринт, вырезанный в каньоне.

Йонге не возражал бы, затопи этот каньон пара миллиардов кубометров ядовитой жижи.

– Приехали! – бодро сказал Зеленый.

– Медленней! – рявкнул Йонге.

Зеленый крутанул джойстики, глайдер описал плавный поворот и неторопливо остановился. Йонге поймал взгляд водителя, удивился выпученным глазам и только после этого сообразил, что тычет игольником в подголовник кресла. Оружие он убрал, но Зеленый предпочел сохранять молчание.

Всего на стоянку было три входа – все три подземные, чтобы гравитационное поле взлетающего корабля не размазало какого-нибудь придурка, вздумавшего по-быстрому смотаться через все поле Кольца.

Огромный грузовой тоннель отпадал, оставался средний легковой и совсем уже непримечательный – для мелких экипажей, как раз на два-три человека без багажа. Присмотревшись, Йонге не обнаружил ни на одном из них сканеров для оплаты, и решительно остановился на среднем. По маленькому они уже один раз тащились на эскалаторе, когда только приземлились, и это было слишком долго. А еще на шлюзах имелась маркировка свободной сети. Значит, разогревать движки можно было уже отсюда.

Он откинулся на спинку и поднял глейтерную связь на максимум.

“Фелиция, запуск стандартной программы: орбитальный взлет, слот нашего класса, время свободного вылета неважно”.

“Отказано, первый пилот, – с сожалением откликнулась “Фелиция”. – Требуется подтверждение владельца корабля”.

Йонге стиснул рукоять игольника. Зеленый обеспокоенно покосился на него и вытер ладони о штаны.

“Фелиция, обновить приоритеты, максимальный доступ к системам – первый пилот”.

“Приоритеты не изменялись, пилот Йонге, – обиделся искин. – Действует запрет системы Кольцо-18, для подтверждения права на вылет необходимо заверение владельца”.

– Ах ты сукин сын, – вслух сказал Йонге.

– Что так долго? – процедил Рудольф.

– Этот… этот мудак нанял экипаж, но забыл внести его в доверенные лица по техпаспорту! – рявкнул Йонге, окончательно выходя из себя. – Я не могу ее запустить!

Зеленый слегка пригнулся, видимо, ожидая, что псих-террорист, покусившийся на чужой корабль, вот-вот начнет палить во все стороны.

– Я попробую, – медленно проговорил Рудольф. – Сейчас… пару минут.

– Нехрен делать, – зло сказал Йонге. – Слышь, гонщик, давай отсюда. Валим. Где у вас ближайший госпиталь?

– На полуострове, – брякнул Зеленый.

– Частный госпиталь, – процедил Йонге. – Больница, клиника, все что угодно, где есть хороший хирург. Ты до Ятры, что ли лететь собрался, полудурок?

– Частную контору знаю, бля! – оживился Зеленый. – Долетим мигом, тут минут пятнадцать…

– Я тебе даже заплачу, – мрачно сказал Йонге.

– Ну тогда за десять, – ощерился Зеленый, демонстрируя подпиленные зубы.

Йонге шевельнул игольником, и гонщик моментально тронул глайдер с места.

– Подожди, Йонге, ты куда…

– Тихо, – велел Йонге. – Сиди и не кашляй.

Глайдер несся в противоположном направлении, и Йонге далеко не сразу сообразил, что они находятся прямиком на гоночном витке. Зеленый поднял машину так, что знакомые установки их не доставали – длинные хоботы задирались и беспомощно дергались, не в состоянии поймать цель.

– Ты не охренел тут лететь? – прошипел Йонге, косясь на застывшего напарника.

– Так быстрей, – бросил Зеленый. – А то сдохнет твой дружок, а ты меня потом чиканешь. Хера, держитесь!

Глайдер перемахнул широкий перекресток, и на боковой дороге Йонге увидел стремительно накатывающую тучу пыли, в которой вспыхивали самые натуральные молнии. Уже потом через звукоизоляцию глайдера прорвался рев двигателей, работающих без щитов.

Зеленый ударил кулаком по панели, и она откинулась, обнажив вторую приборную доску. Йонге нихрена не понял в мешанине голых проводов и контактов, но Зеленый уверенно передернул несколько тумблеров и почти картинно вдавил огромную кнопку ядовито-желтого цвета. Глайдер рыскнул, выправился и натужно заревел.

– Полетели, бля!

Йонге оглянулся – туча приближалась к ним со скоростью голодного альяса. Он бросил взгляд на Зеленого, а когда оглянулся снова, туча оказалась уже значительно дальше. Зажмурившись на пару мгновений, Йонге снова посмотрел на заоконный пейзаж. Здания превратились в пеструю смазанную ленту. Он растерянно поковырял в ухе, и только после этого мозг опомнился и начал передавать хозяину мощное низкое гудение, заполнившее всю кабину глайдера. Ни перегрузки, ни вибрации Йонге не чувствовал.