– Скажите ему, – предупреждал Чжугэ Лян, – что если он откажется, мы разрушим город и перебьем всех без исключения!
Лю Сянь вернулся в Линлин, рассказал отцу о милости Чжугэ Ляна и стал уговаривать отца сдаться. Лю Ду послушался сына и выставил на городской стене белый флаг. Ворота широко распахнулись, и Лю Ду, захватив с собой печать и пояс, отправился к Лю Бэю принести свою покорность. Чжугэ Лян оставил Лю Ду на прежней должности правителя округа, а его сына, Лю Сяня, отправил в Цзинчжоу служить в войске.
Население Линлина было очень довольно. Лю Бэй торжественно вступил в город, установил там порядок и щедро наградил своих воинов. Потом он созвал военачальников и спросил:
– Теперь, когда Линлин наш, кто из вас возьмет Гуйян?
– Разрешите мне! – откликнулся Чжао Юнь.
– Нет, мне! – заявил Чжан Фэй.
Между ними завязался спор.
– Пойдет Чжао Юнь, – решил Чжугэ Лян. – Ведь он вызвался первым.
Но Чжан Фэй и слушать ничего не хотел. Тогда Чжугэ Лян велел им тянуть жребий. Жребий достался Чжао Юню.
– Мне не надо никаких помощников! – сердито твердил Чжан Фэй. – Дайте мне три тысячи воинов, и я возьму город.
– Большего войска и мне не надо! – воскликнул Чжао Юнь. – И если я город не возьму, пусть меня покарают по военным законам!
Чжугэ Лян был очень доволен таким заявлением Чжао Юня и потребовал у него письменное обязательство. После этого Чжао Юнь выступил в поход.
Чжан Фэй возмущался до тех пор, пока Лю Бэй на него не прикрикнул.
Когда Чжао Юнь с трехтысячным отрядом двинулся к Гуйяну, разведчики донесли об этом гуйянскому правителю Чжао Фаню. Тот созвал на совет своих военачальников. Чэнь Ин и Бао Лун, стоявшие во главе войска, пожелали сразиться с врагом.
Оба они, и Чэнь Ин и Бао Лун, происходили из рода горных охотников Янлина. Чэнь Ин искусно владел метательным трезубцем, а Бао Лун обладал такой силой, что как-то одной стрелой поразил из лука сразу двух тигров! Чэнь Ин и Бао Лун, полагаясь на свою силу и храбрость, заявили Чжао Фаню:
– Пусть Лю Бэй приходит! Мы готовы встретить его!
– Но не забывайте, что Лю Бэй приходится дядей нынешнему ханьскому императору! – возразил Чжао Фань. – И вам известна хитрость Чжугэ Ляна, храбрость Гуань Юя и Чжан Фэя! А Чжао Юнь, который идет на нас? Ведь это он на Данъянском склоне ворвался в ряды неприятеля так легко, словно проехал по пустому месту! Сколько войска можем выставить мы? Нет, сопротивляться бесполезно! Придется покориться…
– Разрешите мне выйти в бой, – настаивал Чэнь Ин. – Если я не возьму Чжао Юня в плен, тогда уж сдадимся.
Чжао Фаню нечего было возразить, и он согласился.
Чэнь Ин во главе трех тысяч воинов вышел из города навстречу приближающемуся войску Чжао Юня. Когда противник подошел, Чэнь Ин построил свой отряд в боевой порядок и, размахивая метательным трезубцем, выехал вперед.
Чжао Юнь с копьем наперевес встретил Чэнь Ина.
– Мой господин Лю Бэй – младший брат Лю Бяо! – кричал он. – Лю Бэй помогает в управлении Лю Ци и повелел мне идти сюда успокоить народ. Как ты смеешь мне противиться?
– Нам ли повиноваться Лю Бэю! – отвечал ему Чэнь Ин. – Мы служим только чэн-сяну Цао Цао!
Чжао Юнь в сильном гневе бросился на Чэнь Ина. Тот, держа наготове трезубец, двинулся вперед. После четырех-пяти схваток Чэнь Ин не выдержал и обратился в бегство. Чжао Юнь, пустив коня во весь опор, помчался за беглецом. Чэнь Ин оглянулся и, подпустив Чжао Юня поближе, метнул в него свой трезубец. Чжао Юнь на лету поймал трезубец и бросил его в Чэнь Ина. Тот отклонился в сторону, но Чжао Юнь был уже рядом с ним. Он схватил Чэнь Ина, стащил его на землю и крикнул воинам, чтобы пленника связали и отвезли в лагерь.
Войско Чэнь Ина разбежалось. Чжао Юнь, вернувшись в лагерь, стал бранить Чэнь Ина:
– Как ты посмел выступить против меня? Ну, ладно! На сей раз я тебя не убью. Поезжай-ка и скажи Чжао Фаню, чтобы он поскорее сдавался!
Чэнь Ин каялся и просил прощения, а потом, закрыв руками голову, бросился бежать. Примчавшись в город, он все рассказал Чжао Фаню.
– Я сразу хотел сдаться, а ты подбивал меня воевать! – напустился на него Чжао Фань. – Это ты виноват, что я попал в такую передрягу!
Чжао Фань прогнал Чэнь Ина и, захватив с собой печать и пояс, отправился к Чжао Юню принести покорность.
Чжао Юнь встретил его как гостя и угостил вином. Чжао Фань вручил ему свою печать. Когда они выпили по нескольку кубков, Чжао Фань произнес такие слова:
– Ваша фамилия Чжао, моя тоже Чжао. Лет пятьсот назад, наверно, наши предки были одной семьей. Вы родом из Чжэньдина, и я оттуда же, значит мы еще и земляки. Если вы ничего не имеете против, мы можем с вами побрататься… Я был бы десять тысяч раз счастлив!
Чжао Юнь с радостью согласился. Они назвали друг другу свой возраст. Оказалось, что они одного года рождения, только Чжао Юнь был старше Чжао Фаня на четыре месяца. Тогда Чжао Фань поклонился Чжао Юню как своему старшему брату. Они крепко сдружились.
Вечером пир окончился, и Чжао Фань вернулся в Гуйян. На другой день он пригласил Чжао Юня в город, чтобы навести порядок и успокоить народ. Чжао Юнь, оставив войско в лагере, поехал в Гуйян. Его сопровождали всего лишь пятьдесят всадников.
Жители, стоя у края дороги, воскуривали благовония и кланялись победителю. Чжао Фань пригласил Чжао Юня в ямынь и предложил ему вина.
Когда оба они изрядно охмелели, Чжао Фань повел Чжао Юня к себе домой, где они еще выпили. Чжао Юнь уже совсем опьянел. Тогда Чжао Фань позвал какую-то женщину и велел ей поднести Чжао Юню кубок вина. Чжао Юнь искоса взглянул на женщину. Она была одета в тонкое шелковое платье и обладала красотой, способной пленить целые царства.
– Кто это? – спросил Чжао Юнь.
– Моя золовка, госпожа Фань, – ответил Чжао Фань.
Чжао Юнь отнесся к ней с большим почтением. Она подала ему кубок вина, Чжао Фань велел было ей сесть, но Чжао Юнь запротестовал, и госпожа Фань покорно удалилась.
– Зачем вы, брат мой, утруждали свою золовку, заставляя ее подавать мне вино? – спросил Чжао Юнь.
– На то есть причина, – загадочно улыбнулся Чжао Фань. – Если вы разрешите, я расскажу вам… Три года назад мой брат покинул сей мир, и с тех пор госпожа Фань живет вдовой… Но это еще не конец моего рассказа! Я много раз уговаривал ее снова выйти замуж, но она отвечала: «Я выйду только в том случае, если вы найдете человека, совершенного в науках и военном деле, внешностью своей выделяющегося среди всех прочих людей, и чтобы фамилия у него была Чжао, как у моего покойного мужа». «Но где такого найти?» – думал я. Однако, встретив вас, я увидел, что вы тот человек, которого я искал! И внешность у вас величественная, и слава ваша гремит по всей Поднебесной, и фамилия у вас такая же, как у моего покойного брата! Все, что требует моя золовка! Если не пренебрегаете, берите ее себе в жены. Я дам за ней приданое… Согласны ли вы породниться со мной?
Однако предложение это оказало совершенно иное действие, чем ожидал Чжао Фань. В страшном гневе Чжао Юнь вскочил со своего места и закричал:
– Что же ты нарушаешь обычаи, установленные веками! Раз мы с тобой побратались, значит твоя золовка должна быть и моей золовкой!
– Я предложил от чистого сердца! – ответил Чжао Фань, краснея от смущения. – К чему такая грубость с вашей стороны?
И он сделал знак своим приближенным убить Чжао Юня. Но тот, почуяв недоброе, ударом кулака свалил Чжао Фаня, выбежал за дверь, вскочил на коня и был таков.
Чжао Фань вызвал на совет Чэнь Ина и Бао Луна.
– Вы слишком разгневали Чжао Юня, – сказал Чэнь Ин. – Теперь нам предстоит с ним жестокая борьба!
– Боюсь, что нам не одолеть его, – выразил опасение Чжао Фань.
– А не стоит ли мне и Чэнь Ину притворно перейти на сторону Чжао Юня, чтобы пробраться в стан врага? – предложил Бао Лун. – Тогда вы можете вызвать Чжао Юня на бой, а мы схватим его прямо перед строем.
– В таком случае нам придется взять с собой воинов, – добавил Чэнь Ин.
