- Кать, ты? – кто-то окликнул из-за спины.

Абрамова. Красивая. С распущенными волосами. В кремовом пальто с шарфиком, полусапожках, джинсах. Сумка маленькая на плече и зонтик в руках с длинной ручкой. Девичий такой, импозантный очень, прозрачный. Вне лицея выглядела Оля, конечно, замечательно. Хоть сейчас на подиум. Коллекция осень 2012.

- А что ты тут делаешь? – допытывалась она, стоя рядом со мной напротив двери подъезда.

- Женька позвонила и попросила придти, - недоумённо отвечаю, пытаясь понять, что тут забыла и Оля. Мало того, что мне не сказала цель прибытия, так ещё и мне не одной быть там. Подозрительно.

- Мне тоже. Егору что-то понадобилось, - она сказала это так обыденно, словно не впервые тут по просьбе практиканта.

- В смысле? Она попросила меня приехать домой к историку? – нет, я не играю, Оль. Я действительно удивлена. Какого…? Чёрт, достали уже все эти мутки вокруг Егора. Я же морально не готова к тому, что будет в квартире. Другая обстановка – новые переживания. А что, если я не смогу сдерживаться? Что если я скажу лишнего? Блин. Блин. Блин.

- А ты что, не знала, что он тут живёт? – Оля прошла мимо меня и открыла дверь подъезда. – Я думала, ты-то в курсе должна быть.

- С чего это вдруг? – я снова кому-то что-то должна. И не надоело им говорить обо мне? Вот фантазия у людей – аж нет слов.

Поднимались мы на лифте молча, потому что, едва Абрамова раскроет рот, я её ударю. Взбесила меня эта фраза, что я должна быть в курсе, где живёт этот садист. А мёд им не положить в ротик под язычок?

Мы вдвоём стояли напротив двери, которую мне описывала Женька. Оля позвонила, легко и немного нервничая. Была уже здесь. Интересное кино получается – зажимается он со мной, а домой приходит то Женя, то Оля. Нет, я знала, что он бабник, но чтобы зажигать с несколькими ученицами – вы меня простите. Перебор. Я едва ли не подавилась собственной слюной от таких мыслей, вызвав у подруги недоумённый взгляд. Дверь открылась не сразу, и открыла её, к моему удивлению, Женька. По-хозяйски пропустила нас внутрь, сказала разуться, закрыла дверь на замок и ушла в какую-то комнату.

Квартира. Она выглядела пустоватой, но вполне хорошей. Гардероб. Несколько мужских верхних вещей. Шкаф, встроенный в стену, с мужскими ботинками для холодной погоды. На полу стояли просто три пары женских сапог. Ух ты, мы не единственные гости. Интересно.

Из кухни вышел Егор, такой же ухоженный, обаятельный. Потёртые джинсы светло-синего цвета. Не заправленная рубашка тёмно-серого цвета, чуть помятая. Без привычных часов, ботинок. Просто в носках. Осанистый, важный. Высокомерная сволочь.

- Пришли, наконец-то, - он пробежался глазами по нам с Олей. Меня даже оскорбило то, как он безвкусно осмотрел и меня, и её. Словно мы на одном уровне с ней. А ведь у нас договорённость. И я умнее по истории. Да что это за отношение такое?! – Проходите. И не ломайте ничего.

То ли он не в настроении, то ли меня всё бесит. Олька была одета шикарно. Нет, не вульгарно, а очень стильно. Такое в лицей не наденешь – лучше в театр или на свидание с очень важным человеком, которого хочешь покорить. А я что? Майка, рубашка клетчатая и джинсы. Мне никто не сказал принаряжаться и, войдя в комнату, я поняла, по какой причине.

В гостиной на диване и в кресле сидели Женька, Лара и Ксеня. Оля присела на край подлокотника дивана, а я так и осталась стоять в дверях, пытаясь понять, что за хрень тут творится. В кресле сидел Егор, а рядом за игрой в шахматы расположился мальчик, лет семи. Может, меньше. Или больше. Тёмненький и молчаливый какой-то. Он игрой был увлечен больше, чем четырьмя красивыми девушками. Вот парадокс. Не мужик, что ли, растёт. Никто не удивился моему приходу. И я не удивилась этому. Вообще мне казалось, что меня пригласили на какую-то закрытую вечеринку, куда мне дали допуск только недавно. Радует, не правда ли? Да меня это бесит!

- Это Дима, - Егор погладил по голове мальчика, и тот отвлёкся от игры, развернувшись лицом. – Мой племянник.

Сказать, что они были похожи, не скажу. Единственное сходство – цвет волос. Лицо было абсолютно другим, хотя, если очень долго сравнивать их, можно найти ещё что-то общее. Прямоугольный овал лица, пронзительные карие глаза, тонкие губы и нос с горбинкой. Скулы приспущены, и уши топорщатся. Не понравился мне взгляд этого Димы – он мелкий, а в комнате куча людей взрослых. И зачем мы вообще все тут собрались?

- И ему нужно помочь освоить кое-какой блок знаний, – продолжал практикант. – Лучше ваших кандидатур нет. Вам не отвязаться.

- Хорошо, Егор, - Женька кивнула, назвав так просто историка по имени. Я округлила глаза и закусила губу. Лару и Олю такое обращение тоже поразило. Ну, хоть я не одна такая идиотка. – Надо распределить предметы и составить график занятий. И ещё время…

- Я понимаю вашу выгоду, Егор Дмитрич, - вспомнив недавнее его выражение, подала голос я, стоя всё так же около двери. – Но нам-то что с этого?

- Прощу плохие оценки и дам возможность пересдать. Буду спрашивать вас, когда вы поднимаете руки. И не обращать внимания на аккуратное списывание, - деловито начал он. – А ты чего хотела, Скавронская? Чего-то конкретного?

- Мне мало этого. Я прекрасно сама могу зарабатывать оценки и выбивать их у вас честным путём.

- Ты нерационально тратишь свои силы. Лучше бы учила биологию, а не историю. А вместо этого сидишь и зубришь конспект. Согласись, глупо, - он улыбнулся уголками губ и пристально посмотрел на меня.

- Что вы ещё можете предложить, Егор, - пауза, - Дмитрич.

- Да ладно тебе, Кать, - запротестовала Олька. – Этого достаточно, Егор Дмитрич.

- Что ещё? – настаивала я, отчеканивая каждое слово и испепеляя взглядом практиканта.

Если честно, я не знала, по какой причине злилась. То ли от того, что тут все девчонки, или Женькино «Егор» так повлияло, или моя поездка к чёрту на куличики ради этой мелочи. Надо успокоиться. Срочно. Иначе кто-то взорвётся. Моя психика стала нестабильной, и это плохо. Прислонившись спиной к стене возле дверного проёма, слушала, как замедляется ритм сердцебиения. Всё в порядке, Скавронская. Ты не выдашь себя. Ты должна быть хитрой и аккуратной. Не позволяй Егору эксплуатировать себя. Даже с помощью племянника. Он же опять доведёт всё почти до греха. Оно тебе надо? Нет. Ну, вот и всё.

- Покормить могу ещё вас всех, - усмехнувшись, сказал он. – Только не обещаю, что вы выживете.

Девочки улыбнулись и засмеялись едва ли. Дёргали друг друга незаметно, чтобы успокоиться. Ну, и чтобы одна не красовалась впереди других. Даже Ксеня – и та. Эх, бедный Костя. Кстати, может, замутить с Костей? Раз Кравец его не ценит. Милашка-староста, харизматичный, уверенный и явно ждёт успех по жизни. Почему бы и нет?

- А конкретно тебе, Скавронская, могу купить мороженое, - опять эта хитрая садистская улыбка! Сука.

- Ничего, кроме денег, предложить не можете? – делая глубокий вдох и выдох, говорила я, чтобы успокоить бушующее внутри меня пламя протеста.

- Скажи, что ты хочешь, - серьёзный. С таким видом он, наверное, все дела решает и общается с партнёрами или друзьями по работе. Круто.

- Я не буду произносить это вслух, - скрестив руки под грудью, уставив взгляд в пол, заявила я, усмехаясь собственным двусмысленным намёкам.

Он понял. Вернее, повёл себя именно так, как я ожидала. Спрятал взгляд, и через минуту смотрел на меня искажённым выражением лица. Садист. Девочки были в замешательстве, потому что я решила сыграть в эту игру. И они, бедненькие несмышлёныши, которые хотели казаться на моём фоне лучше и унизить даже, теперь сидят, как тупенькие Буратинки. Печалька.

- Скавронская, ты меня домогаешься, что ли? – он снова вернулся в режим прежней вражды. Надеюсь, не навсегда. Я долго не выдержу. Но зато теперь моя злость получила право выхода наружу. Я могу сраться с ним, сколько хочу. Размазать по стенке его самолюбие в его же доме. Месть сладка. И мне холодно. Так что холодная месть – вдвойне сладка.