Когда захочешь чувствовать себя

На положенье муравья,

Быть винтиком в могучей колеснице,

Не нужно в прошлое переноситься.

Достаточно пойти в военкомат,

И муравейник будет очень рад.

Сонет влечет меня своею красотой,

Своею первозданною природой,

Где первых строчек медленные воды

К озерам слов приходят на постой.

А озеро подернуто слюдой

Красивых фраз, но ветреной погодой

Слюда крошится, обнажая броды

И омуты с бездонной глубиной.

А в омутах созвездья лучших мыслей,

Как цепь икринок, на строках повисли,

А в омутах чем глубже, тем темней.

Там темные провалы подсознанья,

Там образы и мысли без названья,

Могилы слов и отзвуки теней.

Сонет похож на аромат цветка.

Волнообразно аромат струится,

С порывом ветра обжигая лица.

Неполных строф четыре лепестка,

Тычинки рифм не опадут пока,

Заковано в пожизненной темнице,

Поэта сердце не устанет биться.

Но жизнь поэта слишком коротка.

Но жизнь поэзии, как время, бесконечна.

Поэзия была и будет вечно.

Освобождаясь от земных тенёт,

Она четыре лепестка сонета

К последнему пристанищу поэта

С печалью затаенной принесет.

Сосен суставы

Скрипят, как ставни,

Как старый поезд

На полустанке.

Скрипят — поскрипывают

Не так, как скрипка,

Скорей, как галька,

Не музыкально.

Скрипят — поскрипывают,

Ив скрипе сосен

Нас вместе с ними

По ветру носит.

В такт скрипу — плавно,

Как в колыбели;

Глаза от неба

Поголубели,

Поголубели от неба лица,

В такт скрипу сосен

Запели птицы,

В такт скрипу — медленно

И ритмично;

Смешав с прибоем

Напевы птичьи,

Проносит ветер

С сосною вместе

Меня по летнему

Поднебесью.

То он трется щекою о ствол сосны,

Как котенок, играет среди листвы,

То, ломая сухие сучья,

Бьется в судорогах падучей.

Как он нежен, приветлив, как боязлив,

Как он гладит шершавой рукой залив,

Как ласкает ржаные ости.

Как он страшен в припадке злости!

А приходит похмелье или тоска —

Он угрюмо играет среди песка,

Создавая за смерчем смерчи,

Насторожен и недоверчив.

О, если б дотянуться до тебя,

Не ночью, а в разгар такого дня.

И неумело, по-щенячьи ластясь,

Вдруг захлебнуться от наплыва счастья!

Дай раствориться в этой синеве,

Смешаться с ветром и сосновой хвоей,

Чтоб пропитаться жарким летним зноем,

Чтоб капельки смолы стекали с век.

И если бы войти в сосновый ствол

И, отряхая треснувшие сучья,

Вдыхая кроной свежесть летней тучи,

Понять, постигнуть лета волшебство!

Дай хоть притронуться к твоим рукам,

Ты снова их протягиваешь к нам,

Чтоб обласкать весь мир от Юрмалы до Капри!

Асфальт дробит их в дождевые капли.

Вечером с солнечных лепестков

В море, как золотые слитки,

Падают солнечные улитки.

Дождь из улиток!

Воды покров

От них пузырится в местах ожогов,

Нежен и шелков.

Улитки тихо идут на дно,

Тускнеют раковинок скорлупки,

Тонки и хрупки.

А море — двухсторонний наждак

С голубовато-прозрачной начинкой —

Перетирает их на песчинки.

Сыграй мне, шмель, на арфе паутинок,

На струнах легких, как осенний пух.

Их протирает каплями росинок

Паук — настройщик, сумрачный, как инок,

Любитель музыки и толстых мух.

Сыграй мне, шмель, на память песню лета,

И пусть танцуют солнца огоньки

На паутинках, словно мотыльки;

Пусть в хороводе зелени и веток

Танцует небо, полное креветок,

Соленых брызг и запахов пеньки!

Пусть солнце, ошалев от этой пляски,

Покинув сосен шумный хоровод,

Губами жадно к морю припадет

В неудержимой, безысходной ласке!

Плеснув на небосвод струею алой краски.