- Жан, - голос Цепеша заставил его ощутимо вздрогнуть.

Резко вскочив с места, он уставился на мужчину, тот неспешно прошёл по комнате, держа на губах улыбку довольного жизнью человека. Ответив ему тем же, Молчун согнулся в почтительном поклоне. Спина не переломится, а показывать неуважение пока нельзя.

- Почему ты здесь? – осведомился он. – Я полагал, ты сейчас должен быть с Николасом.

- Поиски Минуса провалились, мы пока не знаем, в какую сторону двигаться. Я вернулся, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Не сомневаюсь, что мне удастся снова напасть на его след.

- Да, я получил отчёт, - кивнул мужчина. – Уверен, ты не заставишь меня слишком долго ждать.

Молчун кротко кивнул и вперил взгляд в пол, ненавидя его всей душой. Эта сволочь даже вида не показывает, что знает, где артефакт. Да ещё и вынуждает меня вернуться к поискам.

- Что удалось придумать?

- Мне удалось отыскать капитана Корвина, - отчеканил юноша. – По удачному стечению обстоятельств он был пьян и рассказал, кто может знать о местонахождении артефакта. На данный момент этой информацией располагает только Фарвен. Я подготовил всё для атаки, уже скоро мы отправимся за инквизитором и получим необходимые сведения.

- Значит вот как… – протянул он, окинув юношу оценивающим взглядом. - Надеюсь, ты будешь достаточно осторожным, как в словах, так и в действиях.

- Непременно.

- Кстати говоря, я подготовил для тебя особое оружие, - он улыбнулся и протянул свёрток, который держал в руках. Молчун тут же развернул его и с восхищением посмотрел на тонкий изящный клинок. В свете лучей солнца меч сверкнул серебристыми прожилками в зелёном металле, при взгляде на лезвие создавалось впечатление, что оно просвечивает насквозь. Рукоять из белой кости с изящными узорами покрылась волнами, когда юноша взял её в руки. Молчун выдохнул, чувствуя, как меч подстраивается под руку нового владельца.

- Что это?

- Клинок из торрийна. Единственное оружие, которым можно убить метузеллу. Но с ним нужно быть осторожным. Эти мечи могут открывать свои желания владельцам. А чего может хотеть оружие?

- Крови?

- Именно, - Цепеш шагнул ближе, касаясь кончиками пальцев острого лезвия. – Он хочет крови. Слышишь, как он говорит тебе об этом? Как он вибрирует в твоих руках, жаждая убивать?

Чуть помедлив, юноша кивнул, не сводя восторженного взгляда с клинка.

- Думаю, тебе стоит опробовать его в действии.

- Сегодня ночью?

- Да, это будет отличной возможностью, ты так не думаешь?

Покрутив меч в руках, Молчун исподлобья посмотрел на Цепеша.

- Он не похож на те мечи, которые я раньше видел в Соборе.

- Люди научились обрабатывать торрийн, но их оружие не имеет ничего общего с оригиналом, выкованным нашими сородичами. Они добавляют немало примесей, из-за чего их торрийн кажется серебром с зелёными прожилками. Но истинный металл изумрудного цвета. И этот меч обладает куда большими возможностями, нежели человеческие подделки. Во время ковки торрийн принимал в себя определённые изменения, он приобрёл многие новые свойства, на разгадку которых ушли долгие столетия. Сколько в те времена было жертв, уже и не счесть. Одно из свойств этих клинков заключается в их энергии, которая вступает в баланс с Искрой, из-за чего мы чувствуем с ними определённое родство. Другим их свойством является возможность наложения печатей. Это и было основной целью создания мечей.

- Что за печати?

- О, это очень интересная вещь, - рассмеялся Цепеш. – Печати могут быть только одного вида, и с их помощью можно заставить метузеллу убивать. Убивать кого угодно, даже их самых лучших друзей. Но это оказалось не самым эффективным оружием. Под печатью метузеллы не могли пользоваться своей Искрой, та была занята вторжением в неё и бросала все силы на враждебную силу. Со временем печати можно было побороть, постепенно мы учились делать это мгновенно. Был разработан целый комплекс упражнений, который вошёл в программу обучения.

- Научишь меня?

- Позже, - усмехнулся он и тут же посерьёзнел. – А теперь слушай меня внимательно.

Юноша вздрогнул от того, как резко тон его голоса сменился холодным и расчётливым.

- Для тебя есть задание. Сейчас я отправлю тебя во дворец, там ты найдёшь и убьёшь Элайзу.

- Что за?.. С дубу рухнул? Никогда!

- Печать уже вступила в силу.

Молчун скрипнул зубами, чувствуя, что никак не могу заставить себя шагнуть в его сторону. Опустив взгляд на свои пальцы сжимающие рукоять, он попытался разжать их, но ничего не вышло. Тело больше не подчинялось ему.

- Ублюдок…

- Это ради победы. А теперь произнесём полный приказ. Я, Владислав Цепеш, приказываю тебе, Жан-Клод Перинье, убить Элайзу.

- Да, господин, - словно со стороны донёсся до меня мой собственный омертвевший голос. Он поднял руку и открыл Переход. Медленно развернувшись, я вошёл внутрь, и радужные стенки за спиной беззвучно сомкнулись.

***

Блики солнечного света лежали на всём – на камнях, листьях и стволах деревьев, на цветах – всё отражало яркие всполохи, а в небе цвёл самый прекрасный ярко-красный цветок. Молчун двигался по аллее, мимо мелькали деревья, но он не обращал на них внимания, мысли замкнулись внутри, он пытался бороться с печатью, заставляющей бежать по парку. Чувства напряжены, слух насторожен и глаз верен, я знал, что осталось всего ничего, и печать приведёт его к жертве.

Шаг, за ним ещё один и ещё. Быстрые, лёгкие, уверенные движения вовсе не были плодами долгих и усердных тренировок. Реакция обострилась, он стал похож на хорошо заточенный клинок, уже направленный острием к жертве. Печать превратила его в опасного зверя, затмила разум и взяла под контроль тело, чётко просчитывая каждое действие. И искала свою цель. Спокойно и быстро.

«Вперёд! Не останавливайся!» - звучал изнутри чужой голос.

Юноша стал похожим на серую неосязаемую тень, стелился над землей подобно туману, но быстрее, гораздо быстрее. Сражающиеся в нём щупальца потоков тянулись к печати, но не могли достать её. Вдоль дворца он уже пошёл медленнее, борьба Искры взяла своё, и сил почти не осталось, даже голос печати был уже почти не слышен. Взгляд заскользил по деревьям, вычленил среди них фигуру девушки, которая стояла, подняв лицо навстречу лучам опускающегося солнца. Почувствовав, что на неё смотрят, она повернула голову, и на её лице проступила улыбка.

- Жан?

«Улыбайся!» - отдала приказ печать, и парень послушно растянул губы в дружеской улыбке.

- Что ты здесь делаешь?

«Бери меч!» - внутри всё сжалось, рука потянулась за клинком, лицо исказилось в гримасе боли.

- Жан… – девушка пристально вглядывалась в его лицо.

- Беги, - прохрипел он через силу. Одно слово и словно прорвалась плотина, он смог вернуть себе власть хотя бы над своим голосом. В груди загорелась надежда, он поверил, что ему удастся освободиться. – Беги, Элайза! Я не могу долго бороться! Убегай!

- Что? – девушка с недоумением посмотрела на него, но едва пальцы коснулись рукояти меча и клинок с лёгким звоном показался на свет, она сорвалась с места и бросилась прочь.

«Догони её!» - громко приказывала печать. Молчун закричал от боли в висках, но сумел заставить себя стоять на месте. «Вперёд!» - не унимался голос, казалось, с каждой секундой он проникал все глубже в сознание. «Убей! Это приказ!». Парень шагнул и снова замер, глядя на аллею, по которой бежала девушка. Мысленно он в панике приказывал Искре сделать хоть что-нибудь, но та никак не могла дотянуться до печати, глубоко засевшей в закоулках души. Яркие светящиеся потоки пытались проникнуть вслед за ней, но та, словно издеваясь, отползала дальше, раз за разом повторяя приказ.

Внезапно его пронзила страшная, несравнимая ни с чем боль. Наверное, юноша бы закричал, но тело снова не слушалось. Диким зверем боль вгрызлась, пронзая мозг раскаленным колом, словно пыталась сломать последние остатки воли, что оставались. Она слизала всю его суть, связала, тисками сдавливая тело. Один за другим наплывы боли становились сильнее, в то время как воля слабела.