«Об этом я изрекал, глупцы»

– Всегда нужно готовиться к худшему, - значительно сказал Рудольф.

Йонге поймал уже собравшегося выбираться яута за плечо и молча указал на пассажира с задних сидений. Сайнжа отмахнулся и спрыгнул через борт. Людям оставалось только повторить за ним.

– Я тут без ног останусь, – мрачно прокомментировал Йонге собственное приземление.

Рудольф барабанил по стволу, пока яуты быстро переговаривались – словно непрерывно падали камни, то рокоча, то почти неслышно постукивая. Потом Цвейха кивнул, хлопнул Сайнжу по плечу и прошел к позаимствованному глайдеру.

Проходя мимо напарников, он остановился, несколько секунд рассматривал обоих, склоняя голову то вправо, то влево, а затем резко шагнул к ним. Рудольф сжал лайнер, Йонге стиснул кулак, пытаясь вызвать электричество – но Цвейха просто раскинул руки и тут же сгреб обоих.

– Ух!

Йонге тут же почувствовал, что он куда сильнее Сайнжи – мускулы на руках буквально вдавливались в спину, а широкие ребра ощущались как доски.

– Только без поцелуев! – прохрипел Рудольф.

Цвейха отпустил их, чуть шагнул назад, все еще придерживая за плечи, и коротко рыкнул. Не дожидаясь ответа, развернулся и вскочил на борт глайдера. Купол закрылся, и глайдер мягко, неслышно поднялся в воздух. За ним стартовал и тот, на котором прилетел сам Цвейха.

– Прощание вышло сжатым, – почти удивленно сказал Йонге.

– Зато он водить умеет, – заметил Рудольф. – Ну что, можно уже идти?

Йонге ткнул пальцем в корабль, яут кивнул, и Йонге собирался уже направиться ко входу, когда вспомнил одну деталь. Гнусная история с наездниками, врывающимися в честные яутские дома, произошла благодаря этой детали.

– Эй, великий охотник, – он помахал транслятором. – Ты же хотел забрать какой-то груз?

«Я забрал».

– И где же он? Мне казалось, ты забьешь весь корабль своим хламом.

– На борт без сертификата и досмотра не пущу! – грозно крикнул от шлюза Рудольф.

«Все при моем теле».

В наушнике щелкнуло, и Рудольф кратко и емко выразился, какие ассоциации у него возникают на словах «при моем теле». Йонге тоже первым делом подумал о паразитных эмбрионах и молча протянул руку. Сайнжа склонил голову и оскалился. Йонге пошевелил пальцами.

Безмолвное противостояние длилось больше, чем хотелось бы пилоту, но Сайнжа все-таки уступил. Задрав голову, он полез под ленты, стягивающие броню на ключицах, и достал прозрачную капсулу. Йонге сам подошел и забрал у него пробирку.

– Что это?

Внутри тяжело и густо перетекала черная жидкость.

Что-то она ему неприятно напоминала.

«Зверь».

– Что?

Йонге почти взревел, стискивая транслятор.

«Базовая форма. Извлечение структура клетки. Герметичность безопасности».

– И куда ты хочешь протащить эту вытяжку?

«Великая мать удостоила меня посеять зерно Зверя в одном из наших миров. После очищения Найхави достойнейшие смогут доказывать свое право в чужих мирах».

– Нахайви? – тупо повторил Йонге, пытаясь перевести смысл всего сказанного с яутского на человеческий.

Сайнжа молча покрутил пальцем, давая понять, что имеет в виду ни много ни мало, а целый город или даже планету. Осознав суть сказанного, Йонге осторожно вернул капсулу яуту.

«Сумасшедшие. Слышишь, Руди, у них тут имперский геноцид!»

«Ничего не понял».

«Ладно, потом объясню», – он отключил микрофон. – Хорошо, берем твой груз. Но хранить его будешь в грузовом отсеке. Мы настроим капсулу…

«Можно заморозить, – перебил Сайнжа. – Сверхустойчивость».

– Опять трупы в морозилке всю дорогу, – пробормотал Йонге.

«Все будет хорошо», – оптимистично заверил его Сайнжа.

***

Однако даже на «Фелиции» вздохнуть с облегчением не удалось.

Искин настолько обрадовался возвращению всего экипажа сразу, что набросился на них с рвением застоявшегося в сезон спаривания хелиоптрикса.

Едва переступив через кромку шлюза, Йонге получил удар по всей нервной системе. Шагнувший одновременно с ним Рудольф покачнулся, сделал два шага в сторону и врезался в стену.

Сайнжа изумленно зашипел и схватился за голову обеими руками, а потом замотал башкой, словно выглядывая нападавшего. Лезвия выскочили из наручей, наплечник с жужжанием сервоприводов поднялся и закрутился, полосуя шлюзовой предбанник лазером прицела.

Йонге сделал к нему шаг, ухватился за плечо и с размаху ударил ладонью по оружию, заставляя опустить ствол.

– Фе… Фелиция, – простонал он, почти повисая на яуте. – Прекрати!

Страшное давление тут же исчезло, но осталось ощущение жадных рук, шарящих внутри тела, прощупывающих насквозь и пытающихся приласкать как можно горячее. Рудольф схватился за штаны и бухнулся на короб охладителя. Потом содрал респиратор и часто глубоко задышал, разевая рот. Йонге все еще держался за яута, и сквозь раскаленные волны синхронизации еле-еле выплыла мысль, что респиратор наконец-то можно снять.

Свежий воздух, беспрепятственно хлынувший в легкие, мигом навел в голове порядок. Йонге тряхнул головой, отцепился от негромко пощелкивающего яута и хлопнул в ладоши.

– Фелиция! Отмена тактильного интерфейса!

«Принято», – чуть обиженно ответил искин.

– Посторонние биологические объекты на корабле есть? Химический фон?

«Отсутствуют».

– Прекрасно. Программа взлета… Сайнжа, у вас есть спутники базирования со стандартом Фузии?

«Фелиция» деликатно прорычала вопрос для яута. Сайнжа перестал щелкать, прищурился, пошевелил пальцами и наконец коротко кивнул.

– Позиционирование взлета через спутники базирования, выход с точки геостационарной орбиты на ближайший автоматический буер.

– Принято, – вздохнула «Фелиция» уже вслух.

К огромному облегчению дальнейших слов насчет необходимости подтвердить прыжок через навигатора не прозвучало. Заранее просчитанные курсовые программы остались в неприкосновенности, несмотря на порядком протекшую крышу их верного кораблика.

- Обмен с Башней-1 завершен, разрешение на взлет получено, – отрапортовал искин.

Переходной шлюз открылся, и из коридора потянуло привычным запахом: немного охладителя, чуть-чуть плавленой изоляции и тысяча остальных запахов жилого помещения.

Отрыв от площадки прошел почти неощутимо. «Фелиция» предусмотрительно нашептала на ухо, что силовые лучи проводят их через уровень первый, второй, третий и далее по списку вплоть до открытого воздушного коридора.

«Умансоо, мы летим или нет?»

– Парим, - поправил Йонге, – готов признать, что ваша техника не самая устаревшая.

«Что ты знаешь о величии флота Найхави, червяк?»

Рудольф прижал к лицу респиратор. По вздрагивающим плечам Йонге догадался, что напарник сдерживает смех. Синхронизацию он пытался блокировать, но Сайнжа все равно с подозрением покосился на него и многозначительно провел когтями по наручу.

– Ладно, убедил, – торопливо сказал Йонге. – Это экскурсия на меня так плохо повлияла. Сейчас как выйдем в открытое пространство, так я сразу уверую.

– Неужели мы наконец-то валим? – простонал Рудольф, вставая. – Прямо не верится! Я в мойку!

– А я на камбуз, – мечтательно сказал Йонге. – Нормальная жратва. Йезус Мария!

– И пиво, – добавил Рудольф, волоком таща лайнер к выходу в жилой сектор.

Йонге подтянул измочаленный ремень, на котором болтались УКВД и транслятор.

За спиной секунду царила тишина, а затем раздались тяжелые шаги.

На развилке Йонге притормозил Рудольфа.

– Первым делом я хочу избавиться от этого долбаного переводчика. У нас же найдется третий сканер? В смысле, два запасных.

– Спрашиваешь. Еще и запасной к запасному.

– Ради бога, давай уже навесим на Сайнжу персональный визор. Мне уже в кошмарных снах видится, что я повсюду с этим чертовым приемником. Даже в борделе!