Замолчи. – обрываю ее я, продолжая играть на старом рояле. – Между нами не просто ничего нет, Дейвидсон, между нами даже меньше, чем просто ничего. Но я хочу, чтобы это «ничего» прекращалось. Потому что я подорван. К чему спорить?

Дейвидсон крепко держит мою ладонь в своих пальцах, и внутри меня все розовеет от этого прикосновения, потому что в такие моменты я больше, чем просто забываю, как дышать.

Потому что я не дышу.

Возможно, она просто сейчас уйдет и скажет, что я псих.

Возможно, она захочет меня ударить.

Возможно, я сам этого захочу.

Возможно…

С тобой невозможно быть собой, Рикка. – я снимаю руки с клавиш и внимательно смотрю ей в глаза. – Животное желание смешивается с ненавистью, захлестывается симпатией, переплетается с нежностью, умиротворятся с трепетностью и заканчивается проникновенностью. Я не хочу, чтобы ты это останавливала.

Ты хочешь быть со мной, Гарри? – шепотом спрашивает она. Свет от свечи падает на ее фантастические глаза, и в который раз за день я понимаю, что пропал.

Нет. Не хочу.

Она подавленно опускает взгляд вниз, прикусывает губу, кивает головой, что-то произносит,какое-то чертово «Я все понимаю, я понимаю, это нормально, это…»

Эта ложь смешит меня и я вновь улыбаюсь как конченый долбоеб.

Это правда нормально, Гарри. Я не виню тебя, потому что я сама…

Потому что ты уже со мной.

========== Глава 15. ==========

Мягко сняв свои руки с клавиш, я закусил губу от нервного напряжения и стиснул зубы. Обстановка накаляется с каждой минутой. С каждой секундой мне хочется говорить все меньше и делать больше. Я понимаю, что еще несколько мгновений, и я сорвусь.

Нельзя, Гарри, нельзя.

А ты скажи для начала это своему организму, идиот, это ведь он жаждет ее с нескрываемой жадностью.

Блять, интересно, сколько времени. Прошло больше, чем целая бесконечность? Я потерял счет в минутах. Я теряю счет в минутах всегда, когда она сидит рядом и так неровно дышит.

Ну что ты, девочка, я ведь просто снес какую-то ерунду, сыграл тебе ерунду, доказал ерунду, все, что происходит между нами сейчас - вновь ерунда, мои мысли – ерунда, и обстановка так себе.

Ерунда.

Да, Стайлс, ты гениален.

Самое время поговорить о времени и еще о чем-то, я уже забыл о чем.

Мои мозги потихоньку заплывают, я не в себе, я начинаю бредить, мне жарко, мне холодно, мне одиноко, мерзко и тоскливо.

Я мгновенно обернулся и нахмурился.

Ее взгляд залает дыру в самом центре моего существа.

Щеки девушки пылают, и я легко могу различить это в темноте. Очаровательные ямочки появляются тогда, когда она славливает мой взгляд на себе и вновь густо краснеет.

Я хочу, чтобы ты поговорил еще. – мягким шепотом произносит она и резко прижимает ладони к своим горящим щекам. – Мне нравится, как ты говоришь, Гарри. Я пылаю.

Я вижу. – спокойно отвечаю я и отворачиваюсь. – Я вижу все, что связано с тобой. И слышу. И чувствую. И схожу с ума. Это нормально. Вполне нормально, я клянусь тебе.

Я замолкаю и опускаю взгляд на свои руки. Трясущиеся, мать их, руки. Разволновался как пятиклассник, нет, ну вы посмотрите на него. Мне становится жутко стыдно, так стыдно, что я сам начинаю пылать. Пылать как тогда, в душевой. Задыхаюсь от этой жары, хотя тут прохладно.

От чего же так жарко?

И окно открыто.

Расстегиваю верхние пуговки от рубашки и тяжело выдыхаю воздух.

Бесполезно. Вновь жарко.

Жарко так, что теплая испарина мгновенно выступает на лбу.

Я такой интересный, однако.

Тут Дейвидсон рядом, а я спрашиваю, почему так жарко.

Вот шутник.

Я говорю, ты слушаешь, и оба мы одиноки, мы рядом, но мы одиноки. Понимаешь ты это?! – взрываюсь я и резко захлапываю крышку от рояля, вскакивая со своего места. – Я прихожу, привожу тебя, ухожу, снова привожу, ухожу, говорю, ухожу, и все, черт возьми, невпопад!

Нервы не выдерживают, это все тестостерон шалит. Я начинаю нервничать, расхаживать из стороны в сторону, пылать, снова расхаживать, запускать руки в волосы, орать черте что, нервничать, опять нервничать, опять нести бред, господи, Стайлс, хотя бы ради нее, угомонись!

Дейвидсон резко поднимается со своего стула и быстрым шагом подходит ко мне. Я затормаживаю на одном месте, хочу послать все куда подальше и сорвать с нее эту проклятую форму как у конченой школьницы, но я не успеваю.

Она все делает сама.

Со всего размаху она дает мне звонкую пощечину, хлопнув так сильно, что сверху, кажись, сыпется штукатурка.

Заткнись! – кричит она и срывает с меня этот чертов пиджак, трясущимися пальцами притягивая меня к себе за шею.

Впивается губами так, будто кусает лед. Жестко, хладнокровно. Ни капли нежности.

Охуеть поворотик.

Я стою, ни живой, ни мертвый, лишний раз боюсь пошевелиться и даже стесняюсь, вашу мать, вы представляете, я стесняюсь даже дотронуться до нее, потому что одно движение - и я весь буду искусан.

С ног до головы.

Идиотка, что ты… - пытаюсь вставить свое слово я, но вновь не успеваю, потому что она вновь затыкает меня рукой, со всей дури надавливая на мои потрескавшиеся губы.

Но, блять, мне же больно.

Кто я? – коварно спрашивает она и в ее глазах загорается дикий огонек. – Идиотка?

Слушай, ты поосторожней с этим де…

Угадаете, что произошло в следующий момент?

Еще одно слово и я так цепану тебя зубами, что все твои артерии будут молить о просьбе склеить их обратно, Стайлс. – шипит она мне на ухо и, хватая за воротник, буквально отшвыривает меня на рядом стоящий старый диван, быстро подходя ко мне и спускаясь на колени.

Ты что-то слишком борзая, Дейвидсон. – прохрипел я, пока она отвлеклась на расстегивание верхних пуговок полупрозрачной блузки. – Я не понимаю, что ты де…

Тебе не пора заткнуться? – хмурится она и грубит в открытую.

Я проглотил язык, осознавая, что сейчас мой член просто выскользнет из штанов без ее помощи. Такого высокого уровня тестостерона в крови я не наблюдал черте знает сколько лет.

Последнее предупреждение, Стайлс. – она снимает резинку со своих волос и в одно мгновение ее кудри рассыпаются по плечам так, будто она дралась в схватках часа два, не меньше. Они спутаны, пушатся во все стороны, но ей совершенно плевать. Дейвидсон выглядит неприступной, в ее глазах горит зверский огонь, грудь тяжело вздымается, надменный взгляд в клочья пронзает мое еле бьющееся сердце.

Рикка в одно мгновение срывает с себя блузку, щелкает пальцами и ее ажурное белье уже скатывается к ее ногам в одну проклятую секунду. Она жадно прилипает ко мне всем своим телом, хватает за шею, запрокидывает мою голову назад и впивается в шею зубами, оставляя на моей бледной коже яркие укусы. Мне кажется, что по моему телу проходит чокнутый электрический разряд, я возбуждаюсь еще сильнее, осознавая, что я не в силах оттолкнуть ее от себя. Невероятная страсть и животная ярость вспыхивает между нами в одно чертово мгновение, все это перемешивается с невыносимой болью где-то в области живота. Сердце начинает долбить свой ритм, ему плевать, что мне нужны силы. Оно лишь тарабанит так, что кровь в жилах начинает бурлить, бурлить так, что руки начинают трястись не от трусости, а от зверского желания, которое с каждой секундой все сильнее обрушивается на мое сознание.

Кто тут идиотка? – хрипит она мне самым что ни на есть зверским шепотом на ухо и вонзает свои зубы мне в мочку уха, за что тут же получает сильнейший рывок в ее сторону.

Блять, Дейвидсон, что с тобой? – пытаюсь вырваться я, но черта с два я надумал. Она с силой прижимает меня к этому ебанутому дивану, который сейчас просто напросто развалится, сжимает ладонью мой возбужденный член, скользит языком по моей шее, спускается ниже, черт, черт, черт, какого хрена?